Проза

[Dionis]

Так,баловство,чтоб водки меньше пить!

 

Ещё из Кинга. Безумно нравятся эти слова:

 

Писательство - это не зарабатывание денег, не добыча славы, женщин или друзей. Это в конечном счёте обогащение жизни тех, кто читает твою работу, и обогащение собственной жизни тоже. Оно чтобы подняться вверх, достать, достичь. стать счастливым, вот что. Стать счастливым.

...Писательство - это волшебство, как вода жизни, как любой творческий акт.

Вода бесплатна, так что пей.

Пей и наполняйся.

[diletant]

Камрад Dionis,я вполне согласен с мистером Кингом и с тобой тоже! У нас то холодно +11 днём,поэтому и согреваюсь.:-DС другой стороны(это я про учение Кинга),читаешь какого нибудь самобытного афтора...Вроде тема интересная,а не читается,скучно! А почему? Да потому,что одни штампы! А,если интересно написано,но "неправильно",то ничего не замечаешь! Проглатываешь написанное,одним махом!

Гут! Буду пить...э..э...чай! Чай не водка,много не выпьешь!

И те удачи и успехов.Подумай над мои советом,и будет у тебя завершённая весчь!

[Svetlako]

На бегу - ссылочку на вымученное

 

http://zhurnal.lib.ru/s/swechin_a/love_killing.shtml

 

Почти притча.

[Azhrumm]

Продолжение моего цикла Недобрые сказки

Как всегда, все плохо. И невиновных нет.

 

V. Репка

Дед, председатель наш, намедни Репкина посадил. Дед его еще неделю назад у себя в огороде приметил, предупреждение сделал, да тот не внял. Три дня спустя глядит - снова Репка огородами пробирается. Ну а вчера Дед предупреждать не стал - схватил соседа и в район повез. Там его куда надо посадили и дело завели.

Да не успел Дед вернуться, как к нему жена бежит - зачем мол, Репку посадил? Кто теперь по хозяйству помощник, коли сам даже дрова колоть перестал, как председателем выбрали? Ну, со своей бабой дед завсегда сладить мог, но тут внучка выкатывает - и в слезы. Мол жить без Репки не могу, он - любовь моя…

Внучку дед за любовь поучил несильно - раз не стала кричать, что «Репкин отец моего ребенка», значит, о правилах любви хоть какое-то понятие имеет. Только, как ни крути, Репку теперь вытаскивать надо было. И поехал Дед в район, да там ему окорот дали: дескать, вор будет сидеть в тюрьме, так что лет на пять о нем забыть можете. И с Жучковым - следователем милицейским - диалог не получился. К нему и Дед, и жена его, и внучка ездили, а он все одно твердит:

«Заявление - есть. Протокол - составлен. Преступник - задержан. Значит - состав преступления налицо. Да и Репкин ваш во всем признался. Или завтра признается. И в умысле воровском, и в краже кур у тетки Матрены, и в том, что трактор у фермера умыкнул, и в порче комбикормов...»

Правда, после визитов внучки лейтенант подобрел немного, хотя сама она из города возвращалась заплаканной. И однажды Жучков изложил Деду следующую диспозицию: сам он не против помочь, но все начальник решает, а он людей выпускать ой как не любит. Стало быть, подход нужен. Вот, к примеру, у Дедова кооператива у реки землица который год пустует. Котов же, предприниматель местный, давно мечтает ее в аренду взять, лет на триста. А он начальнику первый друг… Так и порешили. И тихий местный бомжик по прозвищу «Мышка», решивший прожить конец жизни в тепле и при пайке, согласился взять на себя восемнадцать краж, два угона и один разбой, в которых подозревали матерого рецидивиста Репкина.

Вот, значит, выпустили Репку. Да только в деревню он не вернулся, а Деду на словах через знакомых кое-что передал. Про то, что свела его тюрьма с хорошими людьми, которые серьезные дела делают, и нынче он при них будет. А Деду надо сидеть и радоваться, что с него за все дела штрафа не требуют - больно участок хорош оказался.

И подался Репка в город, где стал большим человеком. Но потом его все-равно съели - больно опасный бизнес. Внучка сначала, как все бабы, плакала, но потом одумалась и рванула в райцентр, где у нее таки срослось с лейтенантом. А Деда вскоре за историю с арендой из председателей погнали, так он и спился… На том и закончилась попытка простого человека призвать закон к себе на службу, а потом - избежать всех последствий этого необдуманного решения.

[diletant]

Давай исчо камрад! Складные у тя сказки! Выложи их на каком нибудь литературном сайте(токо адрес его выложи здесь)чтоб тебя читали и давали отзывы по полной программе.тот,что выложил камрадSvetlako неудобный,и некрасивый.Там в основном пишущие товарисчи,а не читающие.

[Azhrumm]

2diletant

допишу до 10 сказки, а там посмотрим. Пока материала только на 7 набралось...

[diletant]

Давай попробуй по заказу работать.Накатай мне сказку на тему,О РЫБАКЕ И РЫБКЕ!

[Azhrumm]

2diletant

Давай попробуй по заказу работать.Накатай мне сказку на тему,О РЫБАКЕ И РЫБКЕ!

Вот подразгребусь с уже размеченными, и займуь. Восьмой будет.

[Azhrumm]

2diletant

Эх, держи подарок - внеочередная история из цикла Недобрые сказки

 

VIII. Рыбаков и Рыбин

Рыбаков однажды съездил отдохнуть за тридевять земель, к чужому темно-синему морю: молодой был, неженатый, поэтому мог себе это позволить… И случилось ему там вытащить из моря Рыбина, который совсем уже тонуть собрался. За это Рыбин ему и спасибо сказал, и баксов нехило отвалил, и карточку заветную оставил: мол, если что - обращайся.

Рыбаков баксы полученные в дело вложил, трудился усердно от зари до зари и зажил очень даже ничего себе. Обзавелся и молодой женой-красавицей. И все бы хорошо, только любимая после штампа в паспорте задачу свою посчитала выполненной, за собой следить перестала, вместо шейпинга увлеклась шопингом, а о детях и слышать не желала: стоит ли ради них губить молодость?

Да тут еще кризис очередной подоспел… Рыбаков уж и не знал куда податься: долгов тьма, предприятие заложено, баба без денег дома сидит, злобой наливается. Но однажды углядел он по ящику Рыбина (тот большим человеком стал) и знакомством перед женой похвалился. Тут ему супруга и всыпала: дурачина мол, простофиля - другой бы давно у олигарха в друзьях ходил, большие дела делал, а ты копейку попросить стесняешься на развитие бизнеса, да жене на норковую шубку. С бабой спорить - себе дороже: достал Рыбаков заветную карточку, и давай названивать, напоминать про чужое темно-синее море. Пригласил его Рыбин, послушал, и сказал, что деньгами поможет, и вообще: если что, обращайся…

Что ж, с долгами проблема решилась, Рыбаков снова с головой ушел в бизнес, только жена все равно недовольна: дурачина, говорит, простофиля - кто б другой попросил миллионы, чтобы прибыль иметь стабильную и жену содержать, как принцессу. Ну, если бабе что в голову взбрело - пиши пропало: Рыбаков день крепился, неделю, а потом взял заветную карту… Пригласил его Рыбин, послушал, и сказал, что поможет кредитом. И вообще - если что, обращайся…

Как и мечтал, получил Рыбаков средства на развитие новых проектов. Правда, и жену пришлось умилостивить за ценный совет: отдых за границей, вилла с машиной в Испании, туфли, сумочки, платья, картины и белье от известных портных-художников-сапожников. И все бы ничего, только быстрых барышей от капвложений не предвиделось, и вскоре жена начала названивать из Испании: за такого простофилю как ты - перед соседями стыдно: они все сплошь банкиры да депутаты, а у тебя нет ни банка, ни должности, даром что у Рыбина в друзьях числишься… Уж если баба чего захочет, то и из-за границы достанет: месяца не прошло, как пришлось Рыбакову снова доставать бесценную визитку. Пригласил его Рыбин, послушал, и сказал, что решит он проблему. И с другими, быть может - поможет…

Вскоре стал Рыбаков замом по развитию одного из подконтрольных Рыбину концернов, а в этой должности легко проскользнул и в советы директоров пары известных банков, и в столичные депутаты. В общем забот много, но и денег прибавилось. Казалось бы: живи да радуйся… Но однажды жена позвонила, и сказала, что лучшие годы посвятила ему, простофиле, а он, дурачина, этого так и не понял, и совсем на нее внимания не обращает. Так что им пришло время расстаться. А назавтра пришли женины адвокаты имущество делить. С их слов выходило, что к счетам и акциям, которые на жену записаны, он и прикоснуться не смеет, да и в бизнесе есть ее доля… Чтобы справиться с бешеной бабой, Рыбаков снова к Рыбину двинул. Пригласил его Рыбин, послушал, и сказал, что пришлет адвокатов…

И начал Рыбаков с женой судиться-рядиться. Адвокаты свое дело знали туго, только и стоили соответственно: почти все сбережения к ним перешли. Тут еще срок возврата кредита подоспел… В общем, остался Рыбаков гол как сокол. Плюнул он на адвокатов и, не дожидаясь конца процесса, на последние шиши нанял киллера. А когда тот с работой справился, разорвал карточку Рыбина, бросил все свои должности и уехал в Испанию. До сих пор там живет, книжки пишет…

Вот к каким печальным последствиям может привести одно доброе дело. А другой человек об этом так сказал: все наши беды от баб, друзей и адвокатов. Кто прав - вам решать…

[Svetlako]

2Azhrumm

Эх, держи подарок - внеочередная история из цикла

 

А окромя diletant'a - остальные тоже "ждут продолжения" с удовольствием.

[Azhrumm]

2Svetlako

Ну, он нынче заказчик, ему оценивать...

[diletant]

Azhrumm Спасибо,камрад! Мне лично понравилось,и я оценил!Извиняйте больше чем повысить репутацию,ничего не могу!

Надо было и на те сказки прибавить...тяму не хватило!Пройдёт 10 дней,добавлю!

[Svetlako]

2diletant

больше чем повысить репутацию

 

Сделано

[Azhrumm]

Пасибо, камрады. Таперича, видя такое уважение, придется и остальные недоделки в быстром темпе дописывать.

Кстати, не обещаю, что прислушаюсь ко всем предложениям, но тем не менее: еще есть две неохваченные моим вниманием темы для первого декатрона недобрых сказок. Какие сказки вы бы хотели онедобрить?

[Svetlako]

2Azhrumm

Какие сказки вы бы хотели онедобрить

 

Серебряное копытце

[Azhrumm]

2Svetlako

А поближе к народным?

[diletant]

Azhrumm Я ваще в восторге от твоих сказок! Дай сюда,почитать! Ваше время истекло! Включил счётчик! до 14 не публикуншься,то тогда будешь сказки Пушкина переделывать на современный лад!

[Azhrumm]

2diletant

Включил счётчик! до 14 не публикуншься,то тогда будешь сказки Пушкина переделывать на современный лад!

Спокуха! Одна сказка Пушкина у меня уже год в неззаконченных - они ж поэтические все, а это не так быстро пишется. Рыбака и рыбку я тебе в прозе уже переделал (хотя через строчку тянуло на стихи).

Ты лучше из народных сказочек представь список для того, чтобы моей фантазии было где развернуться.

[diletant]

Рыбака и рыбку я тебе в прозе уже переделал

этто не считается,этто я уже читал!

Давай в стихах,но токо здесь в "Прозе",чтоб мне не шариться!

Ты лучше из народных сказочек представь список для того, чтобы моей фантазии было где развернуться.

Про "Машу и трёх медведей",потянет? Можно с эротикой.

[Azhrumm]

Про "Машу и трёх медведей",потянет? Можно с эротикой.

И этот человек еще клянется, что любит и знает мое творчество... А сказка №3 про что была?

И вообще, мне треба список, чтобы выбор был, а ты все по одной подгоняешь, да и то уже использованные...

[Azhrumm]

Включил счётчик! до 14 не публикуншься,то тогда

Спецом публикуюсь 15, патамушта писатель - птица гордая и независимая. Из вновьнаписанного продолжения цикла Недобрые сказки (на этот раз - просто недобрая сказочка, даже политики никакой нет):

 

IX. Курочка Ряба

Жила себе Курочка-Ряба. Ни кожи, ни рожи, да и по жизни - сущая курица. Но посватался к ней Колобок. А он в свое время неплохо устроился по торговой части и теперь как сыр в масле катался. Хотя и зачерствел со временем. Курочка-Ряба подумала-подумала, да и пошла за него.

И зажили они душа в душу: Колобок по заграницам, волкам и лисицам разгуливает, да деду с бабкой на благотворительность отстегивает (для ухода от налогообложения), а Курочка-Ряба дома сидит, да о своем, курином, думает. И предложила она как-то раз Колобку детей завести. Потом еще раз предложила. Потом - много-много раз… На двадцатый раз Колобку уже интересно стало: он такой круглый, а она такая курица - как у них дети-то получатся?

Но нынче даже курица может решить свои проблемы, если у нее найдутся деньги на оплату адвокатов, магов-чародеев и других подобных шарлатанов. Вот и Курочка-Ряба с ними проконсультировалась и такой план супругу изложила: она-де будет от него потихоньку отщипывать, а через это все у них и получится. Как она сказала, так и сделали: Курочка-Ряба от Колобка отщипывала, да яички сносила.

Только вот какая незадача: так наша курица этим делом увлеклась, что всего Колобка и склевала до последней крошечки, вместе с сыром и маслом, с машиной и квартирой, с заграничными счетами и отечественными капиталовложениями. А потом вышла замуж зав того петуха, чьих цыплят высиживала.

Вот так Колобок отдал всего себя для решения демографической проблемы.

Изменено 14 июля, 2007 пользователем Azhrumm

[Azhrumm]

Ко мне пришло вдох(выдох)новение, плодами которого спешу с вами поделиться: восьмая по счету и последняя по номеру история из моего цикла Недобрые сказки

 

X. Три застройщика

Жили-были три поросенка. Друг на друга похожи - не отличишь! И неудивительно: как-никак, братьями друг-другу приходились. Старший, Афоня, был подающей надежды молодой свиньей, с детства научившейся хрюкать вместе со всеми и тырить из лесу желуди, когда никто не видит. Так и жил. Средний, Нафаня, от брата немногим отличался, однако отчество свое с юности выговаривал на незалэжный манер. Его пристрастие к горилке было общеизвестно, а вот слухи о позорной для всякой свиньи любви к салу так и не нашли подтверждения (хотя «для гостей» сало у него в холодильнике всегда водилось). Младший братец, Наумчик, был себе на уме и считался самым умным. Может быть - из-за имени, а может и из-за того, что среди своих родственников он единственный числил бабушку Хавронью Израилевну. Хотя знающие люди благосостояние Наумчика связывали прежде всего с женитьбой на дочке директора Останкинской свинофермы, который в годину демократических завоеваний отхватил в свою собственность это, бесспорно лучшее, предприятие по промышленному освинению населения, и сохранил за собой право на ежегодные государственные инвестиции в целях успешного проведения федеральной освинительной политики.

Отец наших поросят, героический хряк Николай, прожил долгую и славную жизнь, а однажды даже был приглашен на торжество в Кремль. Его участие в этом празднике было высоко оценено: Правительство распорядилось выделить его наследникам средства на жилищное строительство – и не где-нибудь, а в Москве!

Афоня не долго думал, как распорядиться свалившимся богатством: взял да и вложил все в строительство квартиры в сурпермодном жилом комплексе «Три прутика на Плющихе». Обещанного, как известно, три года ждут, и доплатить пришлось, но уже на четвертый год Афоня почти стал обладателем трехкомнатной квартиры улучшенной планировки ( оставалось только сдать дом приемной комиссии).

Нафанаил Миколаевич поступил не менее хитро: все, что осталось после формирования стратегических запасов горилки и гостевого сала, было вложено в товарищество «Дубовая роща», строившее коттеджный поселок рядом с пятым кольцом. Строительство бойко шло с самого начала. Правда, директор товарищества подполковник Дуб ко второму году спился и помер, после чего главбух Лисицына смылась в Турцию со всей наличкой, но строительство почему-то не остановилось и, благодаря усилиям оставшихся кандидатов в домовладельцы, в начале четвертого года неуклонно приближалось к завершению.

Что сделал со своими деньгами Наумчик, доподлинно неизвестно, так как свою жилищную проблему он решил кардинально, сразу после свадьбы переселившись в принадлежавший тестю элитный поселок «За каменной стеной».

И дальше бы все жили, и горя не знали, да беда пришла: депутаты приняли в одночасье новый Жилищный кодекс, гласивший, что те, кто не имеет жилья, имеют право на жилье, которое может иметь как государство, так и тот, кто имеет жилье. Никто, конечно, ничего из этого не понял, а вот вице-мэр Волков сразу оценил перспективы ловли золотой рыбки в мутной воде и развил бурную деятельность.

К ужасу Афонии выяснилось, что его жилье построено незаконно, т.к. при строительстве не были учтены права исконно проживавших на месте новостройки крыс, мышей и тараканов. Афоня в панике бросился к братцу Нафане, но оказалось, что Мыколаичу тоже не повезло: дачный поселок оказался в стокилометровой охранной зоне заповедника непуганых идиотов, а также мог случайно загрязнить своими родниковыми стоками протекавшую поблизости нефтеносную речку Иволгу. В общем, жилье изымалось в пользу неназванных представителей государства, а несостоявшимся новоселом грозило переселение в муниципальный коммунальный подвал на сто первом километре федерального шоссе «Москва - в никуда».

Наумчик же никакого жилья себе не строил, и поэтому (а может быть, из-за тестя) к нему никаких претензий не было. Приютить у себя непутевых братишек Наумчик не мог, поскольку распределением жилья в поселке ведал исключительно тесть, но обещал посдействовать...

Долго ли, коротко, но проблема решилась ко всеобщему удовлетворению. Для тех, кто в теме, скажу коротко - национальный проект, а остальным поясню: видя беды наших поросят и подобных им граждан, Правительство придумало федеральную программу «Хлев» и рьяно принялось ее воплощать. Любой бизнесмен (а кто относится к этим любым - решала комиссия под председательством Волкова, уже замминистра) мог стать застройщиком жилья для граждан, за что благодарное государство выделяло ему федеральные средства (а кому сколько средств, решал уже лично Волков после бесед с благодарным застройщиком). Граждане тоже участвовали в программе посредством утраты своего старого жилья и последних остававшихся у них прав на жилье (чему большинство очень радовалось, так как больно уж хлопотно оказалось самостоятельно распоряжаться своими правами). Вся система должна была контролироваться сами знаете кем (а кем она на самом деле контролировалась, вам лучше и не знать).

Вот так всего за какой-то год и Афоня, и Миколаич стали обладателями новеньких двушек в одном из новых районов Москвы (бывший г. Тверь). Из окон старшего братца даже без бинокля легко можно было увидеть, что происходит в доме среднего (расстояние-то овсего пять метров). Но даже если очень хорошо присмотреться (и даже через бинокль), из окон их нового жилья все равно нельзя было увидеть стоявший на берегу живописного Женевского озера новый домик Наумчика - владельца одной из неприметных компаний, развернувших в последнее время бурное жилищное строительство.

Вот так в эпоху массового освинения частная инициатива при поддержке государства позволяет обеспечить реализацию заветных желаний каждой отечественной свиньи.

Изменено 22 июля, 2007 пользователем Azhrumm

[diletant]

Каждая твоя сказка,заставляет меня улыбатца,хорошошой, доброй улыбкой,камрад Azhrumm !Я чувствую свою соприпричастность к их написанию! Ибо...ибо такие,как Я, Заставляют к тебе приходить

вдох(выдох)новение

.Мне даже за нас обидно,потому,как никто не читает твои сказки...акромя меня конешно!Вот те Новосибирский сайт,где я думаю тебя будут читать,по полной программе! В смысле ты там всего оберёшься!Общение с читателями-писателями полное.Удачи!

http://www.goneliterate.ru

Зарегистрируешься,и сразу сообчи мне,под каким именем.

[diletant]

Де жа вю.

-Тебе сегодня на работу?

-Ага, в утреннюю смену.

-Так вставай уж! Ты, что будильник не завёл? Проспал! Как ты будешь добираться? Вон, какой дождина льёт!

-В первой что ли? Только зря в такую погоду в сад поехал! По такой мокрой дороге, пятьдесят километров, часик ехать наверно буду... Успею!

Только выехал на шоссе, как дождь прекратился! Шоссе пустое. Музыку на всю катушку! Вот это кайф, музыка и скорость! Одно дополняет другое! Тормоза придумал трус! Притопим... еще! Хорошо, резина шипованная, приятно шуршит по шоссе. На спидометре сто! Так, добавим газку. Сто двадцать! Отлично! Машина, как глиссер рассекает лужи так, что получаемые огромные волны, достают противоположную сторону шоссе, и падают в кювет. Все встречные машины, завидя летящую над шоссе «Маринку», тормозят перед лужами. Ха, боятся быть даром «помытыми»! А вот и город! До работы ехать ещё пятнадцать километров, успеваю! Откуда вдруг столько машин? Почему эта маршрутка еле тащится по второму ряду дороги? Написано же «не более 90!»,так дави на газ, нечего тормозить! Тьфу ты! Слева сплошная полоса и сплошной поток встречных машин. Мда... и «нарушить» и обогнать нельзя! И по первому ряду сплошной поток машин. Сколько же можно тащится с черепашьей скоростью? Опоздаю! Как пить дать, опоздаю... Пиши потом объяснительные, почему опоздал! Дааа... пробочка! Сейчас только ленивый машины не покупает! А дороги? Как были сделаны сто лет назад, под редкие экипажи, так и остались, такими же узкими... Ааа! А вот и брешь в первом ряду! Свернем вправо, добавим газку. Опять пробка, будь она не ладна! Ну и тащитесь, если для вас «время не деньги»! А мы по обочине! Вот только железное ограждение смущает! Но ничего, зато какой-нибудь урод на дорогу, под колёса не выскочит! Добавим газку! Ещё... ещё... Выигрываю уже минут пятнадцать! Уф, успеваю! А то накрылась бы премия за опоздание! Оппа! А это, что за препятствие впереди? Груженый лесовоз?! Откуда в городе лесовоз? Нашёл место, где поставить машину, козел! Первый ряд занят, все торопится! Козлы, никто не пускает вперёд себя... А с права это чёртово железное ограждение... Свернуть некуда... Сбрасываю скорость и по тормозам! Поздноо...

 

 

Он не любил своё тело! Оно было худое, костлявое... Что он только не делал? Садился на специальную диету, занимался бодибилдингом. Оно не менялось... Только в армии оно приобрело нормальный вид. И сейчас он смотрел на него с удовольствием. Он смотрел с гордостью на свои мышцы. Мышцы атлета! Он смотрел, как его одевают какие - то женщины. Все такие молодые, красивые, и незнакомые. С начала он хотел возмутиться: почему на него одевают строгий, черный костюм, белую рубашку, и галстук! Откуда всё это появилось? Он никогда ничего этого не носил! Его постоянная одежда: джинсы, ковбойка! Но, увидев, какой он стал строгий, симпатичный, промолчал. А вот и Лариса, его жена. А почему она в чёрном? Почему плачет? А почему он за всем происходящим наблюдает сверху, из-под люстры? Это, что получается? Тело отдельно, и он отдельно?

-Почемуууу?

Он ещё увидел, как черный соседский кот прыгнул ему на грудь, и понюхал лицо. Это было уж слишком! Как он не любил котов! Всегда, когда эта живность перебегала дорогу, он давал газу, стараясь задавить эту тварь. Редко, кто выскакивал живым из под колёс его машины.

А там, где он работал, какая-то кошка, взявшись неизвестно откуда, родила четырёх котят! Так эти твари, вечно голодные, как увидят его, так и бегут следом, орут, просят есть. Вот тогда он развлекался от души, кто дальше улетит от его ноги! И не смотря на эти издевательства, котята продолжали за ним бегать. Особенно его допекал белый котенок. Он, как будто караулил его, и появлялся перед ним, в самых неожиданных местах. И всегда что-то орал на своём кошачьем языке. Даже пинок, не мог успокоить и охладить пыл этой твари...

 

 

Вдруг какая-то сила сорвала его с потолка, засунула в чёрный туннель, и понесла навстречу яркой точке. С невероятной быстротой, эта точка приближалась к нему. Он вдруг ослеп от яркого света, зажмурился. Когда открыл глаза, перед ним сидел старик, одетый в белые одежды, похожий на Леонардо да Винчи.

-Я не доволен тем, как ты ТАМ, прожил жизнь! Поэтому, я отправляю тебя назад, в тоже время. Ммм... но ты жить будешь в другом обличье!

- -В какооо...

 

 

Сколько он себя помнил, ему всегда хотелось есть... Нет, конечно, он был сытый, когда кормила мать. Мама говорила его сестрам:

-Чтоб Кот был сильный, ему надо больше есть!

А потом, когда у матери молока не стало, отношение изменились. Мама стала говорить:

-Ты, как Кот, сам должен добывать еду, и кормить семью. Она рассказывала своим котятам, что в том месте, где жила раньше, было много мышей! Её бывший хозяин, по причине её беременности привёз сюда, здесь и бросил на произвол судьбы... на милость живущих здесь людей... Сколько она здесь живет, она не видела ни одной мышки... Даже когда жила на улице, не видела мышей. А «улица», это то место, где светит солнце, где есть небо, откуда, то идёт дождь, то падает снег. Когда наступила осень, она перетащила своих детей сюда, в цех. Осень это промежуточное состояние «улицы», между теплом и холодом, и обещала, что когда наступит тепло, все опять будем жить на «улице». А пока они будут жить в «цеху» кормиться будут тем, что дадут им люди. Люди не очень то много давали есть. Человека два, три за сутки отдадут то, что сами не съедят. Разве это много на пятерых? С начала мать ждала, пока дети наедятся, а потом уж и сама ела то, что останется. Но это бывало очень редко, когда ей, что-нибудь оставалось. Когда дети подросли, мать, куда то пропала... Тогда Кот ответственность за семью взял на себя! Теперь уже он дожидался, пока наедятся сестры, а сам ел то, что останется после них...

Он начал обследовать то место, где они жили. С самого первого своего похода, он понял, что ему было всё знакомо! Знаком шум, знакомые места. Вот только размеры всего, что он видел, были неисазмеримо большими, по сравнению с его ростом.

Наступила зима. В цеху стало холодно. Охотников покормить котят становилось всё меньше и меньше... Почему-то люди считали, что нечего их приучать к еде, пускай сами мышей ловят. А если их нет, так, что с голоду помирать?

- Нет, так жить больше нельзя! - подумал Кот.

Он пошёл искать место, где водятся мыши, или хороших людей, чтоб просить у них еду.

И вот удача! Он увидел до боли знакомое лицо! Он даже помнил почему-то его имя, Валера, и знал о нём очень много Невзрачный высокий мужик, лет тридцати пяти, в очках. Губки вечно бантиком, и потирает указательным пальцем около носа. Этот Валера всегда, что нибудь считал. При этом он пальцы не загибал, а наоборот растопыривал. Считать он начинал с мизинца, и бил по нему указательным пальцем правой руки. Если смотрел бокс по телевизору, то к нему лучше не подходи. Сидит весь напряженный, и «уклоняется» от «ударов» любого из боксеров. При этом кисти рук сжаты в кулаки до побеления костяшек на пальцах. «Уклонившись» от очередного удара, он победоносно глядел на присутствующих. Но за ним никто не смотрел, все смотрели только бокс. При пропущенном ударе, Валера, стыдливо опускал голову, чувствуя свою вину. Откуда он это помнил, Кот не знал... Он даже вспомнил, что когда-то разговаривал с ним. А раз разговаривал, то они должны понимать друг друга.

-Привет Валера! Ты извини, но у тебя поесть, ничего нет? А то сёстры с голоду помирают!

-Пошёл вон, кошак вонючий! - услышал Кот. Он увидел, что Валерка собирается его пнуть ногой, и отбежал в сторону.

-Что он с ума сошёл? Не узнает меня, или не понимает, что я говорю? - думал Кот.

Получив первый раз, пинок под зад он долго бежал за Валеркой и возмущённо орал:

-Ну и сволочь! Какая же ты Валерка, сволочь!

И каждый раз, увидев Валерку, Кот пытался выпросить у него еды. Но всё кончалось одним и тем же, Валерка отгонял его или какой-нибудь трубой, или пинком. Кот в отместку обзывал его «сволочью», на том и расходились.

Но вот прошла зима, наступило долгожданное лето. Кот с сёстрами теперь жили на улице, и ловили мышей, которых было очень мало в этих местах. Кот уже и позабыл про Валерку. Но вот судьба снова свела их вместе.

Завидев мышь, выглядывающую из норки, Кот пригнувшись, стараясь, как можно тише, стал подкрадываться к этому месту. Вдруг он почувствовал резкую боль в животе. Он вдруг поднялся в воздух и полетел .Он услышал радостный смех Валерки, который вдруг прервался... Очнулся Кот около стенки, о которую ударился. То, что он об неё ударился, он понял по извёстке на левом боку, и по боли, с этой же стороны... Малейшее движение, даже дыхание, причиняло в боку такую боль, что он терял сознание.

 

 

-Так ты пойдёшь сегодня на работу? - услышал он голос жены, - Сколько можно нежиться в постели?

-Ну и сон! Как наяву!

Попытался сесть. Но резкая боль в левой груди, помешала это сделать. Посмотрев больное место, увидел узкую синюю полоску, как от удара...

-Ты, что будильник не завёл? Проспал! Как ты будешь добираться? Вон, какой дождина льёт!

-В первой что ли? Только зря в такую погоду в сад поехал! По такой мокрой дороге, пятьдесят километров, часик ехать наверно буду... Успею!

И поймал себя на мысли, что ЭТО уже было. Сейчас выеду на шоссе, и дождь прекратится. Точно! И шоссе пустое, как тогда... КОГДАаа?

С ума сойти... Торопиться не буду! Будь, что будет. Заеду-ка я в Супермаркет.

-Девушка! А что вкуснее «Вискас» или «Китекет»? Так я тоже не ел! Ха, ха! Пожалуйста, разных по баночке.

 

 

-Эй, Белый, иди сюда! Кис, кис, кис!

-Что это с ним? - подумал Кот, и осторожно подошёл к Валерке. Но на всякий случай держал дистанцию, чтоб увернуться от пинка.

-Да иди, не бойся! Иди, поешь!

-Чем-то вкусненьким запахло... Аа будь, что будет, подойду!

-Эй! Ты, чо делаешь? Ты куда меня суёшь? Тут же темно и тесно! Выпусти меня отсюда!

-Потерпи маленько, сейчас домой приедем!

 

 

- Лариса, посмотри, кого я привёз!

-Ой, какой хорошенький! Беленький такой! Валера, он на тебя чем-то похожий! И назовём его Валера-Беленький! Ладно?

Кот, из вежливости потёрся об ноги хозяйки, и сразу пошёл на своё место. Он почему-то знал, что его место в кресле, что возле компьютерного стола. Откуда он это знал? Он и сам не знает. Но вся квартира, обстановка, даже и сама хозяйка, были ему знакомы.

Развалясь по-хозяйски в кресле, Кот подумал:

-Всё-таки дома ой, как хорошо! А Валерка, все-таки больше подлиза, чем сволочь!

[Lady-knight]

Н. Rуж.

ФОКС

 

ГЛАВА I

 

 

Багрово-красный закат, предвещавший ненастье, горел подобно огромному костру, заливая округу тревожными оранжево-розовыми красками. Деревья, трава, камни, вода – все приобретало беспокойный красный свет. Солнце окружали красные кольца и оно было неотразимо и в то же время ужасно, точно злилось, грозило обрушить на землю катастрофы и несчастья. И эту зловещую картину дополняли клубы чёрного дыма, окутавшего горящий замок и плывшего мрачной пеленой над кровавой землёй.

В замке Дарквуд был настоящий ад: звон оружия и стоны раненых сливались с криками и бранью сражавшихся, ржанием лошадей, плачем, треском и гулом пожара. Густой чёрный дым разъедал глаза, обжигал легкие.

Положение дарквудцев было безнадежным - враг уже давно ворвался в замок, а защитников оставалось совсем немного. Хозяин и его жена погибли. Теми, кто ещё мог драться, командовали их сын и дочь.

- Ричард! Пробивайся к воротам! Уходи из замка! Я прикрою. – кричала рыжеволосая девушка в изорванном платье и кольчуге. Эдит хотела, чтобы спасся хотя бы её младший брат. Как старшая сестра, она всегда чувствовала ответственность за него, всегда заступалась, защищала, хотя к своим шестнадцати годам парнишка был выше её ростом да и в силе превосходил.

Но брат её не слушал. О смерти и опасности он не думал, а был поглощен боем. Рядом была сестра, защищать которую Ричард считал своим долгом. Едва он собрался крикнуть Эдит, чтобы уходила она, но упал, пронзенный копьем. Сестра бросилась к нему, но было слишком поздно… Девушка вдруг почувствовала страшное, невыносимое одиночество. Она совсем одна и жить ей осталось недолго. На мгновение все стало безразлично. Но тяжелое оцепенение прошло, лишь только Эдит представила, что ждет её, попади она живой в руки барона. И она решила умереть в бою, как все её родные.

Эдит бежала в одну из башен. Там. На огромной высоте, над глубоким рвом, ей уже нечего было боятся. Следом несся, оставляя позади своих наемников, барон де Бевиль.

- Тебе не уйти, рыжая ведьма! – свирепо орал он на бегу.

А Эдит была уже на верху. Башня не имела крыши, а заканчивалась площадкой, окруженной невысоким парапетом и каменными зубцами. Ветер развевал разорванное платье, трепал огненные кудри девушки. В багровых лучах алой чешуёй сияла кольчуга и казалось, будто она горит. В руке, словно луч вечернего гневного солнца, Эдит сжимала меч. Она ждала врага, чтобы отомстить ему или погибнуть.

Вот на башню поднялся и де Бевиль. Его покрытые копотью доспехи заблестели тусклыми кровавыми огоньками, а маленькие глубоко сидящие глазки зловеще сверкали под белёсыми бровями.

- А-а-а! Теперь не уйдешь! Ну-ка, убери коготки. Ты будешь моей добычей, рыжая ведьма! – заговорил он на удивление красивым для своей мерзкой физиономии голосом, медленно приближаясь к девушке.

- Мёртвая – возможно, а пока я жива, ты ответишь за мою семью! Получай! – срывающимся голосом прокричала она, бросаясь на барона.

Мечи со звоном скрестились. Эдит, хоть и намного уступала в силе мощному противнику, но зато она была куда ловчее и поворотливей. Она вовремя уклонялась от тяжёлых ударов или отводила их своим мечём. Но силы девушки таяли – сказывался целый день непрерывного боя и тяжелое потрясение. Рассчитывая закончить поединок: увернуться от очередного удара и одновременно нанести свой незащищённому в этот момент барону, она поскользнулась и его меч прошел по её ноге. Но Эдит всё-таки удалось оставить глубокую отметину на плече и груди де Бевиля. При этом барон потерял равновесие и упал на колени. На площадку уже взбегали наёмники. Эдит, морщась от боли, вскочила на край парапета. Перед глазами пронеслись лица матери, отца, брата и Эдварда. «Прости…» - прошептала девушка и шагнула в пропасть.

 

 

ГЛАВА II

Утро было хмурым, сырым. Невесть откуда налетел сильный порывистый ветер, принося с собой тяжёлые свинцовые тучи. С каждым мгновением становилось все темнее и темнее. Часто темноту прорезали вспышки молнии и, землю и небо поглощал тяжёлый гул. Наконец несколько мощных порывов ветра пронеслись, пригибая к земле деревья и ломая ветви, и хлынул ливень. Было жутко, но разбушевавшаяся стихия не могла не вызвать восхищения. Мощь, сила, свобода клубились с чёрными горами туч, поражали землю копьями молний, наполняли воздух грохотом грома и дождя.

Однако вскоре бой между небом и землёй сменился перемирием. Гроза стихла, но продолжал завывать сильный ветер и моросил мелкий неприятный дождь.

В замке Ладлоу было тихо, сонно, как впрочем, везде и всегда в такую погоду. Конечно, ладлоуцы были несколько напуганы вчерашним закатом и утренней грозой, но они ещё не подозревали о той беде, которая стряслась с их союзниками: зарево пожара сливалось с багровой зарёй, а дым перед ненастьем стелился низко по земле. Ещё в начале боя Дарквуд отправил гонца, однако тот был перехвачен людьми де Бевиля и убит.

И всё же одному дарквудцу удалось спастись. Тяжело раненый боец к утру добрался до Ладлоу. Совсем обессилившего его принесли в замок. Навстречу вышли два высоких рыцаря. Старший – сэр Роберт – седой, с длинными прямыми волосами, выцвевшими серыми глазами под густыми белыми бровями и тёмным от солнца и ветра суровым лицом, лет пятидесяти, плотный и крепкий – был хозяином замка Ладлоу. Младший – лет двадцати двух – его сын Эдвард – такой же крепкий, как и отец, только выше ростом и очень стройный, с очень светлыми короткими кудрями и добрыми, но серьёзными и умными серо-голубыми глазами, полными тревоги. У него был вид явно не выспавшегося человека. Эдвард действительно не мог уснуть этой ночью – мучили кошмары, и с того момента, как проснулся, его не покидало плохое предчувствие. Появление дарквудца всё объяснило – случилась беда.

- Что произошло? – спросил сэр Роберт раненого. Тот приоткрыл глаза и ответил слабым голосом:

- Вчера утром де Бевиль напал на нас. На закате от замка остались только обгорелые развалины. Мы посылали вам гонца…

- Гонца? Но никто здесь не появлялся! – удивился сэр Роберт, пытаясь понять, почему они не видели ни дыма, ни зарева. Неужели закат был так ярок? А дым? – Кто ещё спасся.

- Не знаю… Меня оглушили и очнулся я когда было уже темно. Наёмники разоряли замок и добивали раненых. Может кто-то ещё уцелел, как я, но хозяин и вся его семья погибли. Я сам видел…

- Что?! – воскликнул резко побледневший Эдвард. – Этого не может быть! И Ричард и… Эдит? – имя девушки он произнёс как-то особенно, взволнованно и хрипловато.

- Они погибли… Леди Эдит была последней. Я слышал, как наёмники говорили, что она взобралась на башню, дралась с самим де Бевилем, ранила его и бросилась в ров… - дарквудец не договорил. Застонал и потерял сознание.

- Отнесите его в замок и позаботьтесь, чтобы он выжил. – распорядился сэр Роберт, потрясённый услышанным. Он ещё многое хотел спросить.

Вдруг Эдвард стремительно, быстрыми шагами взбежал на стену. Остановился, замер, всматриваясь в даль. Руки его судорожно вцепились в край парапета. Лицо ужасно побледнело, даже посерело и, казалось, окаменело. Глаза были широко раскрыты и в них застыли слёзы. Бури бушевали в душе юного рыцаря. Он не хотел верить в то, что произошло, но страшная мысль резала его раскалённым клинком: «Эдит больше нет». В груди ныла пустота, точно кто-то вырвал из неё сердце. Всё шло кругом: задорные зелёные глаза, огненные кудри, широкая добрая улыбка, звонкий смех, певучий голос. Их пожирал огонь. Он поглощал всё, оставляя в глазах только кровавый туман. Всё заливала кровь. Лицо Эдварда исказилось гримасой ужасной боли. Он упал на колени, вцепился зубами в ладонь и даже не заметил, что прокусил кожу. Во рту почувствовал привкус крови и его замутило.

Кто-то положил руку ему на плечё. Эдвард вздрогнул, очнувшись, обернулся. Перед ним стоял отец.

- Держись, Эдвард. Битва только начинается. – сказал он и крепко обнял сына. – Я знаю – ты сильный и горе своё переборешь.

- Мы не пришли им на помощь… Я же мог её спасти! – Эдвард отвернулся и отошел в сторону. – Завтра же вызову де Бевиля на поединок, и будь что будет!

- И что это изменит? – возразил сэр Роберт. – Даже если убьёшь де Бевиля, назад не вернёшься. Да до него ещё доехать надо – не думаю, что тебя к нему пустят.

- Тогда нападём на его замок – не унимался Эдвард. – Сейчас он ослаблен.

- С одной сотней против пяти? Да его наёмники нас к замку не подпустят! Он их со всей Англии собрал. А мы уже лет пятьдесят ни с кем не воевали. Мужики ещё оружие в руках держать не научились. Даже если барон потерял в Дарквуде половину своих головорезов, в замке у него огромное преимущество. Ты не думай, что я трус, – сэр Роберт увидел явное осуждение во взгляде сына, - просто головы не потерял, как ты. Чтобы отомстить барону, нужно дожить до поединка, а не угробить бессмысленно и себя и ещё сотню человек.

Доводы отца подействовали.

- Ты прав… - тихо согласился с ним Эдвард. – Как всё глупо и ужасно… В голове не укладывается что она погибла. Эдит ведь такая упрямая! Может она всё-таки спаслась? Она же отлично плавает. Нужно искать её.

- Будем искать. А ты верь, жди. Может своей верой ты поможешь ей. Идём. Дождь усиливается…

Они ушли в замок молча.

Прошла неделя. Для Эдварда это была неделя надежд, поисков, ожиданий. Но ни на развалинах Дарквуда, нигде вообще не было её следов. Никто не видел девушку. Даже тела не нашли, да и не могли найти – Эдит наверняка была в доспехах.

Ночами Эдварду не спалось. Стоило уснуть, как начинали сниться кошмары: бой, пожар. То он видел, как Эдит падает под ударами вражеских мечей, а потом она прыгает в ров. И вдруг оказывается, что всё происходит не с ней, а с ним самим. Он даже чувствовал боль и пытался выкарабкаться на берег, но мутная красноватая вода всё равно оказывалась над ним и Эдвард с криком вскакивал.

Он старался не спать, ходил ночами по замку, как призрак, искал чем бы заняться, только бы снова не уснуть. Но от мыслей и воспоминаний не уйдёшь. Эдвард не спал сутками, но сон всё равно побеждал, хотя и не надолго. Повторялся всё тот же кошмар, и рыцарь просыпался. Казалось, будто душа Эдит призраком бродит по земле. Её тело не было погребено, а смерть всё же была самоубийством. В своих молитвах Эдвард каждый день просил бога принять её душу в рай, если она погибла, и защитить, если жива.

За две недели Эдвард страшно изменился: высох, посерел, газа покраснели. С каким-то особенным, злым упорством он готовился к предстоящей схватке с де Бевилем. Сэр Роберт беспокоился за сына, но что он мог сделать.

Однажды вечером над замком разгорелся потрясающей красоты закат. Золотисто-розовые облака клубились, превращаясь в огромные сказочные дворцы, а тёплые лучи заливали мягкими янтарными красками стены и башни замка, играли в траве, деревьях, пробивались сквозь облака, связывая золотистыми нитями небо и землю. Картина была настолько величественной и грустной, что хотелось просто смотреть на уплывающий вдаль огненный круг и напевать что-то душевное и печальное.

Эдвард невольно залюбовался сказочным пейзажем, присел на парапет стены и сам не заметил, как задремал. И снова бой, снова крики, боль, красноватая мутная вода, но он наконец выкарабкивается, выходит на берег. И это опять не он, а Эдит. Она встаёт на ноги. Эдвард бросился к ней и обнял, но… стукнулся лбом обо что-то теплое и твёрдое, проснулся и с досадой понял, что обнимает зубец стены.

С тех пор ему вообще перестали сниться сны.

 

 

ГЛАВА III

Со дня взятия Дарквуда прошёл уже месяц. Затишье затягивалось. Де Бевиль не появлялся. В его владениях было относительно спокойно, на границе – тоже. Отчаянное сопротивление дарквудцев подорвало его силы, а раны, нанесённые Эдит в последнем бою оказались весьма небезобидными. Но и у Ладлоу после потери единственного союзника не прибавлялось сил.

Эдвард начал обучать крестьян стрельбе из лука и обращению с оружием вообще, хотя оружия то как раз не хватало.

На случай осады запасали провизию, укрепляли ворота.

Так прошёл ещё месяц. В Ладлоу стали приходить тревожные вести: де Бевиль готовится к нападению. А ещё крестьянская молва донесла рассказы о каком-то Фоксе – лисе-оборотне, который, вот уже две недели подряд устраивает переполох во владениях де Бевиля: нападает на наёмников и таинственно исчезает в лесу. Появлялся он обычно на закате и восходе солнца. Собственно, основные сведения о подготовке де Бевиля к нападению через крестьян передавал тоже Фокс.

 

В тёмной тесной каморке старой хижины посреди леса, за столом, скудно освещаемым лучинкой сидели трое: два немолодых крестьянина и человек в тёмном плаще неопределённого цвета и кожаном капюшоне, под которым невозможно было разглядеть лицо.

- Что ж, раз завтра штурм, нужно пошуметь. – хриплым глухим голосом говорил человек в капюшоне. – Я должен уничтожить штурмовую башню. Если не удастся отсрочить нападение, то по крайней мере де Бевиль лишится важного преимущества.

- Но после твоих нападений барон усилил охрану. – возразил седой крестьянин – Джон Охотник.

- Знаю, но рискну. Если завтра де Бевиль пойдёт на Ладлоу, долго они не протянут. А мы ничего не сможем сделать без них. – ответил человек в капюшоне. – А вы сейчас же начинайте собирать отряды, готовьте оружие. Приготовьте солому, масло и смолу. Твой отряд, Джон, встанет возле ручья, а твой, Роб, на старом месте. От наёмников прячьтесь, в драки не ввязывайтесь и ждите меня к утру.

- Кто пойдёт с тобой, Фокс? – спросил второй крестьянин с глубоким шрамом через всю левую щеку – Роб Меченый, один из нескольких уцелевших дарквудцев, составлявших ядро отряда.

- Я пойду сам. Если не вернусь, отправляйтесь на выручку Ладлоу без меня. У тебя, Роб, опыта побольше, ты и поведёшь… Но, думаю, всё обойдётся: не будут же они стрелять серебряными стрелами – дороговато получится.

Фокс встал, опоясался мечём, лежавшим рядом на лавке. Меч этот был найден на пепелище Дарквуда и принадлежал его покойному хозяину. В разрушенном замке Фокс нашёл немало оружия, не собранного наёмниками, но меч был только один и удивительно, как он не попал к де Бевилю. Кроме меча оборотень взял ножи: один прикрепил к поясу, другой вложил за голенище сапога, и хромая направился к двери.

- Ты не оденешь кольчуги? – удивился Роб.

- Ни к чему. Да и своим звяканьем она выдаст меня.

- И то правда. – согласился Меченый, провожая взглядом тёмную фигуру. На оборотня уже устраивали охоту, но он был неуязвим и неуловим. Выкрутится ли сейчас?

 

Возле высокой, футов тридцати, деревянной штурмовой башни горело несколько костров, возле которых сидели наёмники. Некоторые иногда поднимались и обходили вокруг башни. Они не замечали, что в кустах притаилось странное существо с лисьей головой и телом человека. Оборотень какое-то время наблюдал за охраной и в его голове созревал дерзкий план. Опасность и нехватка времени делали его мысль холодной и острой.

В одном месте пространство между зарослями кустарника и башней закрывала её собственная тень. Оборотень бесшумно и стремительно перебежал к башне, полил брёвна маслом из фляги и притаился. С факелом в руке приближался часовой. Этого и ждал Фокс. Бесшумно бросившись сзади на часового, он молниеносно ударил его ножом в горло и выхватил из руки факел. Наёмник не успел ни крикнуть, ни даже захрипеть. Тихо уложив тело на траву, лис поднёс факел к облитым маслом брёвнам и они вспыхнули. Фокс начал прикладывать факел к другим местам и дерево там начинало тлеть. Внезапно кто-то крикнул:

- Вил, ты где? Что так долго?

- Всё в порядке, сижу в кустах! – ответил Фокс, карабкаясь на башню ( лестницы были, к счастью, с его стороны).

- Ну сиди, только оборотня не прос…и, - и наёмники громко захохотали.

« Да уж постараюсь». – усмехнулся оборотень, взобравшись на площадку наверху и поджигая брёвна и скреплявшие их верёвки.

Но наёмники вскоре почуяли неладное и двое пошли в сторону Фокса. Оборотень заметил их и решил, что скрываться уже нет смысла, перелез на другую сторону башни, бросил факел внутрь и начал спускаться. Низ уже разгорался, а наёмники подняли тревогу. Однако большинство из них ожидали нападения из леса, и лишь немногие бросились к башне. В Фокса полетели стрелы, но ни одна не попала. Пора было уходить. Лис спустился до середины горящей лестницы, на которую наёмники лезть побоялись, прыгнул, повалив на землю двух врагов, вскочил и, прорубая себе дорогу мечём, скрылся в кустах. Наёмники не решились преследовать его в лесу и бросились тушить башню. Но было поздно. Когда огонь погасили, она уже была не грозным осадным орудием, а грудой обгорелых досок.

 

Но к утру Фокс узнал, что несмотря на потерю башни, де Бевиль не отложил штурм. В полдень он собирался подойти к Ладлоу. Оборотень послал в замок гонца с предупреждением.

 

…Утром из приграничной деревни прибежал крестьянин с Очень тревожными новостями. Его привели к сэру Роберту.

- Кто такой? Что за новости? – спросил рыцарь.

- Я Дик Мельник. Меня прислал Фокс. Войско де Бевиля собирается возле границ на севере и востоке. В полдень он нападёт. С севера идёт до двух сотен, с востока – до трёх. Много лучников и лестниц.

- Снова Фокс! Не хотелось бы мне связываться с нечистой силой! – воскликнул сэр Роберт, - что ещё он передал?

- Фокс готовится прийти на помощь. Просил, чтобы вы держались сколько сможете и ждали его.

- Легко сказать «ждали», - усмехнулся рыцарь.

- А сколько у оборотня людей… или оборотней? – вмешался Эдвард.

- Этого я не знаю. – ответил крестьянин.

- А что он хочет взамен за помощь? – спросил недоверчиво сэр Роберт.

- Он ничего не сказал. Но я слышал, что ему нужна только голова барона. – ответил Дик, удивлённый таким количеством вопросов.

Сэр Роберт задумался. Потом решил:

- Что ж, если де Бевиль приближается, нам нужно готовиться к встрече. А ты, Дик, возвращайся в деревню, собери всех и веди в замок. Только тихо, без лишнего шума.

- Отец, а может мне стоит устроить засады на дорогах? – предложил Эдвард. – Так мы сможем потрепать де Бевиля ещё до штурма.

- А как ты собираешься вернуться? – возразил сэр Роберт, нам нужны люди здесь. Оставаясь в замке мы сможем нанести барону больший урон с меньшими потерями. Успеешь за Эдит отомстить.

 

 

ГЛАВА IV

К полудню всё было готово. Но де Бевиля не было видно. Полдень прошёл. Лучи солнца ещё жгли землю, но уже приобретали тот грустный оттенок, который предвещает вечер. Ладлоу ждали. Они уже начали ругать оборотня за ложную тревогу, но из леса с востока и севера показались наёмники де Бевиля. Воинство это было разношёрстное, грубое, грязное и порой не совсем трезвое. Был даже небольшой отряд лёгких всадников. Но много было и крестьян. У этих вид нелепый: очень редкое и очень жалкое подобие кожаных панцирей и вилы и другие хозяйственные орудия вместо копий и мечей. Вдали поднимался столб дыма – горела пустая деревня. Де Бевиль был в ярости: мало того, что неуловимый оборотень в одиночку испортил штурмовую башню, мало того, что он задержался, прочёсывая лес в безуспешных поисках Фокса и его помощников, так ещё и Ладлоу успели подготовиться к нападению и встретят его горячо.

Разумнее было отложить штурм, поймать оборотня. Но барону не терпелось захватывать замок. К тому же он рассчитывал на свой численный перевес и не очень мощные укрепления Ладлоу. Замок был старый, устаревший, слабее Дарквуда и казался не такой уж трудной добычей. И всё же барона не переставал беспокоить Фокс, оставшийся в тылу.

Ладлоу ждал. Лучники стояли на стенах, готовые Выстрелить в любой момент. В больших чанах кипели вода и смола. Рядом лежали груды булыжников. Сэр Роберт и Эдвард разделили замок на две части: на северной и западной стене обороной руководил сын, а восточная и южная находились под командованием отца.

Эдвард волновался. Перед замком стояло достаточно внушительное войско: около пяти сотен. То и дело мелькал ослепительно-серебристый шлем де Бевиля ( такая уж причуда была у барона – любил, чтобы его шлем ярко сверкал на солнце). В замке не было и двух сотен человек, способных сражаться. Правда, немало женщин и мальчишек встало к чанам с кипятком и смолой. Уговаривать их укрыться в замке было бесполезно.

Единственное, на что рассчитывал Эдвард – меткость лучников. Нелегко было найти сотню нормальных луков и более или менее обучить стрелков – простых крестьян. В случае достаточно меткой стрельбы, значительная часть войска де Бевиля могла быть истреблена ещё перед рвом.

Надежду, хоть и слабую, вселяло обещание таинственного оборотня прийти на помощь. Почему-то Эдвард очень ждал встречи с Фоксом и в то же время боялся её. Что-то не давало ему покоя, но что именно, понять он не мог. Однако делить поединок с де Бевилем не собирался ни с кем.

Минуты ожидания были невыносимо долгими и тревожными. Всё вокруг точно сжалось от напряжения. Эдвард никак не мог избавиться от неприятного, сдавливающего тело изнутри волнения. Это был его первый бой, боевое крещение. Как же хотелось ему действовать, ринуться в атаку и расправиться с бароном. Но нельзя. Сейчас нельзя терять голову и поддаваться чувствам: страху или наоборот, безрассудной горячей храбрости.

Как же долго тянутся эти мучительные минуты ожидания…

 

В лесу кипела работа. Десятка три мужчин обматывали стрелы и копья соломой, пропитанной смолой, готовили факелы. Вооружены они были кто чем: топорами, ножами, серпами, дубинами, у некоторых даже были мечи.

Но наибольший интерес представлял их начальник. При дневном свете его можно было рассмотреть получше. Это был всадник в коричнево-рыжем плаще и такого же цвета свободных штанах, заправленных в коричневой кожи сапоги, и длинной – до колен, рубахе, украшенной узорами из кусочков лисьего меха. На левом боку висел меч. Но лица у всадника не было… Солнечные лучи играли в короткой рыжей шерсти и поблёскивали огоньками в глубине пустых неестественно больших глазниц, а рот застыл в страшном хищном оскале, точно морда всё время зло улыбалась, показывая белые клыки. На висках у лиса были две дырки, с испачканными похоже запёкшейся кровью краями. Страшную морду обрамлял коричнево-рыжий кожаный капюшон.

Зверь заговорил. Жутко было наблюдать, как его челюсти двигаются словно губы, выговаривая слова громким но хриплым голосом:

- Следите, чтоб огонь не повредил древка копий, иначе останетесь безоружными. И поторапливайтесь: де Бевиль уже должно быть у стен Ладлоу. Я еду искать второй отряд. Надеюсь, их барон тоже не нашёл. Встречаемся возле волчьего ручья.

- И всё-таки нас слишком мало. – сказал командир отряда Джон Охотник.

- Знаю, - ответил Фокс, - но это наш последний шанс. Без Ладлоу будет ещё труднее: барон бросит все силы на наши поиски и уйти от него, как сегодня не удастся. Вы – мои друзья – до сих пор меня боитесь, а враги тем более боятся нечистой силы, обернувшейся против них. Мы возьмём де Бевиля на испуг. Главное – действовать быстро и решительно. Стоит кому-то замешкаться – и всё пропадёт. И не забудьте о зелёных повязках, а то перебьёте друг друга. Поторапливайтесь!

И оборотень ускакал…

 

Наконец наёмники двинулись.

- Стрелять по моей команде! – крикнул Эдвард, напряжённо следя за противником и определяя расстояние, на котором стрелы будут точно поражать неприятеля. Как только наёмники прошли около ста шагов, он как мог громко закричал: «Стреляй!» и взмахнул рукой. Почти одновременно скомандовал и сэр Роберт.

На наёмников обрушился град стрел. Враги попытались бегом преодолеть пространство до рва. Человек сорок осталось лежать на траве, но Это не могло остановить наступающих. Ров перешли, перебросив через него лестницы. А под стенами стрел можно было не бояться. Но тут их встретили кипятком, смолой и булыжниками так, что несколько лестниц вместе с людьми полетело вниз.

Эдвард приказал лучникам усилить стрельбу по нападавшим и попытаться отрезать подкрепление от тех, кто уже лез на стены. А на стене уже шёл бой: группа человек в сорок таки взобралась на неё. Эдвард взял десятерых бойцов и бросился в атаку. Сюда же с четырьмя бойцами подоспел сэр Роберт. Завязался неравный бой. Эдвард пробился к лестницам и начал их сбрасывать. Это ему удалось. Внезапно он получил сзади сильный удар по голове и оглушённый упал на колени. Наёмник занёс над ним меч, но сэр Роберт вовремя отразил оружие, прикрыв сына. Через несколько мгновений Эдвард пришёл в себя.

- Ты как? – крикнул ему отец, отражая очередной удар.

- Ничего, голова немного кругом… За меня не волнуйся. – успокоил его Эдвард, поражая наёмника, то есть явно придя в себя.

Однако теперь настала его очередь прикрывать: пока сэр Роберт разбирался с двумя наёмниками, сзади над ним занёс топор третий. Эдвард сразил его, но и сам получил удар в левое плечё. Только поморщился от боли, а через мгновение ударивший уже упал замертво. Бой продолжался…

А враг всё напирал. Ладлоуцам было тяжело стрелять в наступающих и драться с уже взобравшимися на стены. Стреляли крестьяне плохо, да и дрались хуже наёмников, для которых убивать – привычное дело. Тем временем группа штурмующих подошла к воротам и они задрожали под тяжёлыми ударами.

Часть взобравшихся на стены наёмников ринулась к воротам. Но у них на пути встал Эдвард с небольшим отрядом. А ворота уже трещали. Ладлоу ожидала судьба Дарквуда.

- Держите ворота! – крикнул Эдвард, но в этот момент они с грохотом упали. В замок ворвался враг. Это был конец.

Эдвард дрался насмерть. Он пытался пробиться к де Бевилю, шлем которого мелькал в толпе. Однако было слишком тесно. Казалось, из этой звенящей свалки никто не выйдет живым. Кто-то ударил Эдварда копьём в грудь. Копьё попало в стальную пластину, скользнуло по ней и пропороло кольчугу. От удара и боли у рыцаря потемнело в глазах. Но он не упал – падать было некуда. « Нет! Бой ещё не окончен…» - подумал Эдвард и заставил себя открыть глаза и твёрдо встать на ноги. Шатаясь он вернулся в бой…

И тут произошло нечто странное. Из леса вышел отряд, окутанный пламенем и дымом, и в нападавших, не успевших проникнуть в замок, полетели огненные стрелы. Такого люди де Бевиля никак не ожидали. Впереди огненного отряда на рыжем коне скакал оборотень. Рыжий плащ его развевался на ветру. В багровых лучах заходящего солнца фигура всадника, казалось, пылала ярче, чем войско позади него.

Появление Фокса повергло в замешательство крестьян де Бевиля. Они побросали оружие и рассыпались кто куда. А наёмники, которых оставалось уже немного, наоборот поспешили укрыться в замке.

Огненное войско приближалось к воротам. Де Бевиль направил на него часть своих бойцов, а сам решил сначала расправиться с Эдвардом. Тот едва отбивался от окружавших его наёмников. Доспехи рыцаря были залиты кровью – вражеской и его собственной. От резких движений кружилась голова и тошнило. Эдвард понимал, что это его последний, и хотел только утащить с собой на тот свет побольше врагов и де Бевиля в первую очередь. Тот как раз приближался.

Под де Бевилем упала лошадь. А в ворота уже заходили, затушив горящие копья в воде рва, люди Фокса. У каждого на руке был повязан лоскут зелёной ткани – чтобы отличаться от врагов. Дрались они отчаянно, а отчаяннее всех был сам Фокс. Крестьяне де Бевиля убегали от лиса в паническом ужасе, а наёмники падали под быстрыми ударами его меча.

Неожиданное появление подмоги прибавило сил защитникам Ладлоу. Войско де Бевиля, наоборот, было деморализовано и раскололось.

- Схватите эту лису! – заорал де Бевиль, - хочу заглянуть ей в морду!

- Сначала ты ответишь за Дарквудов! – преградил ему путь Эдвард.

- О, ты уже здесь! Выглядишь не очень. Ну-ну, раздели судьбу своей рыжей ведьмы. Скоро ты её встретишь! – прорычал барон, замахиваясь мечём.

Эдвард отразил удар и начался поединок, неравный поединок между недавно вступившим в битву, полным сил де Бевилем и слабеющим от полученных ран Ладлоу. Последние силы он вкладывал в свои удары. В глазах то синело, то зеленело, то рябило, то темнело. Голова сильно кружилась, а меч становился невыносимо тяжёлым. Бой вокруг рыцарей как бы остановился – все, кто были рядом, наблюдали за поединком.

Хромая подошёл Фокс.

- Окружайте наёмников. Поединок - ещё не конец. – обратился он к Джону Охотнику и тот отошёл, с удивлением отметив лёгкую дрожь в голосе своего командира.

Силы Эдварда таяли с каждым движением. Он нанёс сильный удар, но де Бевиль отпарировал его и одновременно ударил Эдварда щитом. Ладлоу упал на колени, в глазах снова зарябило. Последним, что он увидел, было сверкнувшее оранжевым лучом над головой лезвие меча и всё заслонила тьма…

Но меч де Бевиля не опустился на голову рыцаря, а был со звоном отражён вовремя подоспевшим оборотнем.

- А теперь ты и за него ответишь! – хриплым голосом прорычал Фокс.

- Ага, хромой лис, ну посмотрим, из чего ты сделан! – ответил де Бевиль.

И завязался второй поединок.

Несмотря на хромоту, лис был удивительно проворен, однако в силе явно уступал и рядом с огромной тушей барона выглядел хрупковатым. И всё же де Бевиль едва успевал отводить быстрые удары, а Фокс легко уворачивался от его меча. Бой не стоял на месте: оборотень теснил барона к лестнице на стену.

Эдвард открыл глаза. Вкруг почти никого не было. На земле лежало несколько человек. Неподалёку кто-то дрался. Воздух наполнял сплошной звон стали, а грустное вечернее солнце рисовало длинные сиреневые тени. Мгновенно поняв, что упустил де Бевиля, Эдвард вскочил и увидел небольшую группу людей возле лестницы. А на ступеньках…дрались барон и оборотень. Рыцарь схватил свой меч, но бросил, обнаружив что он сломан. Морщась от боли и шатаясь, Ладлоу побежал на лестницу. Когда он пробрался через кучку людей, то увидел сражающихся. Эдвард впервые смог рассмотреть оборотня. Он был и страшен и прекрасен в вечерних лучах. Вдруг раздался голос де Бевиля:

- Я срублю твою лисью башку, чучело!

- А я и сам это сделаю, - крикнул в ответ Фокс и молниеносным движением левой руки сорвал капюшон с лисьей мордой. И голова его вспыхнула огненными кудрями. Эдвард замер, не веря своим глазам. Голова закружилась, а в горле точно что-то застряло. Только прошептал едва слышно: « Эдит!». Де Бевиль был тоже потрясён: глаза его стали круглыми, а на лице появилась маска удивления и ужаса:

- Нет! Ты же мертва!

- А мне без тебя там скучно! – засмеялся оборотень дьявольским, сумасшедшим смехом.

- Ведьма! Сгинь! – заорал де Бевиль, попятился, отмахиваясь мечём и, видимо решив, что с призраком ему не сладить, бросился прочь.

- Куда же ты? – крикнул оборотень звонким женским голосом, - мы ещё не закончили! – и бросился вдогонку.

Следом побежал, стряхнув оцепенение, и Эдвард.

Де Бевиль нёсся, не различая дороги, то и дело оглядываясь на преследователя. Ему казалось, что он убегает от своей смерти, но она ждала его впереди, а не позади…

Такого конца не ожидал никто: барон с разбегу споткнулся, перелетел через парапет стены и повис на одной руке. Когда он взглянул наверх, то увидел над собой оборотня. Ветер трепал его ( вернее её) огненные кудри, а зелёные глаза обжигали холодом.

- Не ждал расплаты? Думал платить будет некому? Ты получишь то, что заслужил. Не от меча в честном бою погибнешь, а от страха! – голос лис был так же холоден, как и его взгляд.

- Нет! Не получишь! – завопил барон. Рука его разжалась и он, с шумом рассекая воздух, упал вниз, ударился о камни и скатился в ров. Эдит ( это, и правда, была она) не сомневалась: де Бевиль больше не всплывёт, как она тогда. Если барон не расшибся насмерть о камни, то тяжёлые доспехи наверняка утянули его на дно – это не короткая кольчуга, которую она стянула с себя вместе с верхним платьем, едва оказавшись под водой.

… Эдвард видел, как упал барон, видел, как остановилась перед стеной Эдит, а ещё он видел, как сзади к ней подбегал наёмник, занося для удара длинный серебряный кинжал. Внизу кто-то закричал: « Берегись, Фокс! Сзади!». Но Эдвард этого уже не слышал. Забыв о боли и слабости, в несколько огромных прыжков он оказался рядом с наёмником и повалил его на землю Несколько раз они перевернулись. Более сильный наёмник оказался сверху и занёс над Эдвардом кинжал. Оружие он держал в левой руке ( видимо был левшой), а правой сжал раненое плечё Эдварда. Но от боли рыцарь не потерял сознания, а наоборот, рассвирепел, как раненый зверь и вцепился в сжимавшую кинжал руку здоровой правой, с нечеловеческой силой повернул её и наёмник упал на собственное оружие. А Эдвард потерял сознание…

Услышав сзади борьбу, Фокс круто повернулась: в нескольких шагах от неё командир наёмников де Бевиля Билл Левша занес над Эдвардом кинжал. Когда она подбежала, наёмник вздрогнув, замер. Но и Эдвард был неподвижен. Внутри похолодело. Перевернув и оттолкнув в сторону Левшу, Эдит, почти не дыша, приложила ухо к груди рыцаря. Сердце едва слышно билось. « Жив», - вздохнула с облегчением. Но жизнь его ещё оставалась в опасности.

- сюда! Быстро! – крикнула Фокс, увидев приближающихся бойцов из своего отряда.

В этот момент рыцарь открыл глаза. Перед ним на коленях сидел призрак. Но призрак этот был уж слишком живым. Эдвард чувствовал тепло его тела, слышал тревогу в его голосе. Эдит была настоящая, живая. Внутри всё словно закружилось, дыхание перехватило и ему показалось, что он взлетает. Он взял её руку, прижал к лицу, прошептал:

- Эдит!.. Это не сон, правда? Ты…

- Правда, правда... лежи спокойно, береги силы, – остановила его девушка, - всё в порядке: мы победили и я не призрак… Спасибо, ты спас мне жизнь. – заговорила она быстрым шёпотом, а по щеке её катилась слеза. – Сейчас занесём тебя в замок, будем лечить… Ты только держись…

- Да не переживай, пустяки у меня. Ты сама не ранена?

- Нет, ни царапинки. Не волнуйся. – успокоила его Эдит

- Тогда хорошо…Как же давно я тебя не видел… - Эдвард не мог оторвать взгляд от её лица. Каким же прекрасным казалось оно в нежных тёплых лучах. Словно солнце горели родные огненные кудри. А в глазах – слёзы! Никогда он ещё не видел её слёз, а сейчас она улыбалась и плакала. Эдвард коснулся её щеки, вытер слезу. Но последние силы покинули его. Стало темно и Эдит исчезла…

- Эдвард! – окликнула она его, но ответа не услышала. – В замок его! Быстро!

Четверо слуг подняли рыцаря и осторожно понесли в замок. Эдит шла следом, вытирая рукавом мокрые глаза и некрасиво размазывая по лицу пыль и кровь. Ей страшно было представить, что она может потерять любимого, едва встретив. Эдит пыталась убедить себя, что всё будет хорошо, но это не очень то удавалось. Только он держал её на этом свете. Эх, не такой встречи она ждала, но могло быть и хуже… Ну уж нет, его она не потеряет – хватит потерь, до самой старости хватит…Сердце ещё больше сжималось, стоило взглянуть на бледное лицо Эдварда. Такой крепкий, большой, сильный, но будто скованный тяжёлыми незримыми цепями, сейчас он казался совсем беззащитным.

Бой уже закончился. Не многим наёмникам удалось уйти. Сэр Роберт узнал о поединке с де Бевилем уже когда барон падал в ров. А ещё он услышал о том, что Эдвард погиб. Но верить этому не хотел и теперь спешил к месту поединка, надеясь увидеть сына живым и ругая себя за то, что не доглядел и не помешал неопытному мальчишке вступить в бой с сильным врагом. Сына он увидел лежащим на некоем подобии носилок, но взглянув на то, что шло рядом с ним, застыл, как вкопанный. Рыцарь не поверил своим глазам, но призрак, видимо заметив его замешательство, заговорил знакомым девичьим голосом:

- Да не пугайтесь вы, сэр Роберт, я не оборотень и не привидение, а вполне живая. Мне тогда удалось спастись… А вот Эдвард серьёзно ранен…

Сэр Роберт, похоже начал приходить в себя:

- Постойте, так это вы – Фокс? А как Эдвард?

- Пока не могу сказать. Осмотрю, перевяжу… - она говорила спокойным усталым голосом, но скрыть волнение удавалось плохо.

- Но как же вы спаслись? Где де Бевиль? Эдвард уже знает, что вы живы? – засыпал девушку вопросами сэр Роберт – её-то он меньше всего рассчитывал увидеть. И вообще многое ему было непонятно.

- Эдвард уже знает. Даже успел спасти меня от удара в спину. А косточки де Бевиля ищите на дне рва – бедняжка испугался меня и свалился со стены. Ну а рассказывать о том, как я спаслась слишком долго.

Сэр Роберт подошел к Эдит, недоверчиво ткнул пальцем в плечё ( при этом он выглядел так нелепо, что даже рассмешил Эдит, которой давно уже было не до смеха), и убедившись, что палец не прошёл насквозь, облегчённо вздохнул.

- Ну вот видите, - улыбнулась девушка, - настоящая.

Теперь сэр Роберт смотрел на Фокс уже не испуганно, а удивлённо. У него не укладывалось в голове, что это та смешная рыжая девчушка, которая давным-давно играла с его сыном, которую он мог поднять одной рукой, что это та утонченная красавица, которую невозможно было представить с оружием в руках. О том, как она сражалась в Дарквуде, он уже слышал. Однако ей удалось не только выжить, но ещё и собрать отряд и спасти их, победить де Бевиля! Жаль, старик Дарквуд не видит – он бы гордился такой дочерью…

- Спасибо, дочка…- сэр Роберт крепко обнял Эдит и в глазах его блеснули слёзы. Эдит тоже плакала. Она устала быть сильной. Сейчас она почувствовала себя маленькой девочкой, напуганной ночным кошмаром.

На Ладлоу опускалась ночь…

 

 

ГЛАВА V

Всю ночь Эдит провела у постели Эдварда. Когда небо на востоке зазеленело, её отяжелевшие веки сомкнулись и она задремала.

 

…Как только сделали Эдварду перевязку, сэр Роберт, убедившись что жизнь сына вне опасности и находится в надёжных руках, отправился наводить порядок в замке. З делами рыцарь немного отвлёкся от тревожных мыслей. А работы было много: убирали убитых, собирали раненых, чинили ворота, разбирались с пленными. Потери были немалые. Раненых даже не считали – из такой сечи, да ещё если нет доспехов, невредимым выйти невозможно. К удивлению сэра Роберта, с Эдит пришло не так уж и много людей – чуть больше полусотни.

- Да, у страха глаза велики, - усмехнулся рыцарь, - выдумка с оборотнем и огнём неплохо сработала. Умница, Эдит.

Тут он обо что-то споткнулся. Это что-то откатилось в сторону и сверкнуло клыками. Сэр Роберт поднял необычный предмет, оказавшийся лисьей головой. По телу пробежал неприятный холодок, прежде чем рыцарь понял, что это всего лишь маска Эдит. Он внимательно осмотрел её. Пустые глазницы служили прорезями для глаз, но были расположены слишком близко ( лиса – животное некрупное), поэтому на висках были ещё две прорези. Но самой интересной была пасть: к губам прижимались две подушечки, чем-то твёрдым прикреплённые к челюстям так, что при разговоре челюсти двигались. Наверняка это могло напугать любого – большая безобразная да ещё и говорящая лисья голова с человеческим телом. « Вот тебе и вся нечистая сила», - подумал рыцарь, отряхивая маску от пыли.

Как только сэр Роберт освободился, сразу пошёл навестить сына…

 

…Первые нежно-розовые лучи восходящего солнца упали на лицо Эдварда, смывая с него болезненную бледность. Его золотистые ресницы вздрогнули. Он поднял руку, чтобы заслонить глаза от яркого света, но рука показалась слишком тяжёлой. Тогда Эдвард просто отвернулся от слепящего солнца. Эдит, услышав шорох вздрогнула и открыла глаза, их взгляды встретились и оба улыбнулись.

- Как ты себя чувствуешь? – спросила девушке, проводя ладонью по его лбу, - жара уже нет.

- Ничего, кажется… Что это? – его рука потянулась к седой прядке в её волосах, - седина?

- Длинная история, как-нибудь расскажу. – уклончиво ответила Эдит. – Главное, что все мы живы и больше не расстанемся.

- Как же мне тебя не хватало, - прошептал Эдвард. – Как же я сразу не догадался, что Фокс – это ты. Почему же ты раньше не появлялась, скрывалась? Мы с ног сбились в поисках.

- Сначала не могла, а потом…

В комнату вошел сэр Роберт. В руках у него была маска Фокса.

- Ну как дела? Как поживает раненый? – с неестественной бодростью спросил он.

- Ничего, уже получше, ответил Эдвард тоже стараясь говорить бодро.

- Если будет себя хорошо вести, поправится быстро. – улыбнулась Эдит.

- А как ты, отец? Выглядишь очень усталым. – спросил Эдвард.

- Кажется все мы сейчас неважно выглядим. – улыбнулся сэр Роберт, - не мешало бы поспать, да подольше. Однако пора бы раскрыть тайну Фокса. Кое-что я уже выяснил, - рыцарь поднял на свет маску, - вы ничего не потеряли, леди Эдит?

Эдвард некоторое время рассматривал страшную морду, а потом сказал:

- Так вот под какой маской ты пряталась, Эдит. Но почему?

- И как вам удалось спастись, да ещё и собрать отряд? – добавил сэр Роберт.

Эдит вздохнула, опустила глаза и тихо заговорила:

- В ров прыгнула, не утонула – плавать училась не зря. Но заблудилась в темноте, да еще де Бевиль ногу мечём зацепил. Оказалась в его владениях. Приютили меня Джон Охотник и его жена. Недели две приходила в себя, а потом пошла на поправку. Увидела я как крестьяне не любят своего хозяина и, особенно, его наёмников. Люди злились, но боялись. Вот я и решила, что с де Бевилем можно бороться у него же дома. Ну а лисом- оборотнем стала, чтобы враги боялись. Даже не думала тогда, что увидев меня, де Бевиль с перепугу со стены свалится. Пока собирала отряд, барон уже начал готовиться к нападению. Строил штурмовую башню. Башню-то я сожгла, но всю ночь и утро наёмники рыскали по лесу. Поэтому мы и опоздали… Остальное вы знаете. – Эдит замолчала на мгновение. Не хотела она снова вспоминать, рассказывать Эдварду о том, как сжимала себя в стальной кулак и только губы до крови кусала, когда один за другим, гибли самые родные для неё люди, как, преодолевая невыносимую боль в ноге, смертельную усталость во всём теле, тошноту и страшное потрясение, шла вперёд. Не сказала, что те две недели она не просто приходила в себя, а висела на волосок от смерти. Всё это уже в прошлом. К чему расстраивать других и расстраиваться самой. – Ну а скрывалась потому, - продолжала девушка, - что сначала просто не могла дать о себе знать, а когда начала собирать отряд, решила, что вам лучше не знать, кто на самом деле Фокс. Вы позволили бы мне сражаться?

Сэр Роберт усмехнулся:

- Эдвард бы только прикрывал тебя в бою, не давая и шагу ступить, а скорее, вообще не пустил бы в драку.

- Вот поэтому и скрывалась. Это был мой бой и я не могла его пропустить. Вы уж простите…

Эдвард с восхищением и нежностью смотрел на свою невесту. Он преклонялся перед её силой и храбростью. Он был счастлив, что она рядом.

Из окон лился яркий солнечный свет, по утреннему нежный, такой весёлый и чистый, что, казалось, солнце смывало все беда, которые произошли за последние месяцы, и вселяло уверенность в том что у наших героев всё будет хорошо.

 

 

 

Измаил-Одесса

2000-2005 г.г.