Великий час океанов

[DOBERMAN]

Камрады, а не пора ли нам вспомнить и про историю моря-океана? А то мы тут все как крысы сухопутные. Предлагаю сбрасывать сюда материалы, отрывки из книг, пубиликации, все интересное, что тольок касается данной темы. И не только про военные действия. Кстати, меня на открытие данной темы вдохновил Жорж Блон - горячо любимый мною писатель. Так что всем по двойной порции рома и вперед!

[DOBERMAN]

Жорж Блон ПОСЛЕДНИЙ КОРСАР

 

14 августа 1914 года. На границах Франции и Бельгии с Германией завязались первые бои. Драгуны в касках с саблями и пиками, гусары в небесно-голубой форме скачут по пыльным дорогам; над нивами и свекольными полями разносится треск пулеметных очередей немцев, которые косят французских пехотинцев в красных штанах, идущих в штыковую атаку по приказу сверху.

В тот же день за тридцать тысяч километров от Европы из бухты острова Паган цепочкой вышли крейсера адмирала графа фон Шпее. Остров Паган - один из островов Марианского архипелага в западной части Тихого океана. Испания продала его Германии в 1899 году. 15° северной широты. Джунгли. Редкие банановые плантации и посадки деревьев какао. Пустынные пляжи с кокосовыми пальмами. Адмирал фон Шпее командует Тихоокеанским флотом Германии. Он собирается пересечь океан в восточном направлении и захватить врасплох англичан в западных и восточных водах Южной Америки.

Тяжелые крейсера «Шарнхорст», «Гейзенау» и легкие - «Нюрнберг», «Эмден», «Титания» следуют друг за другом. Рядом параллельным курсом крейсер «Принц Эйтель Фридрих» ведет группу судов-заправщиков с трюмами, полными угля. Все корабли держат самую экономичную скорость - десять узлов. Эскадра должна пересечь Тихий океан по диагонали - более десяти тысяч морских миль, другими словами, около 18,5 тысячи километров. Тяжелые крейсера сжигают в своих топках сто тонн угля в сутки, легкие - пятьдесят. Фон Шпее предусмотрел переход без стоянок и загрузки углем на суше. На серо-голубом море легкое волнение, юго-западный ветер силой 5 баллов.

Незадолго до полудня на фалах адмиральского корабля «Шарнхорст» взлетают сигнальные флаги. Через двадцать секунд поднимаются ответные флаги на фалах «Эмдена». Рулевые судов читают сигналы:

Адмирал «Эмдену»: «Свобода действий. Удачи».

«Эмден» адмиралу: «Спасибо за доверие».

«Эмден» «Маркоманнии»: «Следуйте за мной».

«Маркоманния» - один из заправщиков. Эскадра продолжала свой путь на восток. «Эмден» покидает строй, разворачивается правым бортом и берет курс на запад. «Эмден» - водоизмещение 3600 тонн, десять пушек калибра 105 мм, восемь пушек калибра 52 мм, два торпедных аппарата, максимальная скорость 24 узла - стал самым известным корсаром первой мировой войны.

8 сентября. В 20.30 в тропиках стоит непроглядная ночь. «Эмден» ведет поиск с потушенными ходовыми огнями со скоростью 10 узлов. За ним в кильватере следует столь же затемненная «Маркоманния». Идут двадцать шестые сутки с момента сигнала «Свобода действий», поданного «Шарнхорстом». Капитан фон Мюллер, насупившись, сидит в шезлонге в правом углу мостика и вглядывается в ночь. Ни одного захваченного судна с 14 августа. Индийский океан пуст.

Пятидесятилетний капитан второго ранга Карл фон Мюллер входит в элиту морских офицеров, отобранных фон Тирпицем. Каждый из них в совершенстве знает морское дело, может проявить инициативу и принять решение в любых обстоятельствах.. 1 августа 1914 года, через несколько часов после того, как Германия объявила войну России, фон Мюллер, который находился в Циндао (в бухте Сячжоу, Восточный Китай, тогда владение Германии), без какого-либо приказа вывел «Эмден» из порта и на полной скорости направился к морскому пути Владивосток-Нагасаки. Он шел в Цусимский пролив, где адмирал Того разгромил русский флот в 1906 году. Он захватил крупное русское грузо-пассажирское судно, отвел его в Циндао. Там на судно поставили вооружение, превратив во вспомогательный крейсер.

Расставшись с эскадрой фон Шпее, «Эмден» спустился вдоль Марианских и Каролинских островок, оставил слева остров Хальмахера, а справа - Сулавеси, затем двинулся на запад вдоль Зондских островов и вышел в Индийский океан на морскую дорогу Коломбо-Калькутта.

Фон Мюллер высок, худ, флегматичен. Матросы его любят, гордятся им и готовы умереть за своего решительного и справедливого капитана. Фон Мюллер довел выучку команды до совершенства. Если в момент отплытия с острова Паган пушки могли обслуживать только канониры, то теперь любой матрос - кочегар, машинист и даже кок - может заменить их.

Британское морское начальство обеспокоено тишиной и спокойствием на Тихом и Индийском океанах. Куда исчезла эскадра фон Шпее, где она объявится? Несколько раз в британский генштаб в Джорджтауне (Малайзия) поступали сведения о появлении в разных местах четырехтрубного крейсера. Но это ведь английский крейсер, патрулирующий Индийский океан!

- И заметьте, - говорит адмирал Джеррам, командующий военно-морскими силами в Индийском океане, - что его одновременно встречают в точках, которые разделяют добрые пятьсот миль. Чудеса, да и только!

Джеррам ошибается: Индийский океан бороздят два четырехтрубных крейсера -английский и «Эмден». Паган покинул трехтрубный «Эмден», а теперь у него четыре трубы. Четвертую добавили после загрузки углем на острове Нуси-Бе, принадлежавшем Португалии. Она изготовлена из дерева и ткани. Издали маскировка обманывает. Но на «Эмдене» любят атаковать противника с открытым забралом - крейсер полностью выкрасили в белый цвет, и матросы называют свой корабль «Восточным лебедем».

Итак, продолжается 8 сентября 1914 года; капитан Мюллер вглядывается в тьму. Холодно, на море среднее волнение. На борту «Эмдена» царит абсолютная тишина, если не считать ритмичного постукивания машин. В 21 час с наблюдательного поста сверху доносится голос:

- Огни впереди по правому борту!

Фон Мюллер подходит к вахтенному офицеру:

- Беру командование на себя. Право руля, пятнадцать. Курс прямо на огни. Передайте на машину - полный вперед. Боевая тревога.

Через шесть минут «Эмден» идет уже со скоростью семнадцать узлов. Матросы бегут по палубам, взлетают по трапам.

- Раздать оружие десантной команде. Отход, как только спустят шлюпку. Дайте предупредительный выстрел по судну. Прикажите ему остановиться. Уменьшить ход.

«Эмден» замедляет ход и дает два выстрела. Снаряды взрываются перед носом судна, ходовые огни которого пока невозможно различить. На мостике «Эмдена» рулевой включает сигнальное устройство Скотта: «Остановите машины. Не пользуйтесь радио».

Судно остановилось. Из-за волнения его огни пляшут вверх и вниз. «Эмден» тоже остановился.

- Включить прожектора!

Ослепительные пучки света выхватывают из тьмы силуэт грузового судна.

- Не менее трех тысяч тонн, - роняет вахтенный офицер.

- Больше. Шесть тысяч.

Наконец-то первая добыча. Пока шлюпка удаляется от «Эмдена», на мостике торгового судна мигает сигнальное устройство: «Греческое судно «Понтопорос». Шесть тысяч пятьсот тонн угля для английского правительства. Иду из Калькутты в Бомбей».

Нейтральное судно, вражеский груз - как трактует такую ситуацию международное морское право? «Можно захватить груз, но судно с экипажем следует отпустить». Экипаж «Понтопороса» освобожден через неделю, а корабль (который ведет десантная команда) еще некоторое время следует .за «Эмденом»: уголь, особенно английкий, очень нужен крейсеру. «Понтопорос» движется позади «Эмдена» и «Маркоманнии».

Проходят два дня. 10 сентября. День в разгаре. К северу над морем стелется густой дым. «Эмден» берет курс прямо на него. Судно виднеется слева от дыма. Фон Мюллер подносит к глазам бинокль.

- Не различаю флага. Дать предупредительный выстрел!

Судно тут же останавливается. Вскоре сомнения рассеиваются - английский флаг. Англичанин сообщает о себе: ««Индус», 3400 тонн, иду в Бомбей». Команда, отправленная на его борт, сообщает подробности: «Индус» - реквизированное судно, переоборудованное для перевозки войск. Оно должно забрать в Бомбее несколько полков и перевезти их на западноевропейский фронт. Его трюмы набиты провизией и различными припасами.

Шлюпки «Эмдена» перевозят груз с захваченного судна. Английских моряков с их личными вещами переводят на «Маркоманнию».

Операция продолжается шесть часов; она еще не закончилась, а на борту «Индуса» уже слышны глухие удары - немецкие моряки взрывают водонепроницаемые перегородки. Они покидают судно, открыв все водозаборники машины. Работа выполнена тщательно, поскольку «Индус» медленно и ровно начинает погружаться. Не дожидаясь, пока судно скроется под водой, «Эмден» удаляется.

Через сутки «Эмден» захватывает «Ловат» (англичанин, 6000 тонн). Груза нет, его судьба однозначна - команду на «Маркоманнию», судно на дно.

Следующая жертва встречена в тот же день, 11 сентября, в 22 часа. Опять англичанин. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить, что каждое третье торговое судно на море принадлежит Англии. «Кабинга» ставит новую юридическую проблему: груз принадлежит Америке, нейтральной стране. «Можно потопить вражеский корабль, но груз следует спасти либо, если он уничтожен, заплатить за него».

- Это судно, - решает фон Мюллер, - позволит нам отослать в нейтральный порт команды тех судов, которые мы захватили и уничтожили. А пока пусть «Кабинга» следует за нами.

За «Эмденом» и «Маркоманнией» в ночной тьме идут суда, захваченные корсаром. Корабельные колокола пробили двойную склянку - час ночи 12 сентября. Прошло всего три часа с момента захвата «Кабинги».

- Огни прямо по курсу!

Вскоре в резком свете прожекторов возникает большое торговое судно - «Киллинг», англичанин, шесть тысяч тонн угля.

- Пусть следует за нами. Днем мы потопим его.

Перегрузить шесть тысяч тонн угля невозможно, и нельзя отпустить «Киллинг». На заре 13 сентября «Киллинг» уходит под воду - техника затопления описана выше. Команда перевезена на другое судно. Все пленники находятся на «Кабинге». В тот же день, 13 сентября, в 16 часов «Эмден» встречает еще одного англичанина - торговое судно «Дипломат» (десять тысяч тонн зерна в адрес Лондона). Ни тонны, ни килограмма англичанам - судно отправлено на морское кладбище.

Через час после уничтожения «Дипломата» вновь раздается предупредительный выстрел. На этот раз итальянец. Специальная команда производит проверку и возвращается: «Судно «Лоредано» везет различные грузы в Неаполь. Ближайшая стоянка - Калькутта, забор угля». Никаких претензий. На фалах «Эмдена» взлетают флаги международного морского свода сигналов: «Можете следовать дальше. Доброго пути». Последнее пожелание обязательно при встрече в море, если речь идет не о враге. Фон Мюллер поднимает сигнал с некоторым сожалением, поскольку понимает, что в Калькутте итальянец расскажет о встрече. Ничего поделать нельзя.

14 сентября. «Эмден» входит в Бенгальский залив. Еще один англичанин - «Трабог» - идет порожняком. На дно. Неужели все так и будет продолжаться и легенда о «Восточном лебеде» вырастет из столь будничной работы - захвата без боя и усилий торговых судов? Терпение. Час расплаты наступит и для «Эмдена».

На борту «Кабинги» моряки захваченных судов строят предположения. Куда, в какую немецкую колонию на востоке их везут? На Марианны? В Циндао? Как всегда, слышны голоса пессимистов:

- Зачем ему тратить на нас топливо? Пару торпед, и дело в шляпе. Утонули вместе с судном.

- Почему же он не утопил нас сразу? А мог и вообще оставить в море.

Великая война, только началась, подводные лодки пока не вступили в борьбу, будущие дела немецких и союзных командующих пока покрыты завесой тайны. Белый крейсер поднимает сигнал:

- «Эмден» «Кабинге». Можете следовать в любом направлении.

«Эмден» не остановился и не замедлил хода. Он продолжает путь на север, не спуская сигнала, чтобы на «Кабинге» поняли - это не шутка и не злобный умысел. «Кабинга» поднимает сигнал «Вижу». «Эмден» разворачивается и проходит рядом с отпущенным судном - английские моряки приветствуют немецкий крейсер, громко крича «ура» и размахивая бескозырками. Флаг германского имперского флота - черный орел на белом фоне - исчезает вдали. Подобные или схожие сцены имели место во время первой мировой войны; возможно, они случались и во вторую мировую, но история не помнит о них.

В тот же день, 14 сентября, «Эмден» топит еще одно английское торговое судно - охота продолжается. Днем и ночью капитан фон Мюллер сидит в своем шезлонге в правом углу мостика. Время от времени он удаляется на два-три часа в рубку, чтобы вздремнуть. Там же он совершает туалет, и туда же ему приносят еду. Крохотное помещение рубки расположено прямо за мостиком.

19 сентября мичман приносит капитану перехваченное сообщение Мадрасской радиостанции: «Итальянское судно «Лоредано» подтверждает, что немецкий крейсер «Эмден» потопил несколько английских торговых судов на пути Коломбо-Калькутта». За восемь суток «Эмден» отправил на дно 36 тысяч тонн различных грузов.

19 сентября. Тихая погода. «Эмден» загружается углем в открытом море. Когда на смену деревянному флоту пришли суда с металлической обшивкой корпуса, они стали жечь уголь, позже мазут. И в холод, и к жару угольные работы считались самыми тяжелыми. И в военное и в мирное время матросы должны были из рук в руки быстро передавать тяжелые брикеты и корзины с углем. Матросы «Эмдена» заняты работой, а на мостике фон Мюллер и несколько офицеров, не отрывая глаз от биноклей, вглядываются в горизонт. Дикие животные тоже оглядываются по сторонам, когда едят.

Наконец угольные трюмы крейсера заполнены, люки закрыты. В путь! «Маркоманния» занимает место в строю. После погрузки угля матросы «Эмдена» принимаются драить крейсер, чтобы вернуть ему лебединую белизну. Эта работа никогда не угнетает моряка. Матросы драят «Эмден» с песнями.

- Мой экипаж, - сказал как-то фон Мюллер, - должен состоять из молодых людей - умелых моряков, знатоков своего дела, храбрецов и весельчаков. Мне нужны неунывающие люди.

Благодаря успешной охоте камбуз «Эмдена» ломится от хорошей пищи, пива и всяческих алкогольных напитков, из кубриков и с передней палубы часто доносятся песни.

«Маркоманния» и «Понтопорос» забирают уголь в нейтральных портах, и «Эмден» продолжает охоту. «Ваша задача - найти и потопить максимальный тоннаж вражеских судов». Работа хорошая, но слишком монотонная. Из перехваченных радиограмм фон Мюллер знает, что несколько британских крейсеров бороздят Индийский океан в поисках крейсера-корсара, но пока безуспешно. Как поддержать боевой дух команды?

- Мы обстреляем нефтяные хранилища Мадраса.

Напасть на врага в его владениях. Фон Мюллер хорошо изучил карту. Группа нефтехранилищ фирмы «Бирма ойл» находится в южной части порта. Справа от них - форт Сен-Джордж.

- Согласно информационным бюллетеням, этот форт вооружен пушками калибра 152 мм, - сказал фон Мюллер старпому фон Мюкке. - Неплохо, если наши люди услышат их голос.

- Вы правы, капитан.

Старпом, высокий блондин со светлыми глазами и тонким лицом, преклоняется перед своим командиром. Позже выяснится, что он умеет действовать и самостоятельно.

Заправщики получают приказ идти на юг, а «Эмден» в одиночку берет курс на восток. Скорость - семнадцать узлов. Мюллер и его офицеры - классные моряки. 22 сентября в 21 час в кромешной тьме крейсер с потушенными огнями подкрадывается к Мадрасу. Дальномерщики наблюдают за огнями порта:

- Расстояние 3800 метров. 3500 метров. 3000...

- Двадцать влево. Стоп машинам! Включить главные прожектора!

Мощный тонкий луч рассекает ночь, в его свете возникают хранилища. Расчет безупречен. Через десять секунд «Эмден» дает бортовой залп. Фон Мюллер и главный артиллерист наблюдают в бинокли ночного видения. Промах. В башнях канониры перезарядили орудия.

- Влево пять, меньше 200. Огонь!

Промах. В форте Сен-Джордж наверняка уже объявили тревогу, и солдаты бегут к пушкам.

- Влево десять, меньше 300. Огонь!

Залп разрывает ночь, вспышка и рев, похожий на крик ярости. Воздух дрожит от орудийного грома. Тут же раздается восторженный вопль экипажа. Стрельба из пушек по нефтехранилищам - дело исключительно увлекательное. Пламя вздымается до неба, над ним султан черного дыма, пожар разгорается и превращается в жаркое зарево.

- Прекратить огонь! Погасить прожектора! Курс 180. Полный вперед!

Пламя над хранилищами «Бирма ойл» высвечивает половину Мадраса, словно театральный задник, и матросы «Эмдена» слышат глухие раскаты и взрывы; на этом звуковом фоне раздаются резкие хлопки - открыли огонь пушки Сен-Джорджа. Возможно, вокруг «Эмдена» вздымаются водяные гейзеры, но во тьме их никто не видит, и наводчики Сен-Джорджа вскоре перестают слать снаряды в направлении призрака, растаявшего в ночи.

Через неделю, 29 сентября 1914 года, английское грузовое судно «Грейфес» подходит к причалу Коломбо. Его команда остается на борту, а перед капитаном порта предстают две сотни моряков.

 

Продолжение см. ниже...

[DOBERMAN]

Начало см. выше:

 

- Экипажи «Кинг Люда», «Таймериха», «Бьюреска», «Либерии», «Фойла». Мы встретила «Эмден» и лишились своих судов.

«Эмден» продолжает охоту. Нельзя долгие месяцы плавать на паровом судне, не подходя к суше для выполнения минимальных ремонтных работ. Корпус, особенно в тропических морях, обрастает водорослями, ракушками, мелкими ракообразными. Индийский океан славится своим воздействием на корпус судна. Кораблю для поддержания нужной скорости требуется больше угля. Кроме того, засоряются колосники топок, трубопроводы котлов и конденсаторов покрываются накипью, слабеют крепления.

В начале октября фон Мюллер призывает к себе старпома и раскладывает на столе рубки громадную карту Индийского океана. Слева - побережье Африки, на севере - Индия, а внизу справа даже кусочек Австралии. Фон Мюллер обводит кружочком крохотный островок вдали от всех континентов. Он расположен на 7° южной широты, в 1800 километрах от южной оконечности полуострова Индостан.

Диего-Гарсия, самый южный из островов архипелага Чагос. В 1914 году, как и сегодня, архипелаг Чагос принадлежит англичанам. Немецкая разведка работала тогда с большой активностью. Фон Мюллер прочел несколько строк из бюллетеня: «На Диего-Гарсии нет военных и вооружения, отсутствует радиостанция. Два раза в год заходит шхуна за грузом пальмового масла. Порта нет».

- Команда займет места по боевому расписанию, и, если встретим противника, вступимв бой. Если никого нет, произведем очистку днища около берега.

Есть множество способов наклона судна на один борт, чтобы обнажить скрытую часть противоположного борта и очистить днище. Капитаны парусников использовали в качестве рычага мачты, к которым крепились мощные толи, намертво закрепленные на понтоне или причале. «Эмден» можно было наклонить, заполняя и опорожняя водонепроницаемые отсеки корабля.

Фон Мюллер ожидал всего, кроме того, что произошло. На якорной стоянке Диего-Гарсинне стояло ни одного судна, и никто не проявил беспокойства, когда крейсер с развевающимся немецким флагом застыл на рейде. Фон Мюллер сошел на сушу в сопровождении небольшого эскорта. Британский губернатор вышел ему навстречу и пожал руку.

- Я счастлив принять вас здесь. Мы постараемся оказать вам любую помощь.

И добавил, что знает о родстве императора Германии с английским королем. .

Хотя наступило 3 октября, ни один из двухсот пятидесяти обитателей Диего-Гарсии не знал, что вот уже два месяца Германия находится в состоянии войны с несколькими державами, в том числе с Англией. На острове не было радио, а шхуна не заходила вот уже пять месяцев.

Поняв это с первых же слов, фон Мюллер, его офицеры и матросы промолчали. Крейсер окружили лодки, доставившие овошии фрукты. Вид матросов, скоблящих и перекрашивающих корпус, оказался для местных жителей развлечением, и они без устали наблюдали за работами. Один из зрителей с трудом объяснил, что уже видел немецкое судно на Диего-Гарсии в1899году.

Механики и кочегары чистили топки, обдирали соль с конденсаторов, меняли прокладки насосов. Сидя в каюте, фон Мюллер читал газеты, собранные на захваченных судах. Убытки от обстрела Мадраса оценивались в 25 тысяч фунтов стерлингов. Калькуттская газета сообщала: «За пиратом идет охота» - и указывала, что в ней принимают участие десять британских крейсеров.

14 октября «Эмден» был приведен в порядок. Он подошел к борту «Бьюреска», одного из плененных судов, которые сопровождали его до Диего-Гарсии, и заправился углем. А затем корабли взяли курс на север.

18 октября в Джорджтаун, в штаб адмирала Джеррама, главнокомандующего военно-морскими силами в Индийском океане, пришла радиограмма от капитана порта Коломбо: «Суда «Клэн Грант» и «Вен Мор», вышедшие вчера и позавчера в направлении Суэца и Лондона, пущены ко дну немецким крейсером «Эмден». Адмирал тут же послал ответную радиограмму: «Настойчиво советовать судам, идущим на запад, держаться в пятидесяти милях к северу от морского пути Коломбо - Аден». Вечером того же дня он получил еще одну радиограмму из Коломбо: «Суда «Троилус» и «Чилкана» пущены на дно «Эмденом» на маршруте Коломбо-Аден. Захвачено судно «Эскфорт». Грузовое судно «Сент Эгбелт» только что высадило моряков с этих кораблей в Коччи. «Эмден» ушел к северу».

Джеррам отдублировал это сообщение крейсерам, которые бороздили Индийский океан в поисках корсара.

«Ушел к северу». Джеррам не допускал и мысли, что «Эмден» полным ходом несется на восток в направлении Джорджтауна. Фон Мюллер решил совершить нападение на штаб-квартиру главнокомандующего.

Джорджтаун находится на небольшом островке Пинанг, почти прижавшемся к Малаккскому полуострову. Напротив Джорджтауна, на малайзийском побережье, расположен город Пинанг. Джеррам умело выбрал место для своей базы, ставшей как бы замком на стыке Бенгальского залива и Южно-Китайского моря.

26 октября 1914 года в 2 часа ночи фон Мюллер еще раз перечитывает параграф лоции, описывающий окрестности Пинанга: «При подходе с севера или северо-запада суда попадают в проход шириной около 1000 метров, ограниченный с запада островом Пинанг, а с востока - пологим песчаным побережьем Малаккского полуострова. Чтобы войти в порт, надо обогнуть северную оконечность Пинанга, стараясь не забирать влево, где можно сесть на мель. Красный буй указывает небольшие глубины. После мыса открывается вид на порт. По двум огням можно определить место - маяк Пушат-Мука на северном мысе острова и огонь форта (разоруженного) Корнуолис. Два других огня указывают вход в порт. По проходу на юг могут двигаться лишь суда с малой осадкой».

2.30 ночи. «Восточный лебедь» белой тенью скользит в ночной тьме, ни дуновения ветерка, теплый воздух насыщен влагой. Фон Мюллер стоит на мостике рядом с вахтенным офицером и смотрит в бинокль ночного видения.

- Появился маяк Пушат-Мука. Уменьшить скорость до восьми узлов.

Похожий на призрак «Восточный лебедь» огибает мыс в три часа. В 4 часа Мюллер берет правее на 50°, и «Эмден» входит в проход. Фон Мюллер в сердцах выругался: внезапный тропический ливень скрыл все вокруг, но он продолжается всего несколько минут. Справа появляются редкие огни - спящий Джорджтаун.

Спит ли адмирал Джеррам? Наверное, ему снятся сны, что британские крейсера наконец настигли «Эмден». Занимается заря, и быстро, как всегда в тропиках, светлеет. Над водой стелется легкий туман. Тишина. Стук машин, работающих на малом ходу, едва доносится до мостика. 4.50. Слева открывается бухта Пинанг. Окружающие город Пинанг зеленые леса спускаются почти к морю. Видны белые дома, пальмовые рощи, причалы, грязно-серые доки. Фон Мюллера интересует не Пинанг, а Джорджтаун.

А какие цели подлежат обстрелу в Джорджтауне? Штаб-квартира Джеррама ничем не выделяется среди низких зданий города.

- Капитан, на рейде стоят суда.

- Вижу.

Несколько торговых судов, два миноносца; чуть дальше еще несколько военных кораблей. Среди них крейсер.

- Машинам скорость - 17 узлов. Пройдем мимо крейсера справа и нанесем залп правым бортом, после разворота дадим второй залп левым бортом.

Через несколько минут фон Мюллер идентифицирует корабль - русский легкий крейсер «Жемчуг» (восемь пушек калибра 120 мм, три торпедных аппарата, скорость - 23 узла). «Жемчуг» выглядит вымершим, на нем никакого движения, хотя «Эмден» несется прямо на него. Фон Мюллер дает залп в упор, с расстояния в триста пятьдесят метров. Такой огонь сеет смерть. С первого же залпа русский крейсер оседает назад, словно боксер в нокдауне.

- Капитан, мы приближаемся к мелям южного выхода.

- Право руля двадцать пять!

Рявкнули пушки, но не орудия «Эмдена». Вокруг крейсера поднимаются водяные столбы. «Жемчуг» открыл ответный огонь.

- Курс норд, полный вперед!

И почти одновременно «Эмден» производит залп левым бортом по агонизирующему «Жемчугу», который кормой уходит под воду. В туманной дымке видны русские матросы, пытающиеся вплавь удалиться от тонущего судна. Вряд ли есть более печальное зрелище, чем вид моряков, покидающих гибнущее судно! Это первый настоящий бой «Эмдена» в Индийском океане. Джеррам, по-видимому, уже на ногах, он отдает приказания, его самолюбие уязвлено. Несмотря на туман, «Восточный лебедь» хорошо виден.

«Эмден» выходит из прохода и на всех парах устремляется на север.

- Капитан, впереди по правому борту миноносец.

Снова лают пушки, и жертва начинает тонуть. Чуть позже выясняется, что потоплен не миноносец, а простая шаланда. Тем хуже для нее, на войне как на войне. «Эмден» берет немного влево, на норд-вест, удаляясь от острова Пинанг.

То же утро 28 октября 1914 года. Но покинем борт «Эмдена» и отправимся на французский миноносец «Муске». «Муске» и его двойник «Пистоле» из флотилии Индийского океана имеют задачу патрулировать прибрежную зону в нескольких милях от Пинанга, у входа в проход. Ни один из них не заметил немецкий крейсер во влажной и безлунной тропической ночи и в дымке занимающегося утра.

6.50. Вахтенный офицер «Муске» обращается к рулевому:

- Предупредите капитана, что к нам направляется «Жемчуг».

Едва различимый в туманной дымке четырехтрубный крейсер, вышедший из прохода острова Пинанг и идущий курсом норд-вест, может быть только «Жемчугом». Наверное, на нем назначены учения. Лейтенант Теруанн, капитан «Муске», поднялся на мостик:

- Право руля. Подойдем к «Жемчугу», быть может, у него есть сообщение для нас. А может, он собирается производить стрельбы с отворотом по нашему катеру?

Стрельба с отворотом - один из видов учебной стрельбы, при которой артиллеристы используют призму для смещения цели и ведут огонь, не попадая в нее - снаряды ложатся в стороне. «Муске» идет на полной скорости - 25 узлов - к крейсеру, который растет на глазах.

- Это не «Жемчуг», у него другие мачты! Белый крейсер! Черт подери, это же «Эмден»!

Вокруг «Муске» поднимаются высоченные фонтаны воды, и доносится гром. «Эмден» открыл огонь по миноносцу.

- Лево руля двадцать пять! Боевая тревога! Огонь из всех пушек! Торпедные аппараты к бою! Огонь!

«Муске» вышел из строя, не успев выпустить ни одной торпеды, но его артиллерия - одна пушка калибра 47 мм и одна пушка 65 мм - вела огонь несколько минут. Напомним, «Эмден» вооружен десятью пушками калибра 105 мм и восемью - 52 мм. Неравный и короткий бой «Муске». Первым же взрывом снаряда убит лейтенант Теруанн. В несколько минут сорок убитых. Через четверть часа после первого залпа миноносец носом уходит под воду.

С «Эмдена» спускают две шлюпки, и Вскоре шестнадцать раненых французов поступают в медсанчасть «Эмдена». Фон Мюллер не покидает мостика.

- Вперед, скорость - 16 узлов! Курс тот же!

- Капитан, позади второй миноносец. Он идет за нами.

Фон Мюллер не отвечает. «Пистоле», присутствовавший при последнем акте драмы, преследует «Эмден», но опять обрушивается тропический ливень и все скрывает из виду. Когда видимость становится нормальной, горизонт уже чист.

Шлюпки «Эмдена» кроме раненых привезли и двадцать невредимых французов. Старпом размещает их на средней палубе под навесом. Унтер-офицеры раздают сигареты и одежду. Фон Мюллер подходит к пленным.

- Вы сражались с истинным мужеством. Только что в медсанчасти скончались два ваших моряка. Похороны состоится через полчаса.

Кто хоть раз присутствовал на церемонии морского погребения, никогда не забудет ее. Ширь моря придает ей необычайную торжественность. Когда на палубе «Эмдена» появляются носилки с телами, зашитыми в парусину и грузилом на ногах, все снимают головные уборы. Священник «Эмдена» читает молитву, капитан фон Мюллер произносит на французском языке краткую надгробную речь. «Эмден» останавливается, приспускает флаг, играет гимн «Память павшим!». Одно движение - и два мешка с грузом соскальзывают по намыленной доске в море. Вперед! «На могиле моряка розы не цветут».

Уцелевшие моряки «Муске» были переправлены 30 октября на английское судно «Ньюборн», которое доставило их в госпиталь Сабанга на голландском острове Бинтан.

К 30 октября 1914 года «Эмден» отправил на дно кроме крейсера «Жемчуг» и миноносца «Муске» двадцать вражеских торговых судов (110 тысяч тонн груза стоимостью 300 миллионов франков золотом). Директора английских страховых компаний в полном отчаянии; безрезультатную охоту за «Эмденом» в Индийском океане ведут десять крейсеров, которые, по словам первого лорда Адмиралтейства, были бы «куда полезнее в Северном море». Во время заседания военного кабинета премьер-министр заявляет:

- Недопустимо, чтобы одно вражеское судно парализовало все морское движение в Бенгальском заливе. Доклады наших представителей носят неутешительный характер - доверие Индии к короне поколеблено.

И это доверие будет поколеблено еще больше, когда через несколько дней, 1 ноября, поступит сообщение, что крейсера фон Шпее, с которыми «Эмден» расстался 14 августа, уничтожили у мыса Коронель (Чили) эскадру адмирала Крэдока.

Архипелаг (шесть островков, пятнадцать рифов), называемый Кокосовыми островами на французских картах и Килинг-Айленд на английских, находится в Индийском океане в 800 километрах к юго-западу от Явы. Он открыт в 1609 году Уильямом Килингом и принадлежит Австралии. Судя по французскому наименованию, там в основном растут кокосовые пальмы.

Самый южный остров называется Дирекшн. На нем имеется телеграфная станция. Подводные кабели, соединяющие Лондон с Австралией и Африкой, сходятся на острове Дирекшн. Крохотный атолл (20.5 километра), который со всех сторон окружен водой и небом, - уязвимая точка.

Фон Мюллер решил уничтожить эту станцию. Он знает, что малочисленный английский персонал почти безоружен. 9 ноября 1914 года в 6 часов утра «Эмден» бросает якорь вблизи атолла (лагуна слишком мелка для крейсера).

Старпом фон Мюкке навытяжку стоит перед начальником:

- Господин капитан, три офицера, шесть унтер-офицеров и сорок один матрос десантной группы готовы к посадке в шлюпки.

Спущены три шлюпки, одна из них снабжена паровым двигателем и будет служить буксиром. Десант вооружен винтовками, револьверами и пулеметами. В лодки погружены топоры, молоты, пилы, динамитные заряды. До берега три километра.

Когда шлюпки добираются до входа в лагуну, радист «Эмдена» перехватывает радиограмму, переданную в эфир открытым текстом: «Дирекшн-Айленд всем союзным судам. Неопознанный крейсер в море у входа в лагуну. SOS». После этого сообщения станция замолчит более чем на год.

Чуть позже радист «Эмдена» перехватывает новое сообщение - на этот раз шифровку - с довольно близкого корабля. Шифровку принял австралийский крейсер «Мельбурн» и передал на крейсер «Сидней»: «Идите с максимальной скоростью к островам Килинг и выясните принадлежность подозрительного крейсера». Текст на «Эмдене» расшифровать не удается, но капитану ясно: противник оповещен и приступает к активным действиям.

Тем временем десант уже высадился на пристань лагуны. У причала стоит грязная, полуразвалившаяся шхуна без флага. На ее палубе пусто. Несмотря на облезлую краску, на корме можно прочесть «Эйша».

Немецкие моряки высаживаются с оружием в руках. Несколько мужчин в колониальных шлемах выходят навстречу им, впереди шествует британский директор станции - пузатый, красный, как помидор, человек. Он протягивает ключи старпому «Эмдена»:

- Мы не можем защищаться. Через несколько минут мачта станции повалена. Матросы крушат топорами и молотами передатчики, рубят кабели. Два мичмана обыскивают кабинеты, набивают в полотняные мешки (все было предусмотрено) сигналы, шифры. Методическая работа длится уже полчаса, как вдруг вбегает матрос:

- Лейтенант, «Эмден» приказал вернуться.

Снаружи доносится рев сирены крейсера. Фон Мюкке подгоняет матросов к лодкам. Паровая шлюпка, буксируя две остальные, отходит от пристани и направляется к выходу из лагуны. На море волнение, и шлюпки пляшут на волнах.

- Быстрее!

В черном дыму сверкают искры, но больше четырех узлов развить не удается. Сирена «Эмдена» смолкает, на фалах взмывает флаг. Из его трех настоящих труб валит густой дым.

- «Эмден» уходит! Он бросает нас!

«Эмден» не может дольше ждать. Он на полном ходу удаляется на север, и тут же моряки десанта видят на востоке дым, а через мгновение над морем разносится грохот залпов: «Эмден» отвечает огнем на огонь противника. Со скоростью четыре узла до места боя не добраться. К тому же «Эмден» и его противник уходят параллельным курсом на север и исчезают за горизонтом.

- Разворот на 180! - командует фон Мюкке. - Возвращаемся к острову.

С 9.30 до 10 часов утра 9 ноября 1914 года «Эмден» и «Сидней» вели бой, идя к северу на параллельных курсах на расстоянии 9000 метров. Точнее говоря, ответный огонь «Эмдена» был безрезультатным. Его самые большие пушки имеют калибр 105 мм, а у «Сиднея» - 152 мм. Бортовой залп англичанина втрое мощнее, чем у противника, к тому же с расстояния 9000 метров «Эмден» не может достать «Сидней», тогда как в него попадают почти все снаряды.

 

Окончание см. ниже:

[DOBERMAN]

Окончание:

 

Описания морских историков напоминают любые описания артиллерийской перестрелки тех времен: снаряд взрывается там-то (на палубе «Эмдена»), другой там-то, убивая матросов и повреждая «жизненно важные узлы». А военный корабль сплошь состоит из жизненно важных узлов. Сервопередача с мостика на руль разбита, лейтенант Кропиус и два рулевых бегут на корму, где расположен штурвал ручного управления. Несмотря на повреждения, фон Мюллер решает в 10 часов сделать поворот, сблизиться с противником и достать его снарядами, но «Эмден» получает новую порцию сеющей смерть стали. Матросы поливают из шланга отбитую снарядом трубу, поскольку на ней воспламенилась краска.

Руль «Эмдена» поврежден, крейсер заносит влево, и он кружится на месте на максимальной скорости. Наклон корабля так велик, что трупы матросов соскальзывают в море. Крейсер буквально изрешечен. Три остальные трубы, в том числе и фальшивая, насквозь продырявлены и горят. «Эмден» подошел к противнику на достаточно близкое расстояние, чтобы поразить его, но дальномеры разнесены вдребезги снарядом, поэтому наводка производится на глаз. Усиливающееся волнение делает задачу еще более трудной, а сколько пушек еще в состоянии стрелять? Какой-то артиллерист с оторванной рукой пытается отвести назад затвор, но падает тут же у орудия. Рухнула последняя труба. «Восточный лебедь» превратился в плавучее кладбище, залитое кровью, усыпанное трупами, и кажется чудом, что он еще на плаву и ведет огонь.

10.50. Фон Мюллер говорит офицеру:

- Надо выбросить «Эмден» на скалы Норс-Килинга.

Это его последний шанс - либо сесть на мель, либо уйти на дно на больших глубинах без какой-либо возможности спустить шлюпки под вражеским огнем. Да и шлюпок, разбитых, горящих, иссеченных осколками, осталось немного. Норс-Килинг - самый северный из островов архипелага. Когда фон Мюллер принимает решение, остров находится в пяти морских милях (более девяти километров) от корабля. Некоторые из пушек правого борта еще стреляют. «Сидней» ведет огонь без остановки, а затем с расстояния 7000 метров выпускает торпеду. Фон Мюллер видит момент пуска и пенистый след торпеды на небольшой глубине волнующегося моря. Мимо! Торпеда проходит перед носом крейсера. Но в тот же момент прямым попаданием снаряда сносит фок-мачту.

Норс-Килинг все ближе. Уже видна пена на скалах. «Эмден» прекратил огонь. «Сидней» тоже. Видя, что с «Эмденом» покончено, «Сидней» удаляется в направлении «Бьюреска» - судна-заправщика, пришедшего с углем для «Эмдена». «Бьюреску» не повезло, но «Сидней» не сумел захватить его. Капитан заправщика открыл все водозаборники и спустил на море шлюпки. «Бьюреск» тонет.

Изуродованный, но все еще живой «Эмден» выбросился на коралловый риф к югу от Норс-Килинга. Фон Мюллер бросает в топки документы и секретные шифры, потом, чтобы избежать взрыва котлов, в них гасят огни. Затворы орудий выброшены в море. Врагу не достанется никакого военного снаряжения с «Эмдена». Но где же враг? Его не видно, он ушел на север. Начинаются долгие часы ожидания - не менее трудные, чем часы боя.

В сражении погибли семь офицеров и сто восемь матросов. 11.30. В темно-голубом небе сияет ослепительное солнце; жара была бы невыносимой, не будь легкого бриза, колышащего листву кокосовых пальм на берегу Норс-Килинга - он всего в трехстах метрах.

- Капитан, люди просят разрешения отправиться на сушу. Быть может, там есть фрукты.

- Скажите им, что прибой очень опасен. Но если они готовы пойти на риск, я не против.

Его моряки - хорошие пловцы, видны их головы, пляшущие на волнах. Они продвигаются вперед. Но и волны не отстают, они несутся к берегу и обрушиваются на скалы - клочья пены взлетают вверх. Прибойная волна подхватывает пловцов, крутит и бросает их на скалы! Морской опыт показывает, что попытки добраться до берега в плохую погоду, даже если судно потерпело кораблекрушение в непосредственной близости от него, исключительно опасны, лучше оставаться на борту.

Но пребывание на борту судна не очень-то приятно. Лазарет «Эмдена» уничтожен, тяжелораненые лежат на верхней палубе; простыни едва защищают от солнца. Из-за нехватки перевязочных материалов использованы столовые салфетки, простыни. В безоблачном небе скользят и кружат чайки. Изящные птицы, но у потерпевших кораблекрушение они всегда вызывают ужас. Нередко находят трупы в спасательных жилетах с выклеванными глазами и истерзанными лицами. Грациозные хищники. Моряки «Эмдена» шлюпочными баграми отгоняют птиц, пытающихся напасть на их раненых товарищей. Раненые просят пить, стонут. В лопнувших трубопроводах удается набрать немного воды.

В 16 часов на западе появляется дым; чуть позже становится ясно, что приближается «Сидней». Уйдет ли он снова или пошлет спасательные шлюпки? Фон Мюллер с мрачным выражением лица приказывает спустить императорский флаг и поднять белое полотнище. Признать себя побежденным в подобных условиях не будет позором для «Эмдена». «Сидней» движется медленно, почти останавливается. По-видимому, его капитан опасается подойти ближе из-за рифов.

- Он набрал скорость! Уходит!

Австралийский крейсер развернулся и удалился прямо на юг. Матросы ругают и поносят врага. Фон Мюллер молчит. Невозможно! Это противоречит всем морским обычаям: вражеское судно оставило на рифе «Эмден» с людьми после того, как капитан поднял белый флаг. Воинский долг обязываем австралийца забрать пленных. Но когда же он решится на это? «Эмден» уйти уже не может.

Часы идут, умирают раненые. Наконец безжалостное солнце уходит за горизонт, и после коротких тропических сумерек на небе высыпают громадные сверкающие звезды. Ночь не приносит свежести. Бриз стихает, но волнение на море продолжается. На заре умирает еще несколько раненых; утренний воздух быстро накаляется. Проходит ужасное для раненых утро. Австралийский крейсер возвращается за пленниками лишь в 13 часов. Матросы в шлюпках показывают себя отличными моряками и умело маневрируют среди рифов, чтобы при сильном волнении подойти к «Эмдену». Перевозка - тяжелораненые, легкораненые, здоровые - кажется нескончаемой. Приходится совершить несколько рейсов. Последние шлюпки удаляются, когда подходит надраенный до блеска вельбот с флагом капитана на корме. Капитан «Сиднея» послал за капитаном второго ранга Карлом фон Мюллером свой личный вельбот. Фон Мюллер покидает борт «Эмдена» последним. Он и его люди останутся пленниками на Мальте до конца войны.

Вернемся на остров Дирекшн. 9 ноября 1914 года, 10 часов утра. «Эмден» и «Сидней» исчезают за горизонтом в северном направлении. Крохотное паровое суденышко и две шлюпки развернулись и снова вошли в лагуну. Англичане и аборигены молча стоят на пристани и смотрят на них. После высадки фон Мюкке направляется к «Эйше» и обращается на английском языке к одному из белых:

- Чье судно?

- Мое, я его капитан. А эти два человека - мой экипаж.

Фон Мюкке заявляет торжественным тоном:

- Именем Его Императорского Величества я реквизирую ваше судно.

Англичанин пожимает плечами:

- Ваша воля. Желаю вам счастливого пути, но обязан вас предупредить. что корпус прогнил насквозь.

Корпус оказался не очень гнилым. скорее сгнил такелаж. Шхуна «Эйша» раньше обеспечивала связь с Батавией (ныне Джакарта), выходя в море три-четыре раза в год, а затем ей на смену пришло паровое судно. Владелец шхуны получал нечто вроде пенсии и пропивал ее. Паруса были свалены в трюме в кучу вместе с бегучим такелажем.

Фон Мюкке собирался совершить переход до голландской колонии Суматра, и его матросы тут же взялись за дело, чтобы привести шхуну в состояние, годное для выхода в море. У фон Мюкке насчитывалось пятьдесят человек, а на «Эйше» - тридцать метров в длину и пять в ширину - никогда не ходило более шести матросов.

Человеческие поступки далеко не всегда предсказуемы. Англичане острова Дирекшн присутствовали при ремонте корабля. Они наблюдали за работой немцев вначале с любопытством, затем с интересом и, наконец, с симпатией. Большинство из них никогда не видело эту трехмачтовую шхуну под парусами. Когда фон Мюкке спрашивали, куда он собирается плыть, он отвечал: «Нам надо пройти семьсот миль». Семьсот миль на подобной развалине? Морская отвага, авантюрный характер путешествия покорили англичан. Они снабдили немцев провизией и одеждой, дали трубки, табак. Один из стариков рассказал об опасных течениях в районе острова. Добровольно ли? Здесь мы вынуждены верить слову фон Мюкке и лейтенанта Лаутербаха. Возможно, что англичане желали поскорее избавиться от немцев, вооруженных винтовками, револьверами и пулеметами, а может, и немцы намекнули на крупные неприятности в случае отказа сотрудничать. Думаю, что здесь имело место смешение многих чувств. «Эйша» отплыла в тот день, когда «Эмден» агонизировал на рифах.

Паровая шлюпка вывела шхуну из лагуны, затем шлюпку бросили, заклинив руль. Немцы буквально сидели друг на друге на борту «Эйши». Фон Мюкке сообщает, что запаса питьевой воды хватало на шесть дней, но они надеялись на дожди. Фок-мачта несла квадратные паруса, на двух остальных стояли косые. Их полотнища были дырявые, и ветер проходил сквозь отверстия. «Эйша» походила на потрепанного морского бродягу, но моряки фон Мюкке занялись делом, достали из трюма запасные полотнища, починили их и по одному заменили все паруса.

Через два часа после отплытия один из офицеров сообщил фон Мюкке, что в трюме полтора метра воды.

- Все на откачку!

Прокладки поршней насоса высохли, и пришлось их заменить ветошью, пропитанной жиром.

Фон Мюкке и его офицеры умели произвести исчисления и определить астрономические координаты, но на борту имелась лишь одна генеральная карта Индийского океана, на которой их путь выглядел коротеньким штрихом. Запасы провизии состояли из говяжьей тушенки и риса. Матросы пытались ловить рыбу, но она не клевала. Фон Мюкке, бывший рулевой Кильской регаты, взялся за обучение экипажа, и матросы не скучали: они пели, как и раньше, на борту «Эмдена».

Фон Мюкке не зря рассчитывал на дожди. 13 ноября, через пять дней после отплытия, продолжительный тропический ливень позволил наполнить все порожние емкости и оказался хорошим душем для экипажа, поскольку от купания в море кожа покрывается налетом соли и зудит. Начиная с 13 ноября ливни шли утром и вечером. «Эйша» плясала на сильной волне, набегавшей с кормы, стоячий такелаж часто ломался, и его приходилось чинить. В последующие дни все больше и больше времени уходило на латание парусов.

Много работы, вдоволь воды, немного пищи - жить было можно, но беспокоило состояние моря. Утренние и вечерние ливни больше походили на грозы с сильными шквалами. Как только черные тучи собирались на горизонте, фон Мюкке приказывал подобрать паруса. После шквала их ставили снова.

Но 20 ноября шквал не кончился. «Эйша» без парусов попала в циклон. В полдень почти непроглядная мгла со вспышками молнии; оглушительно гремел гром, на клотиках мачт замерцали огни святого Эльма. Моряки смотрели на мачты не столько из боязни огней, сколько опасаясь, что они рухнут. Сорвало одну лодку, повредив корму. После трех часов бешеной пляски ветер ослабел, затем совершенно стих - «Эйша» пересекала «глаз» циклона. Потом бешеная пляска на волнах возобновилась. Фон Мюкке приказал поставить несколько парусов. Приходилось их часто менять и брассовать реи, поскольку «Эйша» оказалась в секторе, где сталкивались и перемешивались два муссона - северо-западный и юго-восточный.

Фон Мюкке с блеском завершил плавание. 23 ноября в 16 часов «Эйша» вошла в пролив Ментавай, в 80 милях от Паданга, порта на западном побережье Суматры, принадлежавшей Голландии. Ветер упал, и наступило полное затишье. Фон Мгокке даже пришлось спустить две шлюпки с двумя гребцами в каждой и взять «Эйшу» на буксир! Затем бриз поднялся снова.

- За нами следует голландский броненосец!

- Мы еще не вошли в территориальные воды и можем не показывать наш флаг.

Но на следующий день пришлось флаг поднять, поскольку «Эйша» пересекла границу. То был флаг имперского военного флота с паровой шлюпки, брошенной у острова Дирекшн. Голландский броненосец «Линкс» подошел ближе. Появилось лоцманское судно. С «Линкса» передали по-английски, что командир «Эйши» должен прибыть на борт броненосца. Фон Мюкке приняли на «Линксе», и он рассказал голландскому капитану историю своего плавания.

- Хорошо. Можете зайти в Паданг. Ну а по поводу пребывания... увы, вам известны международные конвенции?

На рейде стояли три немецких судна - «Клейст», «Рейнланд», «Хойзинг». На них не без удивления рассматривали германский военный флаг, развевающийся на облезлой трехмачтовой шхуне. Когда «Эйша» проходила мимо них, они подняли флаги расцвечивания.

Суматра - большой остров с темно-зелеными лесами и громадными голубыми озерами. В 1914 году Паданг был очень живописен. Моряки фон Мюкке любовались грациозными деревянными домиками с наклоненными внутрь стенами, слушали уличных музыкантов. Денег нет, гулять не на что, да и фон Мюкке заявил, что остатки экипажа «Эмдена» не относятся к туристам.

Фон Мюкке строил дальнейшие планы. Как избежать плена? По международным конвенциям «Эйша» - военный корабль, поскольку на ней развевается германский имперский флаг, и ей надо покинуть Паданг по истечении сорока восьми часов. Этот потрепанный бурями парусник дальше плыть не мог. Фон Мюкке ходил по Падангу, конфиденциально встречался с австрийским коммерсантом, который выполнял функции немецкого консула, виделся (тайно, ибо это было запрещено) с капитаном одного из немецких судов - «Хойзинг». Последний находился в Индийском океане далеко не с коммерческими целями - он был одним из заправщиков «Эмдена». Мы знаем, почему он тщетно ждал крейсер в точке встречи, и теперь он ожидал приказа.

- Я отплыву на «Эйше» рано утром послезавтра и возьму курс на запад, - сказал фон Мюкке. - Вы уйдете из Паданга через два-три дня, пойдете сначала на юг, а затем встретитесь со мною. Договоримся о месте встречи.

28 ноября потрепанная трехмачтовая шхуна подняла латаные-перелатаные паруса и снова прошла перед немецкими судами, стоящими на рейде. Матросы «Эмдена» пели военный гимн.

На борту стало двумя офицерами больше. Они явились утром к фон Мюкке:

- Мичман в запасе Валмани.

- Старший механик в запасе Шенебергер.

- Поступаем в ваше распоряжение. Разрешение наших капитанов имеется.

Фон Мюкке знал, куда он поведет остаток экипажа «Эмдена», но ничего больше. Несмотря на недостаток места на «Эйше», он принял двух резервистов. Трехмачтовик-призрак покинул голландские воды 29 ноября в 3 часа утра в сопровождении крейсера «Зевен Провинсиен».

Курс на запад. Утром начался дождь и задул свежий бриз. Экипаж знал, что они направляются в Аравию. Пересечь Индийский океан на борту «Эйши»? Мало вероятно, у фон Мюкке должны были быть свои соображения, 7 декабря «Эйша» взяла курс на север, затем на юг, опять на север. Шхуна меняла курс под малыми парусами, но на запад не двигалась. Фон Мюкке с замкнутым выражением лица расхаживал по мостику, поглядывая на восток. Никто не осмеливался задавать ему вопросы..

-Куда-нибудь да придем.

- В море бывает, что никуда и не удается прийти.

Матросы вспоминали друзей, оставшихся на крейсерах эскадры фон Шпее. 4 декабря, когда «Эйша» с трудом лавировала в сером, ветреном Индийском океане, ни один матрос еще не знал, что в пятнадцати тысячах миль отсюда крейсера фон Шпее, одержавшие пятью неделями раньше победу у мыса Коронель, были разгромлены у Фолклендских (Мальвинских) островов крейсерами и броненосцами английского адмирала Старди. Ко дну пошли все корабли, кроме одного.

Маневры «Эйши» в штормовом океане продолжались до 14 декабря. В этот день на востоке показалось паровое судно с двумя мачтами и одной трубой.

- Ракеты! - приказал фон Мгокке.

Судно под немецким флагом приблизилось.

- «Хойзинг»!

- Мы переходим на его борт, - сообщил фон Мюкке.

Приказ удалось выполнить лишь через двое суток из-за штормовой погоды. Моряки опасались утонуть вместе с парусником в нескольких милях от растворившегося в ночи «Хойзинга». Наконец шквальный ветер упал, море успокоилось. Переход на борт «Хойзинга» произошел в виду крохотного пустынного островка.

«Ни один немецкий корабль, над которым, развевался германский военный флаг, не должен попасть в руки врага». Приказ подлежит обязательному исполнению. Матросы разрушили такелаж спасшего их судна, проделали в корпусе два больших отверстия. На этой трехмачтовой шхуне немецкие моряки прошли 1709 миль. Они поднялись на борт «Хойзинга», и тот направился на восток. Вахтенный офицер записал в судовом журнале точный час погружения «Эйши» - 16.58, 16 декабря 1914года.

От Суматры до острова Перим у входа в Красное море уцелевшие моряки «Эмдена» пересекли Индийский океан сначала на «Эйше», затем на «Хойзинге». Фон Мюкке действительно хотел добраться до Аравии, а затем до союзницы Германии - Турции.

«Хойзинг» (водоизмещение - 1700 тонн, скорость - 7,5 узла, хотя чаще всего он делал всего 4 узла) выглядел убого. Он сменил немецкий флаг на итальянский, а из регистра Ллойда позаимствовал название «Шениц», порт приписки - Генуя. Этот скромный вид позволил ему, не привлекая внимания, войти сначала в Аденский залив, затем в Красное море.

Первая остановка - Ходейда. Пятнадцать тысяч его обитателей занимались торговлей - продавали кофе, финики, кожи, а также опиум, оружие и, кроме того, подрабатывали шпионажем. Ходейда принадлежала туркам, но большинство белых, проживавших там под тем или иным предлогом, были английскими агентами. Арабы следили за английскими шпионами, но, поскольку турецкое правительство или эмир Мекки плохо оплачивали их услуги, они зачастую договаривались с англичанами за несколько фунтов стерлингов.

Как можно понять из рассказа фон Мюкке, в деньгах (в золоте) он недостатка не испытывал, но выбор маршрута и организация каравана были для немца, незнакомого со страной и привыкшего получать точные ответы на вопросы, чрезвычайно трудны.

После долгих приключений и мытарств в пустыне, о которых здесь рассказывать нет смысла, поскольку история уже не относится к океану, морякам «Эмдена» во главе с фон Мюкке удалось добраться до Турции.

 

Конец

[Mezhick]

Кстати, кого интересует тема: "Возможности применения авианосных соединений в Российских Военно-Морских Силах"? Я давно интересовался данной проблемой, копал массу материалов, но кроме того, что два раза идея авианосцев проваливалась (Сталин и Хрущев) больше ничего не надыбал...

[Серебрянный пес]

Госпола, история Эмдена весьма занимательна и поучительна, но истинный пример корсарской доблести на мой взгляд являет парусный фрегат Кайзера "Зеа Адлер" пожалуй его командир - последний пират в истории, удивительная история его жизни равно как и судьба его парусного корсара замечательно описаны И. Буничем (Корсары Кайзера)

 

По поводу использования авианосных соединений в Советском ВМФ мне кажется Хрущев был абсолютно прав в соотвествие с решениями теории связанности преимущество над сильнейшим противником может быть достигнуто путем перевохода на иной уровень связанности (подводное пространство, космос). Гонка в строительстве авианосного флота с США была приграна изначально в силу разницы стартовых условий. посчитайте сколько у Амов на конец 1945 года одних только Эссексов (кстати некоторые из них до настоящего времени стоят в резерве). Приступив к строительству атомарин в одно время с США (практически в одно время) СССР сумел добиться не только паритета но и некоторого превосходства таким образом были созданы условия гарантированного зачищения моря от всего что плавает в том числе авианосцев, в этом случае среда с более высокой связанностью дала возможность контроля водного пространства без сверх затарат которые последовоали при попытке преследования Амов в области надводного кораблестроения.

Далее. Американский авианосный флот в условиях гарантированного атомного взаимоуничтожения мог быть использован только в качестве средства оказания локального военного воздействия. Та исключительнаяроль которая была сыграна авианосным флотом в Тихоокеанской войне к отношениям на контененте была не применима. В конце концов самолеты взлеташие с авианосцев в персидском заливе вполне могли взлетать с баз в Турции с тем же успехом и гораздо дешевле. В принципе задачи авиации вполне рашают крылатые ракеты тут все дело в стоимости.

В принципе для СССР по состоянию на 1972 год авианосец был не более чем дорогой игрушкой все вопросы на контененте могли быть решены без его использования условия атомного противостояния исключали возможность ограниченной войны на море для борьбы с авианосными соединениями противника вполне достаточно ПЛ и крейсеров проекта 1164, позже эсминцев проекта 956 и как очень дорогой вариант атомных РКР (то что сейчас плавает под названием Петр Великий).

Авианосцы решили строить наверное просто от жиру в семедисятых средств было много в огромных объемах их стали спускать на надводное кораблестроение (глубоко шибочная тенденция все равно правильно расопорядиться не сумели, не создали концепции унифицированного пускового комплекса как у Амов в результате появились спарки из эсминцев 956 и 1155 и много прочих глупостей) к счастью не стали сделать большие авианосцы ограничились ублюдочно недоделанным поектом Кузнецова-Тбилиси-Брежнева для демонстрации флага и журнальных разворотов его вполне достаточно, а в прочем в авианосце при ядерном противостоянии нужды СССР не испытывал. По вопросу необходимости авианосца на современном этапе существования Российской державы думаю дискутировать нет никакого смысла за отсутствием таковой (державы).

Вероятно вопрос возник всвязи с прочтением Варианта Бис в этом контексте тему естественно следует рассмотерть но именно в условиях фантастических - более легкие обстоятельства ВМ В для СССР и строительство Большого флота по программе 1935-1947 годов. В этом обсуждении готов участвовать с удовольствием.

[DOBERMAN]

истинный пример корсарской доблести на мой взгляд являет парусный фрегат Кайзера "Зеа Адлер" пожалуй его командир - последний пират в истории, удивительная история его жизни равно как и судьба его парусного корсара замечательно описаны И. Буничем (Корсары Кайзера)

 

Было бы неплохо выложить его сюда

[Паладин]

Кстати, у меня есть книжечка - "Потомки последних корсаров" - но в ней таковыми считают наш Владивостокский отряд крейсеров в Русско - Японскую. Книга очень интересная, есть и прекрасные фото, и реконструкции (через прицел) как противники видели друг друга в разных фазах боёв. Но жаль тираж у неё всего 999 экз., а резмер приличный, так что - не отсканировать и не вывесить.

[Серебрянный пес]

В электронном варианте книжкой не владею но вот Вам по памяти вехи жизни капитана и его судна. Итак последний корсар родился в последней четверти 19 века где то в остзейстких землях в старинном баронском роду за годы учебы (до 12 лет) проявил полную невосприимчивость к наукам папаша был суровым прусаком и жестоко порол отпрыска, а бабушка желела внука и действуя ему во благо допустила роковую ошибку пообещала давать по 50 пфенингов за каждую отличную оценку внук моментально стал отличником скопил пару десятков марок и преобрел пару кроликов, но в действительности к моменту покупки уже был исключен из гимназии за полную академическую неуспеваемость. После разоблачения и учиненной расправы юноша решил сбежать из дома и стать пиратом, к тому времени познания о мире помимо житейского опыта ограничивались для нег прочтением двух книг Робинзон Крузо и Одиссей (проходили в гимназии). Парень добрался до Гамбурга, где выяснил, что в качестве юнги он нафиг никому не нужен прибился к старику лодочнику стал ему помогать в работе и очень привязался к старику тот начал обучать его основам морской премудрости. Он же помог пацану устроиться на судно с русским капитаном которых немцев терпеть не мог, а полная неспособность юнги к какой либо конструктивной деятельности только укрепляло его шовинистические взгляды. После всех издевательств наш герой решил доказать всем свою состоятельность залез на мачту но не удержался на бимсе и свалился в воду пока старший помощник (немец) ругался с капитаном по поводу необходимости спасения члена команды (капитан был против) поморник напавший на утопающего изрядно его изуродовал. Дальнейшая матросская биография парня изобиловала событиями он пытался стать охотником на кенгуру в Австралии, тренировочной грушей в боксерском клубе (уже в юности обладал чрезвычайно крепким телосложением и развитой мускулатурой), один из зигзагов судьбы привел его на борт судна груженного динамитом которое взорвалось в рейсе с ужасным грохотом наш герой отделался переломом и был брошен спасителями без денег с малярией и увечьями на варварском побережье, том самом на которое совершила памятный прыжок канонерка «Пантера». Не умереть с голоду парню позволили кокосовые орехи которые он собирал бродя меж пальм на самодельном костыле в короткие промежутки прояснения сознания (бред, малярия). Когда он немного отчухался и явился на борт той самой «Пантеры» на белого человека он похож не был, увидив соотечественников он рыдал как ребенок ему дали поношенные штаны и рабочую куртку накормили но командир кононерки заметив на борту оборванца приказ спустить его с трапа. (Впоследствии Кайзер выслушав историю жизни и злоключений нашего пирата назначил его командиром «Пантеры»). Дальше было возвращение домой курс гимназии пройденный за неполные пол года безупречно выдержанные экзамены в военно-морской корпус и блестящее его окончание (парень наверное понял что учеба на Свете наименьшее из зол).

К началу Великой войны когда капитану не было еще сорока в недрах Императорского ВМ штаба появилась идея вывести на британские коммуникации в Южной Атлантике парусный рейдер (остро стоял вопрос автономности крейсирования) встал вопрос о том кто может возглавить эту безумную авантюру естественно выбор пал на нашего героя.

Что творил в Южной Атлантике «Зеа Адлер» описывать не буду это моему скромному перу не под силу прочтете у Бунича но вот один эпизод когда рейдер все таки расколотило о скалы ВОЛНОЙ ЦУНАМИ !!!! каманда осталась на райском тропическом оставке где продолжила пиратсвовать специализируясь на торговцах копрой, а капитан и пять членов команды сели на шлюпку и направились в одну из Германских колоний (Дело было уже Южной Пацифике) по пути они захватывали Британские острова арестовывали местную администрацию, после десятка успешных десантов их все таки поймали и отравили в лагерь откуда капитан сбежал… угнав личную яхту начальника лагеря

Короче история вполне фантастичная, но нем не менее историческая правда соблюдена, а Вы говорите Барон Мюнхгаузен.

 

А нашим Владивостокским отрядом кнечно приходится гордиться но к сожалению за неимением других примеров дерзости и осмысленной доблести Увы...

[Mezhick]

2 Серебрянный пес:

В том-то и дело, что авианосец не имеет достаточного ядерного потенциала... Авианосец - то, что может контролировать внутренние европейские моря и побережья океанов. Мы проигрываем амерам по всем параметрам именно там, где они активно применяют авианосные соединения...

ЗЫ: Ядерная война - тотальное самоубийство. А вот воздушный паритет надо бы восстановить.

[Archi]

2 Mezhick:

Так у России и СССР никогда не было океанского флота, я не говорю, что в океан не выходили, нет. Надводный флот по большей части был предназначен именно для действия у своих берегов.

[Aleksander]

Кстати, кого интересует тема: "Возможности применения авианосных соединений в Российских Военно-Морских Силах"?

Меня. К слову в Варианте Бис разыгран именно этот вариант.

В том-то и дело, что авианосец не имеет достаточного ядерного потенциала... Авианосец - то, что может контролировать внутренние европейские моря и побережья океанов.

Не совсем понятная фраза. Недостаток автономности компенсируется судами снабжения. В том числе эскадренными танкерами. Авианосцы прекрасно проявили себя именно на Тихом океане с его огромными расстояниями и неразвитой базовой системой. В зоне действия береговой авиации как в Европе и при наличии достаточно сильного противника в воздухе у Task Fores неизбежно возникнут проблемы принедостаточном массировании сил.

Так у России и СССР никогда не было океанского флота, я не говорю, что в океан не выходили, нет. Надводный флот по большей части был предназначен именно для действия у своих берегов.

В корне не согласен. Горшков создал именно ядерный океанский флот с кораблями большого водоизмещения и приличной мореходности. Просто в силу политической ситуации последнего времени об этом достижении говорить как-то не принято. Хотя конечно недостатков у наших кораблей было более чем достаточно, тем не менее второй флот мира. Оффициально.

[Archi]

2 Aleksander:

CCCР обладал громадным подводным флотом и тут переплюнул все страны мира вместе взятые, если мне не изменяет склероз. Насчет того, что он был вторым флотом в мире не спорю, но какой процент от надводного флота СССР можно назвать океанским? Не имею под рукой данных, но роде не слишком большой. Два флота можно сразу списать со счета. Действие Северного также в значительной степени может быть заблокировано, остается Тихоокеанский, который кажись в свое время составлял около половины всей мощи, но сколько там было океанских судов не скажу

 

СССР по большому счету был не нужен флот как средство доставки своего влияния, а удовольствие это очень дорогое.

[Aleksander]

2 Archi:

Все крейсера, авианосцы, большие десантные корабли, по эсминцам и БПК надо посмотреть. Бедой ранних проектов была слабая мореходность. Для защиты побережья предназначались другие корабли. Например ракетные катера.

[Паладин]

Так у России и СССР никогда не было океанского флота, я не говорю, что в океан не выходили, нет. Надводный флот по большей части был предназначен именно для действия у своих берегов.

Поддерживаю Alexander'a. Но только на более раннем этапе, к 1904 году Россия создала и мореходный и многочисленный флот. Знаменитый переход эскадры Рожественского стал образцом для подражания: так знаменитый "Поход Великого Белого Флота" США это прямое копирование этого русского перехода. Но русско - японская война подрубила эти начинания. Впрочем, кораблестроительные программы после русско - японской снова возвращали Россию к этой идее. Ведь не для мелководной же Балтики строились колоссы типа "Измаил".

[Archi]

2 Паладин: ну не признаю я эскадру Рождественского за океанский флот, хотя я могу и ошибаться. Не каждый корабль, способный переплыть океан является океанским иначе надо чуть не каждую китайскую джонку такой считать.

[LeChat]

2 Archi:

Если говорить про дальние плавания, то наши были на них способны. Это и Витус Беринг, и многочисленные исследователи Антарктиды. С технической стороны эскадры Ушакова или Орловых не уступали британским в возможности дальнего плавания. Тот же ушаков с моря пол года блокировал Корфу. За это время можно было пересечь атлантику несколько раз. То же относится к эскадре Рождественского (хотя часть судов действительно были береговыми). Но лишь небольшая часть.

[DOBERMAN]

Насчет Ушакова:

 

Помоему он вообще достоин отдельной ветки, я давно восхищался этим удивительным человеком "Победителем всех неприятелей России на морях", как и временем подарившем миру таких людей. Что интересно так это то что Суворов и Ушаков, не потерпевшие ни одного поражения от врагов, совершившие такие подвиги, были современниками.

[Паладин]

2 Archi:

Во первых строках - не Рождественский, а undefined

Далее - русский флот на Дальнем востоке взялся "не из ниоткуда", а многократно, на регулярной основе плавал туда. Уходили одни корабли, приходили другие. Те же "Наварин" и "Сисой Великий" бывали в Порт - Артуре ещё при подписании договора о передаче Квантуна России. Кроме того, русский флот многократно посещал другие страны, учавствовал в смотрах и парадах (от Спитхэда до Киля), и по праву (в этот период) занимал место в пятёрке ведущих в мире.

(хотя часть судов действительно были береговыми). Но лишь небольшая часть

Всего три из 38: броненосцы береговой обороны "Адмирал Ушаков", "Адмирал Сенявин", "Генерал - Адмирал Апраксин".

[Серебрянный пес]

Маджахеджик писал(а)

 

В том-то и дело, что авианосец не имеет достаточного ядерного потенциала... Авианосец - то, что может контролировать внутренние европейские моря и побережья океанов. Мы проигрываем амерам по всем параметрам именно там, где они активно применяют авианосные соединения...

ЗЫ: Ядерная война - тотальное самоубийство. А вот воздушный паритет надо бы восстановить.

 

Применение авианосного соединения во внутренних европейским морях и у побережья океанов это, при всем моем уважении Вашей позиции полный бред авиация берегового базировния в любом случае в этих условиях будет более эффективна. Даже в первобытные времена ВМВ вводавианосца где нибудь на Балтику! или в Церном море! это ПД несоответствие флотоводца даже на средиземном море в условиях нормальной работы люфтваффе (до переброски значительной части сил на воточный фронт) англичан с их авианосцами гоняли как сидорывых коз и АВСиспользовали преимущественно для обороны флотских соединений и доставки авиции на Мальту. В СССР в конце 50 Х была создана лучшая в Мире береговая авиция и она могла решала вопросы не только во внутренних морях но и в Северном, Охотком, Японском. Желтом морях, некоторое время в Северной части Индийского океана. А в открытом океане АВ силы всего лишь плавающая цель для АПЛ СССР - лучших в мире. В конце концов для чего Вам авианосцы? Работа по побережью сдесь Вам не сотавляет шансов морская авиация СССР контроль торговых путей здесь Вас задавят силы АПЛ, а на Трук и Гуадалканал мы к Вам высаживаться не будем :P

Ядерная война действительно тотальное самоубийство но вот угроза тотального самоубийства это великое благо благодаря ей в мире 50 лет до распада СССР не было серьезных войн и их небыло бы еще столько же. Солько шансов Вы бы дали на сохраненние мира между НАТО и СЭВ в 60х 70х 80х годах без гарантированного взаимоуничтожения . Ядерное оружие замечательное средство сохранить человеческие жизни и деньги в государственном бюджете. Если только всякие и не резали бы Сатану и Скальтель Часть ракет можно было бы снять с боевого дежурства (так чтобы средств хватило все лишь на гарантированное 10 кратное уничтожение человечества на не на 50 кратное как было в реальности) часть ракет законсервировать и устанавливать на позиции по мере списания отслуживших ракет, а все неиспользуемые боеголовки стащить в одну кучу на Урале где нибудь у тектонического разлома и к ним большую кнопку типа только суньтесь.

По поводу восстановления воздушного паритета. Предлагаю Вам сначала восстановить государство, а то вот я в упор не вижу его пока. Вижу по телевизору умное серьезное лицо нашего Пезидента и нихрена больше. А пока мы восстанавливаем ВВС КНР весьма успешно.

[Аналитик]

Кинос Аргентум, глянь в почту. Там сокровища духа.

[Серебрянный пес]

Кинос Аргентум, глянь в почту. Там сокровища духа.

 

Врешь ничего в почте нет збрось на hogla@sovgav.ru

[Аналитик]

злостный флейм убран самоцензурой

[Aleksander]

2 Серебрянный пес:

Я как и Н. Г. кузнецов сторонник сбалансированного флота. Потому по пунктам.

даже на средиземном море в условиях нормальной работы люфтваффе (до переброски значительной части сил на воточный фронт) англичан с их авианосцами гоняли как сидорывых коз

Английские авианосцы показали хорошую боевую устойчивость. Их главный недостаток объясняющий невысокую эффективность применения отсутствие хорошей палубной авиации. До американских поставок путных машин у англичан просто не было. Можно ругнуть английскую ПВО в сравнении с Энтерпрайзом во второй половине 42-го. Когда после гибели Хорнета он отбил все атаки с журавлей. А ведь в бой у японцев шли последние кадры 1-го флота имевшие на счету Перл Харбор, Цейлон, Коралловое море.

в открытом океане АВ силы всего лишь плавающая цель для АПЛ СССР - лучших в мире.

После ВМВ НАТо создало мощные противолодочные рубежи преграждающие нашим лодкам путь в Атлантику. Обеспечение их прорыва одна из функций кораблей Большого Флота. Ракетоносцы без прикрытия истребителей уязвимы, а истребителям как всегда не хватает дальности. Вот и мотивация в необходимости авианосца. ПВО соединения то же вещь не лишняя. Никогда не помешает прикрыть и подлодки например от Оионов и других ЛА ПЛО. Наконец тезис о превосходстве наших АПЛ и береговой авиации достаточно спорен. Слава Богу проверять не приходилось. Но судя по прочитанному наши лодки шумят все же сильнее американских аналогов.

[Archi]

Если говорить про дальние плавания, то наши были на них способны.

я нигде не говорил, что русские корабли далеко не плавали.

Далее - русский флот на Дальнем востоке взялся "не из ниоткуда",

Естественно, что их туда перегоняли с верфей, расположенных в других местах, как это происходит и сейчас.

Тот же ушаков с моря пол года блокировал Корфу.

Средиземное море уже стало морем-окияном? Или вы это к тому, что он блокировал их там без получения снабжения с родины?

 

По моему авианосцы во внутренних морях бессмысленны. Они слишком уязвимы в «большой луже», в чем я согласен с Серебряным Псом (по правилам русского языка так правильнее, если же в противном написании скрыт глубокий смысл, то приношу искренние извинения).

 

Может моя трактовка океанского флота отличается от классической, но я считаю, что это такой флот, который спроектирован, создан и под него есть планы по использованию вдали от родных берегов. При этом я подразумеваю не отдельные корабли, а именно полноценные соединения. В СССР корабли присутствовали во всех океанах кроме, возможно Южного, но это было далеко по масштабам до 6-го флота США. Основная задачей флота была защита родных берегов. Или я заблуждаюсь?