Орлы ойкумены

[InSomNiac]

Кто хочет, присоединяйтесь, это история простого парня Луция Секстия, котрый прошел через все терни становления Римской республики. Альтернативная реальность... Предлагаю писать историю персонажа по очереди, для затравки выдаю абзац-начало... продолжайте...

---------------------------------

В год 473 от основания города, когда консул Луций Эмилий и Квинт Марций вознесли хвалы на Капитолии в честь Юпитера Наилучшего и Величайшего, сын портового рабочего из Остии Луций Секстий достиг совершеннолетия в компании своих друзей и содержанки лупанария Фриска Луцерии. В час третьей стражи, когда Эрот уже спит, а Дионис все еще развлекается со своими жертвами, Луций вздохнул и мечтательно устремил свой взгляд в небо, где стоглазый Аргус согласно представлениям сладострастных греков звал посмотреть в бесконечность. "Вот она жизнь" - пронеслось в голове у подростка, он вспомнил уроки Фадия, который хлыстом и жесткой скамейкой вталкивал Гомера в деревянные лбы своих учеников. Он вспомнил, как вчера они начали этот вечер. Греческий раб Гая Сорбия Тукция залихватски проиграл за хлипким забором "гимн Купидона" Секстий вскочил и подобрав валяющуюся в ногах тунику выскочил во двор задевая ногами разбуженных спозаранку кур. Его друг Тукций стоял чуть в стороне, он дождался пока Луций выскочит из-за поворота инсулы и накинул с громким гоготом на голову виновника торжества венок из скомканных ветвей ближайшего платана. "Слава великому консулу, покорителю свирепых самнитов" - закричал Тукций, и для пущей достоверности поддал пинок под зад еще не проснувшегося Луция.

А ведь все это было так давно, как будто в другой реальность, Луций лежал под звездами бесконечного италийского неба и ничто не могло оторвать его от мира, который раскинулся перед ним во всей свой сверкающей бесконечности. Где-то вдали остались возгласы любимой матери, где-то вдали торжественные речи отца и детская булла упавшая к ногам жреца. Теперь перед ним лежал огромный и необъятный мир, за которым таится неизбежное и влекущее будущее.

Но утро показалось подростку намного болезненнее чем это было вчера. Слегка саднил бок, ободранный в драке с добряком Фриском, гладиатором из Кампании, голова трещала как тысячи луканских цикад, а засуха во рту была подобна мученьям Тантала. Мать заглянула в его комнату, увидела его тело, распростертое на ложе со всклокоченными волосами и милосердно закрыла дверь, которая скрипнула так, что каждая жила в теле отозвалась безжалостным стоном. За матерью последовал отец, который, как казалось, был очень горд своим отпрыском и даже управляющий инсулой Аристарх с некоторой симпатией смотрел на парня в этот день. Сегодня Луций Секстий стал для всех нижних кварталов портовой набережной Остии героем дня...

Изменено 15 апреля, 2011 пользователем InSomNiac