ТОП-20. Кто ковал победу РККА в годы Гражданской в

[eugend]

1. Каменев

2. Вацетис

3. Гиттис

 

4. Фрунзе

5. Егоров

6. Тухачевский

7. Надежный

8. Самойло

9. Ольдерроге

10. Шорин

 

11. Свечников

12. Антонов-Овсеенко

13. Егорьев

14. Славен

15. Парский

16. Сытин

17. Эйхе

18. Блюхер

19. Белов

20. Уборевич

 

по ссылке - с комментариями как к самому списку, так и по отдельным персоналиям.

Изменено 14 сентября, 2010 пользователем eugend

[McSeem]

2eugend

Спасибо. Уже сам хотел перепост из Вашего ЖЖ сделать

[eugend]

как-то вот давно уже не забегал.

 

Может кому пригодится ))

Изменено 14 сентября, 2010 пользователем eugend

[eugend]

да, правильная ссылка:

 

http://eugend.livejournal.com/106031.html

[Русланчик]

а як же батька Махно, Нестор Иваныч?))))

[SAM to SAM]

Уважаемый 2eugend , а не могли бы текст из ЖЖ на форум выложить? а то в демократическом Казахстане туговато с доступом на живой журнал, а по проксям лазать - еще то удовольствие

[Chernish]

А як же Лев Давидович? Льва Давидовича, создателя Красной Армии. забыли?

[eugend]

про Льва Давидовича ответил Вам в ЖЖ ))

[eugend]

2SAM to SAM

 

Уважаемый 2eugend , а не могли бы текст из ЖЖ на форум выложить? а то в демократическом Казахстане туговато с доступом на живой журнал, а по проксям лазать - еще то удовольствие helpsmilie.gif

 

ТОП-20. Кто ковал победу РККА в ГВ?

 

Перечитывая Какурина («Как сражалась революция» - вообще ИМХО Какурин – это лучшие на сегодня обзорные работы по тематике ГВ – и из красных и из белых), держу под рукой 4-й, справочный, том «Директив Гражданской войны», с перечислением командующих фронтами, армиями и дивизиями – чтобы в том числе и вживую представлять, с чьими именами связаны те или иные события. Картинка получается иногда любопытная – ну и параллельно, листая справочник, пришла в голову мысль – взять и отследить несколько ключевых фигур – того же Тухачевского, Фрунзе или Егорова например, и посмотреть – с кем, в каком окружении они работали (в первую очередь я о начальниках штабов). Ну и чуть позже эта мысль трансформировалась в то, чтобы упорядочить и сам набор фигур – выбрать действительно ключевых лиц, занимающих командные должности, и вообще отследить их карьеру в годы Гражданской.

 

С этой целью я решил ограничиться лицами, командовавшими фронтами (либо войсками на отдельных самостоятельных ТВД) на протяжении продолжительного времени - не меньше месяца (поэтому например из списка выпали Лебедев и не учтена деятельность Самойло на Востфронте). В общее число вошли и два Главкома Республики. Я не стал учитывать различные «фронты», носившие это громкое название, но все же вряд ли ими являвшиеся (как например Семиреченский фронт Туркестанской республики) – но учел 6-ю армию (с 19 февр. 1919 года ставшую отдельной), войска Туркестанской республики в целом, НРА ДВР.

 

Повторюсь – я взял только командующих, как лиц принимавших решения, и не взял штабистов – поэтому в список не попали начальники Полевого штаба Республики Костяев и Лебедев, начальники Всероглавштаба Раттэль и Свечин. Чтобы округлить итоговое число (для красоты))) по командующим НРА и Турквойсками границу срока командования я поднял до 2 мес. – таким образом отсюда выпали Авксентьевский (НРА) и Брегадзе (Главком Туркресп) – в общем-то, такой подход я считаю обоснованным, поскольку ТВД были второстепенными, и командовали ими указанные лица уже на излете Гражданской войны, когда наиболее критический период последней уже закончился.

 

Итого получилось 20 человек, разбитых на следующие группы:

 

 - Главкомы – Каменев и Вацетис, оба продолжительное время командовали и Восточным фронтом (283 и 79 дней соответственно), оба позднее заняли пост Главкома.

 

 - Лица, командовавшие двумя и более фронтами (отранжированы по суммарному времени командования фронтами): Гиттис (Южный, Западный и Кавказский фронты, 831 день), Фрунзе (Туркестанский фронт и Южный фронт против Врангеля, 473 дня), Егоров (Южный и Юго-Западный фронт, 447 дней), Тухачевский М.Н. (Кавказский и Западный фронты, 389 дней), Надежный (Северный и Западный фронты, 238 дней)

 

 

 - Лица командовавшие одним фронтом из числа важнейших: Самойло (6 армия, Отдельная с 19.2.19, 354 дня), Ольдерроге (Восточный фронт, 153 дня), Шорин (Юго-Восточный/Кавказский фронт, 115 дней), Свечников (Каспийско-Кавказский фронт, 101 день), Антонов-Овсеенко (Украинский фронт, 101 день), Егорьев (Южный фронт, 90 дней) Славен (Южный фронт, 76 дней), Парский (Северный фронт, 72 дня), Сытин (Южный фронт, 59 дней)

 

 - Лица, командовавшие войсками, на отдельных, но второстепенных ТВД: Эйхе (НРА, 310 дней), Блюхер (НРА, 261 день), Белов (Главком Туркресп, 193 дня), Уборевич (НРА, 97 дней)

[eugend]

Итак, первая группа – Главкомы.

 

На первое место я поставил Каменева – по совокупности заслуг и достижений. Как упоминалось выше – оба военачальника выходцы с Восточного фронта, но Каменев фронтом командовал 283 дня, а Вацетис 79 дней, да и должность Главкома Каменев занимал гораздо дольше и в более важные периоды Гражданской войны, именно в бытность его Главнокомандующим были достигнуты наибольшие успехи и выиграна Гражданская война. Итак, Каменев…

 

1. Каменев Сергей Сергеевич

 

(1881-1936) Кадровый офицер старой армии, Генштаба полковник. В РККА командарм 1-го ранга.

 

10 мес. на посту командующего Восточным фронтом, с июля 1919 и до конца ГВ – Главнокомандующий вооруженными силами Республики

 

Из дворян, потомственный военный (из семьи военного инженера), окончил кадетский корпус и одно из элитных военных училищ (Александровское). Окончил Николаевскую академию Генерального штаба (1907; по 1-му разряду). В Первую мировую на штабных должностях, строевую должность – командира полка – получил лишь 4 марта 1917 года. С 25.11.1917 года снова на штабных должностях.

 

К большевикам пошел добровольно в апреле 1918 года, впрочем вполне вероятно, что переход произошел автоматически, потому что службу в штабе 1918 года Каменев не прерывал.

 

 - Апр.-июнь 1918 – военный руководитель Невельского района Западного участка отрядов завесы.

 - Июнь-август 1918 – с переформированием отрядов в дивизии автоматически становится начальником 1-й Витебской пехотной дивизии. (НШ Коленковский А.К.)

 - Август-сент. 1918 – помощник руководителя Западного участка завесы и одновременно военрук Смоленского района.

 - Сентябрь 1918-июль1919 – командующий Восточным фронтом (с перерывом в мае 1919). (НШ Коленковский А.К. 28.9.1918-3.4.1919, Гарф В.Е., 3.4.-2.5.19, Лебедев П.П. 2.5.-9.7.19)

 - Главнокомандующий Вооруженными силами республики и член РВСР (июль 1919-апрель 1924) (НШ Лебедев П.П.)

 

За руководство операциями фронта весной-летом 1919 награжден боевым золотым оружием (1920).. За деятельность на посту Главкома награжден орденом Кр. Знамени (1920) и почетным революционным огнест. оружием (1921). В дальнейшем дослужился до командарма 1-го ранга (1935), умер в Москве, посмертно был объявлен "врагом народа".

 

Заметки на полях:

 

Классический пример военспеца, пошедшего к большевикам из патриотических убеждений, изначально готов был воевать с немцами, и, как многие другие, не готов – на внутренних фронтах. По крайней мере Свечин писал о том, что Каменев обиделся на него, поскольку считал что по его вине его перевели в 1918 году на Восточный фронт. Потому кстати вполне вероятно, что имеется какая-то доля истины в недавно выложенных мною воспоминаниях Носовича о том, что к большевикам Каменев пошел не без внутреннего сопротивления. Тем не менее позднее по всей видимости вошел во вкус.

 

Что касается военных способностей – то в целом встречавшиеся мной оценки довольно невысоки, как незаметного и посредственного штабиста – причем от откровенно низких в эмигрантских кругах («полковник с большими усами и маленькой головой»). Разве что выделяется опять же оценка Носовича – но с другой стороны, последний практически не касается военных талантов, а в первую очередь нравственной составляющей, противопоставляя Каменева тому же Вацетису и Сытину, и считая его русским патриотом. Вполне возможно, что Главком многим обязан своему малозаметному но практически постоянному соратнику, б. генерал-майору Генштаба П.П. Лебедеву, чьи таланты и работоспособность наоборот как правило оценивались высоко – в том числе и противниками.

 

Вообще, можно отметить двух человек, которые были рядом с Каменевым в ходе Гражданской войны – первый это бывший подполковник Генштаба старой армии и будущий генерал-лейтенант Красной армии А.К. Коленковский – он был начальником штаба Витебской пехотной дивизии в то время когда Каменев был ее начальником – и вместе с ним же пришел на Восточный фронт. В апреле 1919 года А.К. Коленковский становится руководителем Приволжского военного округа, его временно сменяет полковник Генштаба Гарф, также пришедший на Восточный фронт почти вместе с Каменевым и Коленковским, и исполнявший там должность начальника оперативного управления. Через месяц штаб Восточного фронта получает из Всероглавштаба нового начальника штаба – П.П. Лебедева. Сам Каменев впрочем буквально через несколько покидает свой пост, а на его место (ненадолго) приходит А.А. Самойло – сослуживец и подчиненный Лебедева по штабу Западного фронта Первой мировой. Самойло не удерживается на посту комвоста больше месяца и вскоре туда возвращается Каменев, Лебедев же наоборот – срабатывается с Каменевым и служит с ним вместе практически всю войну.

 

 

2. Вацетис Иоаким Иоакимович

 

(1873-1938), Кадровый офицер старой армии, полковник, окончил Академию Генерального штаба. В РККА командарм 2-го ранга.

 

2,5 мес. на посту командующего Восточным фронтом, с сентября 1918 и по июнь 1919 – Главнокомандующий вооруженными силами Республики

 

 

Родился в семье батрака. В армию пошел добровольцем (вольноопределябщимся) в унтер-офицерский батальон в 1891 и – с момента выпуска из батальона – с 1893 до 1895 года служил унтер-офицером. Училище закончил в 1890 году, а в 1909 году окончил Николаевскую академию генштаба (по 1-му разряду, но к генштабу причислен не был, так как в списке выпускников по успехам значился 52-м из 53-х лиц, а к ГШ были причислены 46 офицеров). К началу мировой войны подполковник, командир 4-го батальона 102-го пех. Вятского полка. Практически всю войну провел на должности командира батальона. Командиром полка (латышского, развернутого на базе возглавляемого им батальона) стал лишь осенью 1916 года. В 1915 году был тяжело ранен, зимой 1916-17 года - контужен. В 1917 командир 2-й Латышской стрелковой бригады. По сути – строевой офицер, выслужившийся из унтеров - не хватавший звезд, но до всего доходивший своим трудом.

 

С 12.1917 начальник оперативного отдела Революционного полевого штаба при Ставке ВГК, в январе 1918 руководил борьбой с частями польского корпуса ген. Довбор-Мусницкого – т.е. с большевиками работает практически сразу после их прихода к власти. Возможно потому что увидел шанс сделать карьеру, которая в старой армии ему не сильно светила, возможно действительно сочувствующий большевикам как выходец из низов. Но так или иначе, переход одного из популярных полковых командиров латышских стрелков, на сторону большевиков практически сразу после революции сильно помог последним – в первую очередь потому, что он привел за собой организованную и дисциплинированную вооруженную силу, латышских стрелков – что в той ситуации, в условиях развала и разложения старой армии и мучительного и небыстрого рождения новых, организованных вооруженных сил, имело огромное значение.

 

После революции с образованием на базе бывших латышских бригад начинается развертываться латышский корпус, а Вацетис становится его командиром. Ближе к весне, с заключением Брестского мира, когда начинается окончательная демобилизация старой армии и создание новой – Вацетис настаивает на сохранении сколоченных латышских частей и формировании именно на их базе новых полков, из которых создается Латышская стрелковая дивизия.

 

Итак, с начала 1918 года Вацетис в РККА, с 13.04.1918 командовал Латышской стрелковой дивизией, подавлял мятеж левых эсеров в Москве в июле 1918, с началом чехословацкого мятежа – его, как уже зарекомендовавшего себя энергичного военачальника, направляют на Восточный фронт.

 

 - Июль-сент.1918 – командующий Восточным фронтом. (НШ Тарасов В.Ф. 10-23.7.18, Майгур П.М. 23.7-27.9.18)

 -02.09.1918-08.07.1919 – Главком РККА (после упразднения Высшего Военного Совета, создания РВСР и учреждения должности Главкома РККА) (НШ Костяев) Его место на Восточном фронте занимает Каменев.

 - янв.-март1919 – одновременно командующий армией Советской Латвии (Майгур П.М. 6.1.-14.6.19).

 

25.06.1919 он был арестован по обвинению в измене, через несколько месяцев освобожден. Его место практически сразу же занимает преемник его на Восточном фронте Каменев, вскоре перетащивший за собой П.П.Лебедева. Позднее занимал в основном преподавательские должности, вплоть до конца своей карьеры и ареста в 30-е годы.

 

Заметки на полях.

 

Военными способностями Вацетис вероятно не блистал – по крайне мере, уже факт окончания Академии 52-м из 53-х о чем-то да говорит. В целом, невысоко о нем отзываются и многие современники. Тем не менее он был энергичным, самоуверенным фронтовым офицером и – как говорилось – располагал крепкой вооруженной силой – чего на начальном этапе Гражданской войны было более чем достаточно. Но с ростом масштабов боевых действий энергичности и опыта командования батальоном и полком было мало – а своего Лебедева у него не оказалось. Ни капитаны с ускоренным курсом АГШ за плечами Майгур и Тарасов, ни Костяев – чей опыт в войну ограничился командованием полком и руководством дивизионным штабом (наштакором он стал лишь в августе 17-го) – это не генерал-майор Лебедев, генерал-квартирмейстер – то бишь начальник оперативного управления самого сильного русского фронта, противостоящего германцам, самой серьезной на тот момент армии Европы.

 

Невысоко Вацетиса с военной точки зрения оценивали и белоэмигранты и «красные» генштабисты например А.Е. Снесарев: «Кругом него только латыши… русским духом не пахнет… Он ординарен до крайности, мысли его простоваты, разумны, если угодно, но и только. О русском народе он говорит с худо скрываемым презрением и повторяет, что ему нужна палка… Словом, ловкий инородец, взобравшийся наверх среди русского кладбища, ловко потрафивший власть имущим… В области Ген. Штаба в нем виден недоучка, а потому и дилетант, а еще более фантазер. На мой вопрос, сколько в Красной армии, он отвечает незнанием, но прибавляет, что к весне будет втрое больше, чем теперь… И этот неготовый, полуиспеченный специалист, вдобавок фантазер, стоит во главе всего дела. Какие же шансы?»

 

Вообще, деятельность Вацетиса производит впечатление излишней суетливости — энергичность, которая часто идет во вред делу. У того же Снесарева в дневниках — разговор с Лениным и Вацетисом, требуют активизации боевых действий, первый спокойно, второй с надрывом — этот надрыв, спешка, торопливость Вацетиса чувствуются постоянно — летом 1918 года на Восточном фронте, его стремление чуть ли не лично руководить войсками в отдельных случаях, бросание в бой еще неготовых, недоформированных войск — лишь бы побыстрее заткнуть дыру. То же самое пишет о политике Вацетиса в отношении Южного фронта весной-летом 1919 года, ставя в противовес более взвешенное мнение Каменева.

 

Другая серьезная проблема - самоуверенность Вацетиса между тем порождала конфликтность – тот же Свечин ушел с поста начальника Всероглавштаба именно из-за конфликта с Вацетисом, поддержанным Троцким – самоуверенность латышского полковника прекрасно иллюстрирует и следующая цитата, которой мы и закончим краткий экскурс в историю его командования: "Ознакомившись подробно со всей приведенной здесь моей деятельностью, можно с уверенностью сказать, что военная история всех веков не знает другого примера столь грандиозной работы - как по созданию и организации вооруженных сил страны, так и по специальной эксплуатации этих сил в пространстве и времени, в особенности если принять во внимание всю ту обстановку, при которой эта работа совершалась... В своей специальной работе я, быть может, был до известной степени оригинален и своеобразен и, как таковой, остался не понят.."

 

Коснемся окружения Вацетиса – первым начальником штаба Восточного фронта при нем стал капитан Тарасов В.Ф., выпускник ускоренных курсов АГШ, впрочем на этом посту он пробыл всего две недели, и его сменил Майгур П.М., также капитан и выпускник ускоренных курсов АГШ. Когда Вацетис ушел с поста комфронта, то вслед за ним ушел и Майгур, состоявший для особых поручений при Главкоме, а когда Вацетис одновременно занял должность командующего армией Советской Латвии, то Майгур стал там начальником штаба. Интересно отметить, что Вацетис рассматривал кандидатуру Майгура на должность начальника Полевого штаба – Востиков в своей книге дает следующую информацию: «14 октября Реввоенсовет телеграфировал Л.Д. Троцкому, что вследствие болезненного состояния капитана, выпускника ускоренных 6-месячных курсов Генштаба 1918 г. Парфения Майгура, его неопытности и недостатка знаний Иоаким Вацетис избрал на ответственную должность начальника Штаба РВСР генерала Федора Костяева». При этом там же приводится и реакция Троцкого: «Я указывал на малую подготовленность Майгура на должность начальника Всероссийского Полевого штаба189, но не желал стеснять Главкома в выборе ближайших сотрудников. Того же правила держус[ь] и сейчас. Против Костяева не возражаю.» - т.е. изначально Вацетис продвигал именно Майгура. В своих воспоминаниях Вацетис указывал кстати другую причину не назначения Майгура, организовывавшего на первом этапе работу Полевого штаба: «Чтобы выйти из создавшегося положения, мне нужно было оторваться от РВС Респ[ублики]. Я решил использовать данную мне власть и приказал временному] нач[альнику] штаба тов. Майгуру подготовить сформирование специального штаба для Главнокомандующего в Серпухове. Штаб этот получил название Полевой штаб, куда перешла часть работников из Штаба РВСР. а этот последний был ликвидирован. Полевой штаб был подчинен непосредственно мне и являлся моим рабочим органом. Состав Полевого штаба был довольно ограниченный, но в нем были представлены все управления, необходимые для той огромной творческой работы, которую предстояло нам выполнить. С большим сожалением должен отметить, что мой начальник штаба Восточного фронта тов. Майгур по своей скромности отказался занять должность начальника Полевого штаба — на эту должность был назначен генштаба Костяев Ф.В.»

 

Касаясь Тарасова, следует отметить, что он также по всей видимости был креатурой Вацетиса – его фамилия еще всплывет позже. Вообще эпоха его командования РККА – это эпоха господства в высших военных штабах молодых офицеров, окончивших ускоренные выпуски Академии Генерального штаба, такие как Тарасов и Майгур. Группировались эти лица вокруг капитана Теодори, практически создателя советской военной разведки и неформального объединения молодых генштабистов. Последние, сколоченные в своего рода корпорацию, настроенные против «старого Генштаба», в отличие от последних с готовностью шли на внутренние фронты Гражданской войны («молодые академики с охотой пошли на войну, начавшуюся на востоке», из воспоминаний Вацетиса) и Вацетисом воспринимались как «свои люди» (согласно показаний Костяева). Возможно кстати и потому, что у Вацетиса, самого не причисленного к Генштабу и в войну служившего на строевых должностях до командира полка включительно, имелось предубеждение к классическим генштабистам. Так или иначе, молодые и активные капитаны занимали большое число важных должностей в Опероде (Теодори, Маттис, Малышев, Кузнецов, Исаев), многие из них занимали должности начальников штабов важнейших фронтов (Майгур – Восточного, Доможиров – Северного/Западного, Тарасов – Южного). Впрочем большая часть из них лишилась своих постов (а многие были и на некоторое время арестованы) в ходе так называемого дела о заговоре в Красной ставке (см. любопытную книгу Войтикова «Троцкий и заговор в Красной ставке»), по всей вероятности использованного для того, чтобы сместить Вацетиса с поста Главкома и ослабить влияние Троцкого. Арестован был тогда генерал-майор Генштаба Костяев, бывший при Вацетисе начальником Полевого штаба Республики. Впрочем все они через несколько месяцев были освобождены и восстановлены в РККА.

[eugend]

Перейдем ко второй группе – командующие двумя и более фронтами на ключевых направлениях Гражданской войны. Итак, участник нашего списка под номером 3:

 

 

3. Гиттис Владимир Михайлович

 

(1881-1938) Кадровый офицер старой армии, полковник. В РККА комкор.

 

831 день занимал должности командующих Южным, Западным и Кавказским фронтами

 

Из мещан, окончил юнкерское училище (1902) – т.е. второразрядное учебное заведение, дослужившись за 12 мирных лет только до капитана. Участник мировой войны, в 1917 году полковник (на 1917). Единственный, кто командовал тремя разными фронтами, командовал наибольшее время и в критические, напряженные периоды.

 

Что касается его службы в Первую мировую – обращусь к цитировавшемуся выше Носовичу: «Первое мое знакомство с теперешним командующим армиями большевиков на южном фронте бывшим полковником Владимиром Алексеевичем Гиттисом произошло на позициях под городом Станиславом в Галиции, где в 1916-м году он, будучи подполковником, временно командовал одним из полков 7-й армии, командир которого был только что отрешен от командования. Молодой подполковник, в виду его выдающихся боевых и административных качеств был назначен в тот полк для того, чтобы привести его в порядок до приезда нового командира, а быть может, что было вполне возможно, остаться в дальнейшем командиром этого полка. Гиттис вышел на войну адъютантом одного из полков 17-ой пехотной дивизии и в самом скором времени был награжден Георгиевским крестом за выдающийся подвиг приведения полка в порядок и спасения положения, в то время, когда его командир полка совершенно потерял голову. В мирное время Гиттис прошел все должности в полку от квартирмейстера до полкового адъютанта; детально знал все сложное управление полком со всеми его крючкотворствами, а, кроме того, прекрасно умел обращаться и разбираться в том элементе людей, который представлял из себя контингент офицеров наших армейских полков. За два месяца его временного командования полком он, надо отдать ему справедливость, выяснил многие вопросы, разобрался в людях и к тому времени, как я приехал принимать этот полк, он передал его мне не только в полном порядке, но кроме того, пробыв там моим помощником около двух месяцев, дал мне полную картину полка с такой верностью, которая указывала на его исключительную наблюдательность. В отношении как солдат, так и офицеров Гиттис всегда проявлял значительную строгость, но в то же самое время его справедливость была, вне всякого сомнения, а потому он пользовался неизменным уважением. Свой коренной полк он любил, как могли любить только старые, хорошие офицеры. Эту любовь он доказал тем, что отказался от хорошего места помощника командира корпуса и ушел обратно в свой полк, где получил только батальон, ибо был там всего младший подполковник.»

 

Итак, блестящий боевой офицер – блестящий не по своему происхождению или образованию – а настоящий фронтовик, военная косточка, человек со своим характером и убеждениями – во время Февральской революции по словам того же Носовича, активно боровшийся против развала армии. «Вся его старая деятельность, его характер, убеждения и та прямота, с которой они эти убеждения всегда высказывал, все наводило … на мысли, что в настоящее шаткое время [Носович] нисколько бы не был удивлен, если бы пришлось услышать о самосуде большевистски настроенной толпы над полковником Гиттисом». Тем не менее - с февраля 1918 в РККА, и подобное решение, как свидетельствует Носович – не конъюнктурное, не желание сделать карьеру – а так или иначе чем-то обоснованное – какими-то внутренними убеждениями. Итак, карьера в РККА:

 

 - Авг.-сент.1918 – военрук сев. участка отрядов Завесы.

 Сент.-ноябрь 1918 (10.9.-22.11.18) – командующий 6-й армией Сев. Фронта, сформированной на базе Северного участка. (НШ Самойло А.А. 10.9-22.11.18, затем сам стал командармом)

 - Дек.1918-янв 1920 (1.12.18-23.1.19) – командующий 8-й армией (НШ Меженинов С.А. 3.12.18-31.1.1919), на этом посту он сменяется молодым поручиком Тухачевским и уходит на повышение – Тухачевский же сменит его и позже на посту командующего Западным фронтом.

 - Янв.-июль 1919 (24.1.-13.7.19) – командующий Южным фронтом (НШ Тарасов В.Ф. 13.11.18-7.6.19, Пневский Н.В. 9.6.-17.10.19),

 - Июль-1919-апрель 1920 (22.7.19-29.4.20) – командующий Западным фронтом (Петин Н.Н. 26.5.-17.10.19, Перемытов А.М. 17.10.-13.11.19, Лазаревич В.С. 13.11.19-9.2.20, Шварц Н.Н. 25.2.-30.9.20).

 - Май 1920-май 1921 (15.5.20-29.5.21)– командующий Кавказским фронтом (НШ Пугачев С.А. 7.3.20-29.5.21).

 

После ГВ командовал войсками Заволжского и Петроградского ВО, с 1921 для особых поручений при РВС СССР, член ВКП(б) с 1925. С 1926 зам. нач. снабжения РККА, с 1930 уполномоченный Наркомвоенмора при Наркомторге. В конце тридцатых – расстрелян.

 

Заметки на полях.

 

Единственный из всего списка, который последовательно командовал тремя фронтами, при этом по общему времени командования фронтами – 831 день он практически в два раза опережает своих «преследователей» по списку – Фрунзе, Егорова и Тухачевского. Фигура во многом забытая – и забытая ИМХО незаслуженно. При поверхностном подходе может показаться невысокая результативность его деятельности – на Южном фронте именно при нем Добровольческая армия впервые вырвалась на простор Югороссии, и вероятно поэтому как не справившегося его отправляют на спокойный Западный фронт – а на том в свою очередь с активизацией белополяков рокируют с Тухачевским, отправляя на Кавказский фронт уже после разгрома Деникина.

 

Между тем на его долю выпала черная неблагодарная работа – руководить тем же Южным фронтом в период становления Красной армии как организованной силы, создавать именно дисциплинированную и управляемую армию из сырых дивизий, сильно разбавленных партизанским элементом с Украины, создавать в то время, когда основное внимание уделялось Восточному фронту. Н.Какурин в своей работе «Как сражалась революция» отмечает, что основная доля вины в тяжелых поражениях Южного фронта приходится на объективные обстоятельства, не зависящие от командования фронта. Имелись там безусловно и ошибки командования — в частности неправильный выбор операционного направления. Однако сложно сказать, чья вина в данном решении больше — Какурин приводит в своей работе слова Вацетиса о том, что Гиттис не выполнил его распоряжений о перегруппировки сил к правому флангу — но тут же отмечает, что документального подтверждения словам бывшего Главкома он не нашел. Свечин — тогда же, летом 1919 года проводивший расследование причин неудач на Южном фронте, также отмечает как причину неверный выбор главного операционного направления — но в плане Главкома Вацетиса. Интересно отметить, что сменившие впоследствии Вацетиса и Гиттиса Каменев и Егорьев для контрудара также выбирают восточное направление, через Донскую область, хотя Вацетис, вероятно на опыте своих ошибок, наоборот стремиться действовать через Донецкий бассейн. Впрочем и здесь у Каменева были свои резоны, но об этом позже.

 

Так или иначе, в июле Гиттиса меняют Егорьевым и отправляют на Западный фронт — в первуб очередь вероятно все же именно из-за неудач на этом фронте, но вероятно имелась и другая причина: состояние здоровья («ценный, но физически совершенно больной наш военный специалист»). Отправляют на участок работы лишь на первый взгляд несложный и простой — Западный фронт. Летом 1919 года – это лишь недавно остановленное наступление Северо-Западной армии Родзянко под Питером, при этом Родзянко остановлен и отброшен, но не разгромлен. Это еще весной совершенно разваленные и неорганизованные армии Советской Латвии и Белорусско-Литовская, провалившие наступление на Ригу, армии – из которых все ценное изымается на Южный фронт, при том, что противник пока не активен, но вполне серьезен. Это сильно активизировавшиеся поляки. 7 мая 1919 года Вацетис отмечал в своем докладе кас. Запфронта: «Западный фронт представляет в настоящее время для нас весьма большую угрозу ввиду того, что формирования местных национальных советских правительств Литвы и Белоруссии оказались никуда не годными, и переданные им для укомплектования две дивизии совершенно развалились, от Литовской дивизии уцелели только три штаба, солдаты обратились в мародеров. Таким образом, на Западе фронт наш от Вилькомира до параллели Минска считается крайне угрожаемым, и придется снять резервы с какого-нибудь фронта менее угрожаемого.» При этом общая ситуация – как следует из того же доклада, была такова, что резервов с других фронтов взять было неоткуда.

 

На Западном фронте Гиттис не сидит без дела - «весь июль на участке Северо-Западной армии прошел под знаком борьбы за инициативу с обеих сторон, причем перевес в данном отношении начинал постепенно склоняться на сторону красного командования, но из-за невозможности ввести в действие значительные силы на этом направлении особых изменений... не произошло». Невозможность ввести значительные силы — это активизация поляков, разбросанность фронта (от Балтийского до Черного моря), и внутреннее состояние армий, доставшихся Гиттису — упоминавшиеся выше неорганизованность, слабая управляемость, многочисленные измены и переходы на сторону противника, как комсостава, так и целых частей (Последнее Какурин например объясняет значительной концентрацией на Западном фронте офицеров старой армии, пошедших к большевикам для защиты от внешнего противника, но не желавших воевать на внутренних фронтах), разложение национальных (латышских и литовских) частей.

 

Гиттису приходится заниматься наведением порядка - «путем напряженнейшей организационной работы на Запфронте за двухмесячный период удалось упразднить мешанину в частях, свести дивизии, создать фронтовые запасные части и аппарат формирования. В результате слабый фронт, не имевший и не получавший поддержек, восстановил ряд частей и создал резервы, что дало возможность бороться с значительно усилившимся, организовавшимся и согласовавшим свои действия противником, развившим за последние месяцы большую активность. После взятия Пскова удалось путем перегруппировок создать ударную группу для решительного наступления против поляков с целью овладеть минским районом и тем облегчить положение в районе Двинска, обеспечив витебско-смоленское направление». В этот период Западный фронт становится одним из основных источников подготовки организованных пополнений для Южного фронта, была проведена серьезная реорганизация Армии Советской Латвии и Белорусско-литовской советской армии (теперь 15-я и 16-я армии), и в частности латышских частей. Из последних — еще недавно так плохо проявивших себя в боях, недисциплинированных, страдающих комитетчиной (уже успешно изживаемой к тому времени на других фронтах), разбавленных мобилизованным крестьянством (о состоянии красных частей в Латвии и Белоруссии см. Какурина и дневники Снесарева) — именно в это время создается дисциплинированная и организованная Латышская дивизия, во многом способствовавшая перелому кампании на Южном фронте.

 

Тем временем назревает кризис на Южном фронте, где Деникин добивается своих максимальных успехов – Егорьев очевидно не справляется и Гиттиса, «физически совершенно больного» но «ценного военспеца», знающего фронт – хотят вернуть туда, чему воспротивился Реввоенсовет Запфронта. В итоге на Южный фронт ставят Егорова, у Гиттиса забирают начштаба Петина – но вскоре способный военачальник требуется и под Питером, где успешно развивается наступление Юденича. После напряженных боев, когда все боеспособные резервы были брошены против Деникина и собрать полноценные части под Питером было крайне сложно - Юденич остановлен и разбит, война с поляками переходит в активную фазу. Гиттиса решают заменить молодым и энергичным Тухачевским, проявившим себя в Сибири и при разгроме Деникина, рискну предположить, что в том числе и по состоянию здоровья. И кстати первые действия Тухачевского в целом развивают идеи Гиттиса – но Гиттис уже на Кавказе, где ему предстоит обеспечить черноморское побережье от врангелевских десантов и заняться присоединением Закавказья. А за бои против войск ген. Юденича и белополяков Гиттис награжден орденом Кр. Знамени.

 

Интересно отметить, что у Гиттиса в отличие от многих других полководцев Гражданской войны – нет каких-то своих людей, практически на всех фронтах он работает с теми штабными работниками, которые там есть. На севере в 6-й армии он работает с Самойло, приехавшим туда вслед за бывшим генералом Ф.Е. Огородниковым, в 8-й армии начальником штаба становится вскоре после него же пришедший туда капитан Меженинов, ушедший с этого поста также после Гиттиса, но не вслед за ним, а на должность командарма 3 на Восточном фронте. На Южном фронте начальником штаба он получает капитана Тарасова, в наследство от предыдущего комфронта Славена, а после ареста Тарасова наштафронтом к нему ставят генерала Генштаба Пневского, который остается на той же должности и при следующем комфронта. На Западном фронте он довольно долго работает также с «доставшимся по наследству», хотя и вероятно знакомым ему по северу полковником Петиным, которого вскоре забирают на Южный фронт – и здесь какое то время врид наштафронта у него капитан Перемытов, с которым он уже работал на Южном фронте (последний пришел в штаб Южного фронта вместе с Тарасовым и служил там начальником оперативного управления, а позднее ушел на ту же должность в штаб Западного фронта – в книге Войтикова приводится документ, из которого следует, что из штаба Южфронта его «ушли» Пневский вместе с Троцким). В общем-то и далее «свои» начальники штабов у него отсутствуют – Лазаревич, Шварц, Пугачев (последний долгое время воевавший с Шориным – во 2-й армии, группе Шорина и на Юго-Восточном фронте – так и остался на последнем и при Тухачевском и при Гиттисе).

 

В очередной раз повторюсь - одна из нескольких незаслуженно забытых фигур ГВ. Возможно, что написано выше — покажется дифирамбами Гиттису — уточню: хотя я не склонен идеализировать Гиттиса, тем не менее считаю его одной из ключевых фигур той войны, полководцем, которому не сильно повезло. Это военачальник, которому не пришлось снискать больших лавров, но на долю которого выпала тяжелая и черновая работа по подготовке чужих побед.

[eugend]

4. Фрунзе Михаил Васильевич.

 

(1885-1925), в старой армии – вольноопределяющийся. В РККА последняя должность - Председатель РВС СССР и наркомвоенмор.

 

473 дня во главе Туркестанского и Южного (против Врангеля) фронтов (без учета кратковременного пребывания на должности командующего Восточным фронтом).

 

Вольноопределяющийся - единственный не только не кадровый военный, но и в принципе даже не офицер и не унтер-офицер среди комфронтами. И сделавший головокружительную карьеру.

 

В Гражданскую войну:

 

 - авг.-дек. 1918 – военный комиссар Ярославского ВО

 - фев.-март1919 г. – (31.1.-4.5.19) командующий 4-й армией (НШ Новицкий Ф.Ф. 31.1.-25.2.19, Лазаревич В.С. 25.2.-22.4.19, Годзиковский Л.Я. 22.4-8.5.19)

 - март-июль1919 – командующий войсками Южной группы Восточного фронта

 - июль-авг.1919 г. (19.7.-15.8.19) – командующий Восточным фронтом (НШ Гарф В.Е.),

 - авг.1919-сент1920 (15.8.19-10.9.20) – командующий Туркестанским фронтом (НШ Балтийский А.А. 15.8.19-18.3.20, Андерс А.К. 18.3.-29.4.20, Благовещенский П.В. 29.4.-24.9.20),

 - сент.-дек.1920 (21.9.-10.12.20)– командующий Южным фронтом против Врангеля (НШ Каратыгин П.П. 21-27-9.20, Паука И.Х. 27.9.-10.12.20),

 

После ГВ командующий Вооруженными силами Украины и Крыма с 3 декабря 1920 г. и затем карьера идет по нарастающей, но обрывается в 1925 году с его смертью.

 

Заметки на полях.

 

Один из немногих командующих – которого практически постоянно окружают одни и те же люди (из числа царских генералов) – мнение которых он ценит, использует, у которых учится. Вопроса его окружения я еще коснусь подробнее – но тут отмечу, что старые генералы возглавляли штабы и многих других красных военачальников из числа офицеров военного времени, унтеров и солдат – но подобной карьеры не сделал больше никто. Фрунзе действительно талантливый самородок.

 

Карьерный взлет начался после того, как талантливый командарм-самоучка, командующий 4-й, крайней южной армией Восточного фронта, назначается одновременно командующим Южной группой войск Восточного фронта (1-я, 4-я, 5-я и Туркармия), на плечи которой ложится основная задача остановить и разгромить ударную группу войск Колчака во время Уфимской операции. Именно тогда, весной 1919 года, вследствие действий войск под руководством Фрунзе было остановлено последнее решительное наступление сибирских белых армий, а инициатива перешла в руки большевиков. Чуть позже успех будет закреплен в ходе златоустовской операции, когда в ходе боевых действий 5-й и 1-й армий будет достигнут окончательный перелом и решена судьба кампании на Восточном фронте — в это время, хотя недолго, Фрунзе руководит Восточным фронтом, а затем выделенным из состава последней Туркфронтом, перед которым встают задачи разгрома оренбургского белого казачества и очищение Туркестана и установление советской власти в Средней Азии. На Восточном же фронте с этого момента основная роль в добивании Колчака переходит к 5-й армии М.Н.Тухачевского.

 

До этого времени включительно Фрунзе принадлежит скорее второстепенная роль — в разгроме Колчака он участвует, руководя группой войск пусть и на важном участке, но не во главе одного из важнейших фронтов, Туркестанский фронт также нельзя признать основным фронтом Гражданской войны — тем не менее повторюсь — Фрунзе единственный не военный среди командующих фронтами и сама карьера уже показательна. Осенью же 1920 года Фрунзе ставят уже на ключевой на тот момент фронт — Южный против Врангеля...

 

Окружение. Отмечу, что Фрунзе наверное один из немногих советских военачальников, которых практически везде окружают одни и те же люди. Факт того, что рядом с ним постоянно находились генералы старой армии Новицкий и Балтийский, в последнее время часто муссируется в доказательство того, что всеми своими успехами он был обязан только им, при этом как бы между строк подразумевается, что сам он практически не представлял из себя ничего – как военачальник. Мне эта точка зрения представляется более чем спорной, тем не менее мне было крайне любопытно изучить его окружение – и кроме Балтийского с Новицким я нашел еще несколько интересных фигур. Итак…

 

№1 – Генштаба генерал-майор Новицкий Ф.Ф., окончил кадетский корпус, Павловское военное училище, почти всю ПМВ наштакор. С августа по январь – военный руководитель Ярославского военного округа – ровно в то же время там комиссаром – М.В.Фрунзе. С 31.01.1919 Фрунзе возглавляет 4-ю армию, и с 31-го же января до 25.02.1919 начальником ее штаба – Новицкий, затем – там же помощник командующего. С марта по июль 1919 года Фрунзе командующий Южной группой войск (одновременно до мая он продолжает оставаться командармом-4, и по всей видимости в это время Новицкий реально замещает его на этом посту). С мая 1919 года 4-я армия получает нового командующего, Фрунзе сосредотачивается только на командовании Южной группой – и соответственно летом 1919 года Новицкий Ф.Ф. – помощник командующего Южной группой. В июле-августе Фрунзе недолго, около месяца руководит Восточным фронтом, и в то же время около месяца Новицкий – врид командующего Южной группой. В августе на базе Южной группы создается Туркестанский фронт, и Фрунзе становится его командующим – до сентября 1920 года, а в распоряжении командующего Туркфронта – 3 месяца, до ноября – состоит Новицкий Ф.Ф. Затем на протяжении года Новицкий Ф.Ф. замкомандующего Туркфронтом. Затем осенью Фрунзе отправляется на Южный фронт – и «деятельное участие в планировании штурма Перекопа» принимает Ф.Ф Новицкий. Впоследствии Новицкий принимает деятельное участие в создании советской авиации – начальник штаба РККВФ, начальник факультета Военно-воздушной академии и начальник самой академии, для особо важный поручений при начальнике ВВС, затем в отставке – а в 1943 году получает звание генерал-лейтенанта авиации – но это уже без Фрунзе.

 

Следующая часто встречаемая рядом с Фрунзе фигура – Генштаба генерал-лейтенант А.А. Балтийский (до Февральской революции генерал-майор, гвардейский офицер, в ПМВ наштадив, и около года командир полка). В РККА вступает добровольно весной 1918 года, в октябре 1918 года попадает на Восточный фронт, в 4-ю армию, начальником штаба, а с ноября по январь является ее командующим. 31.01. его на той же должности сменяет Фрунзе, но Балтийский остается там же, и с марта 1919 года, с занятием Фрунзе должности командующего Южной группы Восточного фронта он занимает должность для особых поручений при Фрунзе. С августа 1919 года, когда Фрунзе становится командующим Туркфронтом, Балтийский становится начальником штаба фронта – до марта 1920 года, когда он становится заместителем командующего войсками Заволжского ВО, боровшегося с бандитизмом, и их с Фрунзе пути расходятся.

 

Персонаж №3 – Генштаба подполковник В.С. Лазаревич, из дворян, гвардейский офицер, в ПМВ на штабных должностях, в РККА добровольно, первоначально также служит во Всероглавштабе. Затем –в 4-ю армию попадает либо вместе с Балтийским, либо вместе с Новицким, на должность начальника оперативного отдела – по крайней мере в сентябре 1918 года он еще во Всероглавштабе, а в феврале 1919 он уже сменяет Новицкого на посту начальника штаба 4-й армии. С марта по август 1919 года Лазаревич одновременно занимает должность начальника штаба Южной группы Восточного фронта – отметим, что точно также и Фрунзе – с марта по июль является командующим Южном группы (а затем месяц – Востфронтом), и при этом по май параллельно руководит 4-й армией. В мае 1919 года Лазаревич вслед за Фрунзе уходит из 4-й армии, но в отличие от Фрунзе он на май-июнь получает в нагрузку пост начальника штаба Туркестанской армии. В августе 1919 года Фрунзе становится командующим Туркфронта, а Лазаревич, командующим 4-й армией в составе фронта. В октябре 1919 года их дороги временно расходятся – Лазаревич уходит в распоряжение Полевого штаба, с ноября 1919 года по февраль 1920 года занимает пост начальника штаба Западного фронта, при Гиттисе, затем работает в Академии Генштаба и Военно-исторической комиссии. В июне 1920 года – когда в преддверии наступления на Западном фронте для улучшения управления войсками создаются дополнительные армейские аппараты (вместо 2-х армий Тухачевский создает 4, поскольку Березинское сражение показало, что два армейских управления перегружены и не справляются с управлением войсками) – Лазаревич получает пост командующего войсками 3-й армии. С затиханием боев на польском фронте о нем вспоминает Фрунзе и в октябре 1920 года он получает должность командующего 4-й армией Южного фронта, которой командует до февраля месяца, а в марте 1921 года он отправляется в Туркестан.

 

Следующий персонаж, №4 – полковник Генштаба Андерс А.К. – также потомственный офицер, выпускник кадетского корпуса, артиллерист, в ПМВ на штабных должностях, до Февральской революции дослужился до начальника штаба дивизии. В РККА вступает добровольно, с апреля 1918 года занимает должность начальника штаба руководителя Рязанского отряда, а затем, с октября 1918 года – начальник штаба формируемой на базе этого отряда 2-й стрелковой дивизии. Дивизия после формирования попадает в 5-ю армию, где весной 1919 года в составе Южной группы войск участвует в боях с армией Ханжина. В мае месяце дивизия передается в Туркестанскую армию, а наштадив-2 становится начальником штаба 4-й армии (буквально через две недели после ухода оттуда Лазаревича), с которой только что ушел Фрунзе. Тем не менее армия входит в состав Южной группы, а затем и Туркфронта (после создания фронта командармом-4 становится Лазаревич) – и Фрунзе отмечает ее начальника штаба. И с уходом Балтийского должность наштафронта до мая 1920 года исполняет Андерс. В мае он уходит вслед за Авксентьевским и Балтийским помощником командующего Заволжского ВО, а его на посту начальника штаба фронта сменяет старый туркестанский офицер, полковник Генштаба Благовещенский, служивший в Туркестане и до Фрунзе, и оставшийся работать в штабе Туркестанского фронта и после ухода оттуда Фрунзе. Про Андерса Фрунзе также вспоминает, придя на Южный фронт – и с октября 1920 года Андерс помощник командующего войсками 6-й армии, входящей в состав Южфронта, а затем, до мая 1921 года врид начальника штаба ВСУК, там же помощник начальника штаба и начальник штаба УВО. Нет нужды упоминать, что командующим войсками Украины и Крыма (и затем УВО) до 1924 года был М.В.Фрунзе.

 

Последний пятый, интересующий нас персонаж, из числа кадровых военных, генштабистов,– подполковник Генштаба И.Х.Паука – в отличие от упомянутых выше офицеров он все же в элиту старой армии скорее всего не входил – окончил юнкерское училище, Академию – по 2-му разряду и почти всю войну прослужил ст. адъютантом корпусного штаба. Добровольно вступив в РККА, состоял для поручений при начштаба Ярославского ВО с мая 1918 года – вероятно, там и познакомился с Фрунзе. В декабре принимал участие в подавлении Ярославскоо мятежа, но после ухода Фрунзе на фронт остался служить в округе (завоперразведотделом) до марта 1919 года. В марте 1919 года он становится начальником штаба 42-й стрелковой дивизии, участвовавшей в боях на Южном фронте в составе 13-й армии. С сентября 1919 года он начальник этой дивизии, а с февраля 1920 года становится командармом 13 армии, которая должна была запереть Врангеля в Крыму. После прорыва армии Врангеля в Северную Таврию отстранен от командования и поступает в распоряжение командюгзапа Егорова, становится начальником оперативного управления штаба ЮЗФ, т.е. вторым лицом в штабе после Петина. В сентябре 1920 года Фрунзе, назначенный на Южный фронт – начальником штаба к себе берет именно Пауку – по всей видимости все-таки не столько как старого знакомого, сколько как специалиста, знающего данный театр и войска. В первые послевоенные годы Паука занимает штабные должности на Украине, т.е. опять таки рядом с Фрунзе.

 

Итого пять высокопоставленных офицеров и генералов старой армии – но я бы добавил сюда еще одного человека, который кадровым офицером не был, а был офицером военного времени и командовал пулеметной командой и заведовал фронтовыми пулеметными курсами – Авксентьевский К.А., подпоручик старой армии, окончивший Владимирское военное училище в 1916 году. В партию большевиков он вступил в октябре 1917 года, в 1918 году – вологодский губернский военком, т.е. по сути подчиненный Фрунзе, которого сменяет на посту комиссара ЯрВО. Но в апреле 1919 года Фрунзе забирает его к себе – он сменяет Фрунзе на посту командующего 4-й армией, сочетать руководство которой с командованием Южной группы войск Фрунзе сложно, затем является членом РВС Южной группы, 1-й армии, с октября – командующий той армией, с января заместитель командующего Туркфронтом. В марте он назначается командующим Заволжским округом и занимается подавлением крестьянских волнений в тылу Туркестанского фронта. Заместителями у него поочередно становятся Балтийский и Андерс – также старые знакомые. Затем он занимается формированиями для 6-й армии, командует 2-й трудовой армией – а с августа становится командующим 6-й армии. Когда на Южный фронт приходит Фрунзе, то вскоре после своего прихода он забирает Авксентьевского к себе, помощником командующего Южным фронтом, а затем заместителем командующего ВСУК.

 

Итак. Рядом с Фрунзе всегда одни и те же фамилии, у него завидное постоянство в подборе кадров:

 

В Ярославском военном округе Фрунзе военком – тогда же там же военный руководитель Новицкий, для поручений при начальнике штаба – Паука, волгодский губвоенком и сменщик Фрунзе Авксентьевский.

 

В 4-й армии – Фрунзе сменяет на должности командарма Балтийского – его начальник штаба – Новицкий, начальник оперативного отдела, Лазаревич, чуть позже сменяющий Новицкого, ставшего помощником командарма.

 

В марте 1919 года Фрунзе назначается параллельно командующим Южной группой Восточного фронта – для особых поручений при нем – Балтийский, а начальник штаба – Лазаревич. Балтийский – по всей видимости на должности помощника командарма-4 замещает его в этой армии.

 

С мая Фрунзе становится «освобожденным» командующим Южной группы, и снимает с себя нагрузку по руководству 4-й армии – но саму армию он оставляет в проверенных руках – ставит туда своего знакомого по ЯрВО Авксентьевского, с армии он забирает Новицкого, ставшего теперь помощником Фрунзе, и Лазаревича – ставшего «освобожденным» (хотя и не совсем) начальником штаба группы. Авксентьевскому начальником штаба он ставит наштадива одной из подчиненных дивизий, Андерса, который с этого времени также попадает в команду Фрунзе.

 

Летом на протяжении месяца Фрунзе командует Восточным фронтом, а Новицкий в это время исполняет обязанности командующего Южной группой. Когда в августе Южная группа выделяется в Туркестанский фронт, Фрунзе снова собирает у себя своих людей – Новицкий до ноября – в его распоряжении, а с ноября его зам, Балтийский – начальник штаба, Авксентьевский командарм-1, Лазаревич – командарм-4, начальник штаба у Лазаревича – Андерс. В октябре 1919 Лазаревич уходит в распоряжение Полевого штаба, в январе 1920 Авксентьевский становится вторым замом Фрунзе, а в марте уходит командующим Заволжским военным округом и забирает к себе замом сначала Балтийского, а затем Андерса.

 

В сентябре 1920 года Фрунзе получает назначение на Южный фронт, который должен добить остатки белых войск в Крыму – и снова собирает к себе старых знакомых со всех фронтов:

Авскентьевский уже был на этом ТВД, командующим 6-й армией, в октябре Фрунзе забирает его себе заместителем, Андерса ставит помощником командарма-6, а Лазаревича – с западного фронта – командармом-4, в ноябре в его штабе появляется Новицкий. Начальником штаба он забирает у Петина и Егорова Пауку, бывшего там начальником оперативного управления и знакомого Фрунзе еще по Ярославлю. Практически вся компания в сборе, только что Паука сменил Балтийского. Слаженная команда, кочующая с Фрунзе с одного фронта на другой – и хотя близкие сотрудники были и у других командующих фронтами, но наверное ни у кого больше не наблюдается вокруг такой постоянной и ярко выраженной концентрации одних и тех же лиц.

 

Тем не менее, отмечу и другой момент – говорить, что всеми своими победами он обязан лишь старым специалистам, неверно. Старые специалисты присутствовали и рядом с другими выдвиженцами революционной поры, но тем не менее никто больше такой карьеры как Фрунзе не сделал. Скорее можно говорить о том, что талантливый самородок, Фрунзе, осознавал отсутствие у себя профессиональных знаний, был готов и умел учится, и мог собрать вокруг себя команду из знающих профессионалов, восполнявших у него отсутствие опыта и знаний.

[eugend]

5. Егоров Александр Ильич

 

(1883-1939) Кадровый военный старой армии, полковник. В РККА Маршал Советского Союза.

 

447 дней на посту командующего Южным и Юго-Западным фронтами.

 

По некоторым данным работал кузнецом (скорее всего эта информация появилась в его биографии уже в советское время), экстерном окончил курс гимназии. В 1901 году поступил на военную службу вольноопределяющимся, через 2 года службы поступил в Казанское юнкерское училище, которое окончил в 1905 году. Имеется информация, что во время учебы, в 1904 примкнул к Партии социалистов-революционеров (по другим данным в партию эсеров вступил в 1917 году, после Февральской революции). Первую мировую войну встретил ротным командиром в чине штабс-капитана, командовал ротой и батальоном 132-го пехотного Бендерского полка, был пять раз ранен, награжден шестью боевыми орденами и Георгиевским оружием. По всей видимости, выборный командир полка, в ноябре 1917 произведен в полковники. Вероятно, информация про кузнеца и вступление в партию эсеров в 1905 году – это уже позднее приукрашивание биографии – тем не менее, Егоров именно «рабочая лошадка», «трудяга» - боевой офицер, фронтовик, не имевший серьезного образовательного бэкграунда и больших карьерных перспектив в старой армии.

 

В РККА практически сразу же –

 в начале 1918 года председатель Центропленбежа, комиссар Всероглавштаба председатель Высшей аттестационной комиссии (1918);

 Командующий 9 армией (28.IX— 24.XI.18 г.), (НШ Княгницкий П.Е., 28.9.-28.10.18, Всеволодов Н.Д., 29-10.18 – 20.4.19)

 10 армией (26.XII.18 г.—26.V.19 г.). (НШ Клюев Л.Л. 26.12.18-26.5.19, сменил Егорова на посту командарма)

 Член РВС Южного фронта (9.VII—11.Х.19 г.). Командующий 14 армией (29.VII—6.Х.19 г.), (НШ Сапожников Н.П. 29.7.-27.8.19, Бухман В.М. 27.8.-6.10.19 – затем Егорова сменил Уборевич, а Бухмана Сакварелидзе)

 Южным фронтом (11.Х.19 г.—10.I.20 г.), НШ сначала Пневский, а с 21.10.19 до 10.1.20 – Петин Н.Н.)

 Юго-Западным фронтом (10.I.—31.XII.20 г.). (НШ Петин Н.Н.)

 

После окончания ГВ карьера идет постоянно в гору, и заканчивается званием маршала Советского Союза и должностью начальника Генерального штаба, военачальник, близкий к Сталину и Ворошилову, тем не менее финал – расстрел в 1939 году.

 

Заметки на полях.

 

Егорова не сильно высоко оценивали современники – и белые военачальники (впрочем со стороны последних, ан масс блестящих генштабистов старой армии, возможно это просто снисходительно-презрительное отношение к рядовому малоизвестному строевому офицеру, командиру батальона) – и позднее военачальники советские – крепкий середнячок, не блиставший военными талантами. Резкий взлет Егорова – это назначение его на должность командующего Южным фронтом.

 

К концу лета ситуация на Южном фронте становится критической и наиболее угрожающей существованию Советской власти, руководство фронта в лице Егорьева практически не справляется и идут судорожные поиски нового руководства – в качестве одного из вариантов предлагается кандидатура предыдущего комфронта Гиттиса. Но в итоге, принимая во внимание важность фронта и его протяженность, руководство боевыми действиями на южном ТВД принимает на себя непосредственно Полевой штаб Республики (благо Восточный фронт уже не требует столько внимание, а контроль за ситуацией под Питером, на участке 7-й армии переложен на командзапа Гиттиса), а сам фронт делится на две части – группа Шорина образует Юго-Восточный фронт под его же командованием, а группа Селивачева получает в наследство название Южного фронта. Вместо умершего Селивачева во главе фронта, на участке которого разыгрываются решающие бои, ставится Егоров.

 

Именно Южный фронт именно под руководством Егорова разбил Добровольческую армию – основную ударную силу ВСЮР и остановил его поход на Москву. Позже с разгромом Деникина Южный фронт переименовывается в Юго-Западный и переориентируется на новое направление - против Польши, которая на Украине достигает наибольших успехов и занимает Киев. Егоров успешно очищает Украину – в том числе благодаря наличию такой мощной силы как Первая конная армия. Успехи Юго-Западного фронта поразительны, прорыв буденовской кавалерии оказывает ошеломляющее впечатление на поляков, и является одной из главных причин их морального надлома (другой становится яркий успех июльского наступления в Белоруссии, когда в течении дня были разгромлены силы 1-й польской армии)

 

Именно на Егорова отчасти возлагается неуспех Красной армии в советско-польской войне – по причине запоздания с поворотом Первой конной на Варшаву. Данная версия была популярна в период развенчивания культа личности (возможно потому как членом РВС фронта был Сталин и таким образом вину возлагали на него) и в первые постперестроечные годы – ровно потому же эта версия как раз совершенно непопулярна сейчас, с ростом популярности Сталина. Между тем реальность несколько прозаичнее – вопрос был разобран еще в конце 20-х годов известным советским военным историком Какуриным – промедление с поворотом на Варшаву, действительно являющееся одной из главных, если не главной в той ситуации, причиной провала советского наступления – в гораздо большей степени было вызвано плохой и нечеткой штабной работой, в сочетании с инерцией боев под Львовом.

 

Возможно что в руководстве крупными и важными фронтами большая заслуга и его спутника – так же как Каменев работал в связке с Лебедевым, Егоров, поменявший до этого немало начальников штабов – познакомившись в октябре 1919 года, на посту командюжа, с Генштаба полковником Петиным – не расстается с ним до конца войны ("Человек львиной трудоспособности и энергии. Отличный организатор. Был прекрасным начальником штаба фронта. Политически совершенно лоялен" – характеристика, данная Петину Фрунзе в 1921 г.).

[eugend]

6. Тухачевский Михаил Николаевич

 

(1894-1937) Кадровый военный старой армии, поручик. В РККА - Маршал Советского Союза.

 

389 дней занимал должности командующих Западным и Кавказским фронтами

 

Из дворян, окончил Александровское военное училище (одно из лучших), гвардейский офицер, боевой опыт в ПМВ впрочем довольно ограниченный – как по времени так и по должности.

 

В РККА пошел сразу по возращении из плена, пошел осознанно – делать карьеру и стать Бонапартом, рискую, но тем не менее делая ставку на большевиков

 

 командовал 1 армией (28.VI—26.XII.18 г.), (НШ Шимунич Рудольф 16.6.-11.7.18, Захаров И.Н. 11.7. – 15.8.18, Корицкий Н.И. 15-8-28.11.18, Шафалович Ф.П. 28.11.18-9.9.20)

 8 армией (24.I—15.III.19 г.), (НШ до 31.1.19 Меженинов, с 31.1.-26.2.19 Мей П.А., 26.2.-12.3.19 – Трошин, врид)

 5 армией (5.IV—25.XI.19 г.). (НШ Ермолин П.И., 22.11.18-27.7..19, Ивасиов Я.К., 27.7.-3.12.19)

 Кавказским фронтом (4.II— 24.IV.20 г.) (НШ Афанасьев Ф.М. 16.1.-23.2.20, Любимов В.В. 23.2.-6.3.20, Пугачев С.А. 7.3.20-29.5.21)

 Западным фронтом (30.IV.20 г.—4.III.21 г. и 24.I.22 г.—26.III.24 г.). (НШ Шварц Н.Н., 25.2.-30.9.20, Соллогуб Н.В. 1.10.-6.12.20 – пересекались на ВФ в июне 18, Ермолин П.И. 6.12.20-7.6.21)

 Командующий 7А (5-19.3.21), (НШ Перемытов А.М. 3.3.-10.5.21)

 войсками Тамбовского р-на, (НШ Какурин)

 

1921-1922 начальник Военной академии РККА, и далее Запфронт, Начальник Штаба РККА, командующий ЛВО и замнаркома - блестящая карьера и трагический финал.

 

Заметки на полях.

 

Фигура сложная и противоречивая. Тем не менее как мне представляется – сейчас его деятельность в годы Гражданской войны оцениватся незаслуженно низко. Тухачевский своего рода стал индикатором политических пристрастий – причем особенно не любим он, как ни странно, радикально расходящимися по своим воззрениям сторонами – приверженцы Сталина не любят его потому что раз Сталин всегда прав, то репрессировал он Тухачевского заслуженно, приверженцы Белой идеи – за то, что блестящий гвардейский офицер – дворянин, сразу и бесповоротно пошел к большевикам, демократически и либерально настроенными людьми – за подавление Тамбовского и Кронштадского восстаний. При этом все, давая политическую оценку и не любя Тухачевского – стремятся при этом не только показать его никчемность как человека, но и как военачальника. Политические пристрастия увы весьма искажают восприятие его как полководца. Впрочем и сама личность военачальника настолько сложна и неоднозначна, что дает немало поводов как своим сторонникам, так и своим противникам.

 

При этом как мне представляется (рискну написать и думаю, вызвать шквал негативных отзывов)) – его деятельность как военачальника в годы Гражданской войны достойна высокой оценки.

 

Итак — начало карьеры. К большевикам он идет сразу, осознанно, окончательно и бесповоротно. Шаг смелый и рискованный — победа большевиков на тот момент вовсе не однозначна, при этом Тухачевский по сути рвет со своим окружением. Вероятно главные причины это пример Бонапарта — заразительный для молодого честолюбивого поручика в той обстановке, а также то, что Тухачевскому импонирует бескомпромиссность и энергичность большевиков, он понимает, что с ними может достичь большего.

 

С началом чехословацкого восстания Тухачевский получает по сути только создающуюся 1-ю армию на Восточном фронте.Что последняя представляет из себя к моменту прибытия Тухачевского? Набор отрядов различной численности, без какой-либо организации — без дисциплины и авторитетного командного состава, без тыла, результатом чего является то, что войска сидят в своих эшелонах, привязаны к железным дорогам, и поддаются панике при малейшей угрозе обхода. Тухачевский первым делом начинает заниматься именно правильной организацией и изжитием анархии и партизанщины. Он проводит мобилизацию офицеров — за июль им мобилизовано 1300 офицеров, цифра внушительная если учесть, что общая численность его армии в августе-сентябре 13 тыс. человек при численности боевого состава в 6-8 тыс. штыков), войска он сводит в 3 дивизии единообразной организации, создает обоз и наводит порядок в тылу, организовывает инженерные части. Возможно кому-то покажется, что в этом ничего особенного, создание такой армии — азы, и с этого начинали все. Но например мобилизацию офицеров он проводит за 2 недели до того, как этим займутся в общероссийском масштабе, дивизии как таковые он создает также раньше, чем в любой из армий Восточного фронта, не говоря о других фронтах, где ведутся боевые действия — 1-я армия действительно оказывается первой, не только по названию. Процесс идет непросто — вначале муравьевский мятеж, заметно осложнивший жизнь нового командарма, затем из-за сложного положения под Казанью Вацетис приказывает бросить в наступление на Симбирск еще неготовые дивизии 1-й армии. Тем не менее именно в это время Каппель отмечает заметные изменения в противостоящих ему войсках в лучшую сторону («Впоследствии полковник Каппель рассказывал генералу Петрову, что во время симбирских боев он впервые почувствовал перед собой хотя еще и слабо организованную силу, но все же такую, которая выполняла директивы командования: [обычно сражения с красными происходили так -] наступление на фронте, удар небольшой маневренной группы в глубокий тыл противника, паника среди красных и бегство. На этот же раз разыгралось целое сражение: «Мы старались нанести удар своим правым флангом, а красные - своим левым. И уже прежней уверенности в успехе не было. Выручил энергичный удар самарцев в центре».) и тут же кидает пророческое замечание: «Мы обеспечены от нового удара не более, как на две недели». В сентябре 1918 Тухачевский и Каппель вновь сталкиваются под Симбирском, при этом численность противостоящих войск сравнима — и Каппель, еще недавно без особых проблем громивший неорганизованные сборища красных, значительно превосходившие его в численности, не в состоянии отстоять город и терпит поражение. Безусловно, тут стоит учитывать измотанность его частей, все лето мотавшихся туда-сюда по Поволжью и только что потерпевших неудачу под Свияжском в боях с латышскими стрелками, но все же — в первую очередь роль сыграла именно организованность 1-й армии.

 

В конце 1918 года со стабилизацией положения в Поволжье Тухачевского отправляют на юг, в 8-ю армию. Именно на 8-ю армию Вацетисом возлагается главная роль в нанесении удара по донской армией Краснова – с данной ролью Тухачевский справляется достаточно успешно, к весне 1919 года донские части практически разгромлены и как кажется Южный фронт перестает быть одним из основных. Тухачевский же опять возвращается на Восточный фронт, не только не потерявший свою актуальность, но и наоборот, снова ставший основным для Республики. Весной 1919 года Колчак предпринимает свое последнее масштабное наступление — в центре, армия Ханжина громит противостоящую ему 5-ю армию. Последняя, итак самая слабая армия фронта, очень сильно потрепанная в этих боях и практически разгромленная, откатывается почти до самой Волги. Именно в эту армию отправляют недавнего поручика исправлять положение. И в целом его деятельность здесь опять успешна. Самая слабая армия за год становится практически становым хребтом Восточного фронта, а Тухачевский лучшим командармом. Основная заслуга в окончательном разгроме Колчака во многом ложиться именно на нее. Любопытно — что вскоре после своего прихода Тухачевский вновь встречается с Каппелем, но теперь они меняются местами. Если ранее Тухачевский на протяжении двух месяцев чуть ли не с нуля создавал армию (как организованную вооруженную силу) — то теперь Каппель был брошен на фронт во главе формируемого им на протяжении 4-х месяцев корпуса (кстати при всемерной поддержке Нокса, обеспечившего Каппелю приоритет в отношении получения британского снабжения). Если в сентябре 1918 года части Каппеля измотаны предыдущими боями, то теперь Тухачевский стоит во главе потрепанной и до конца не оправившейся от поражения 5-й армии. Имя Каппеля страшно и для его противников, он заслуженно считается одним из лучших, если не лучшим, военачальников колчаковской армии, но — «если он так страшен, то нужно атаковать и разбить» (с) Тухачевский. И Тухачевский бьет дивизии Каппеля, а Нокс в кругах омских острословов получает звание поставщика Красной армии (см. Будберга и Щепихина). Да, дивизии Каппеля недоформированы и неустойчивы, но он их готовил на протяжении почти 4-х месяцев — летом предыдущего года у Тухачевского было 2 месяца, чтобы создать армию из, мягко говоря, не самого лучшего контингента.

 

Тухачевский молод, самоуверен и честолюбив — он неудобный подчиненный, может позволить себе некорректное поведение в отношении своих начальников (у него возникает конфликт с Самойло, в результате чего последний возвращается вскоре на север). Его не очень любит Каменев, весной 1919 года до назначения в 5-ю армию с иронией называвший его «поручиком-командармом». Как и Вацетис, он энергичен и самоуверен, но в отличие от Вацетиса не суетлив, и главное — он объективно добивается высоких результатов.

 

Каменев, уйдя на Главкома, с достижением решительного перелома на Восточном фронте, когда появляется возможность изъять оттуда войска, столь необходимые к концу лета на Юге, забирает оттуда еще одного яркого военачальника Востфронта, командарма-2 Шорина (а 2-я армия расформировывается) и бросает его на Южный фронт, ставя его во главе особой группы армий, долженствующий наносить главный удар Деникину (будущий Юго-Восточный, а затем Кавказский фронт). Возможно именно с отсутствием «конкурента» фигура Тухачевского на Восточном фронте становится особенно заметной. Но вскоре именно Тухачевский становится сменщиком Шорина. Последний, после конфликта с Буденным и Ворошиловым в ходе боев за Ростов, уходит с поста комфронта — и на его место ставят бывшего коллегу по Восточному фронту. Перед практически завершившим разгром Колчака Тухачевским стоит задача довершить разгром Деникина. Задача важная, поскольку ослабленной длительной войной республике никак нельзя оставить в покое своего самого серьезного противника, дать ему окрепнуть, отдохнуть, зализать раны и собраться с новыми силами. Масштаб задачи вырос, командарм становится комфронта, но с задачей он справляется.

 

Карьера энергичного поручика резко идет вверх — его кидают на сложные и проблемные участки, он демонстрирует умение справляться с проблемами, он полон сил и энергии, и его отправляют на новый участок. Теперь он встает во главе фронта, самого важного для республики, где ему противостоит противник более серьезный, чем колчаковские армии, или чем пусть и сохраняющие остатки былой боеспособности, но все же уже развалившиеся ВСЮР. Польская армия неплохо снабжена, организована в относительно спокойной обстановке, по лучшим европейским лекалам. Во главе ее стоят генералы и офицеры с опытом мировой войны в русской, германской, австрийской и французской армиях. Пилсудский в начале 1920 года в беседе с британскими дипломатами с пренебрежением отзывается о русских белых армиях и хвастается, что легко войдет в Москву при необходимости. Соотношение сил в целом сопоставимо (в отличие от южного ТВД, где практически всю кампанию сохранялось кратное превосходство красных над белыми), войска Красной армии на Западном фронте, долгое время все же второстепенном - объективно не лучшая вооруженных сил Советской Республики (хоть и приведенная в порядок предыдущим Главкозапом и усиливаемая спешно перебрасываемыми дивизиями с других фронтов).

 

Поначалу описанный расклад сил дает о себе знать. Пока советское руководство занято добиванием Деникина, поляки, сосредоточив кулак на Украине – где у красных наоборот войск практически нету – оккупируют ее вплоть до Днепра и занимают Киев.

 

Но легкость обманчивая.

 

Польскую кампанию очень часто ставят в укор Тухачевскому – подразумевая, что он, до этого сталкивался с второстепенными противниками, а только лишь столкнувшись с европейской армией, сразу же потерпел сокрушительное поражение, во многом из-за своего авантюризма. Отчасти верно, но… в весьма незначительной части.

 

Итак, пункт 1-й - впервые столкнувшись с европейской армией, Тухачевский, до этого сражавшийся лишь с неполноценными белыми армиями Гражданской войны, сразу же потерпел сокрушительное поражение. Тезис, на первый взгляд кажущийся верным, при подробном и внимательном разборе оказывается мало соответствующим действительности. Во-первых, вряд ли стоит принижать русские белые армии — чтобы разгромить ВСЮР, большевикам пришлось вести напряженные бои почти год с постоянным полутора и двухкратным (а на начальном этапе бывало и трех-четырехкратным) численным превосходством. Кампания против поляков (ее активный период) заняла меньше времени и соотношение сил в среднем было куда как более благоприятным для поляков. И хотя сами поляки также были весьма самоуверены и оценивали ту же деникинскую армию весьма низко, говоря что сами они при необходимости легко займут Москву («В начале беседы он (Пилсудский) пессимистически выражался об организации вооруженных сил генерала Деникина… и решительно утверждал, что польская армия могла самостоятельно войти в Москву следующей весной») — и казалось бы они действительно легко заняли — не Москву, но Киев, однако на фронте, где им противостояли качественно слабые и численно сильно уступающие красные войска, по сути заслон. Но вскоре после того, как польский фронт стал приоритетным для советской Республики — поляки были разгромлены очень быстро, причем сейчас совершенно забывается глубина разгрома и скорость их отступления. Ген. Фори, один из участников французской военной миссии, отмечал, «что в начале операции на Висле для всех военных специалистов судьба Польши казалась окончательно обреченной, причем не только стратегическое положение было безнадежным, но и в моральном отношении польские войска имели грозные симптомы, которые, казалось, должны были окончательно привести страну к гибели».

 

И здесь можно перейти ко второму пункту обвинения — авантюризм Тухачевского.

 

”Тухачевский, по мнению И. С. Конева, человек даровитый, сильный, волевой, теоретически хорошо подкованный. Это его достоинства. К его недостаткам принадлежал известный налет авантюризма, который проявился еще в польской кампании, в сражении под Варшавой. И. С. Конев говорил, что он подробнейшим образом изучал эту кампанию, и, каковы бы ни были ошибки Егорова, Сталина на Юго-Западном фронте, целиком сваливать на них вину за неудачу под Варшавой Тухачевского не было оснований. Само его движение с оголенными флангами, с растянувшимися коммуникациями и все его поведение в этот период не производят солидного, положительного впечатления.”

 

Итак казалось бы действительно — смелый поручик идет вперед, не задумываясь ни о флангах, ни о тыле, ни об истощении войск — не так ли? Между тем ситуация, в которой принималось решение о продолжении наступления, действительно была крайне непростой. С одной стороны — разгром и деморализация польской армии велики, давать ей время остановиться и привести себя в порядок неразумно («куй железо пока горячо»), свои войска наоборот воодушевлены яркими победами, и останавливать их порыв значит совсем загасить его — с другой стороны коммуникации действительно растянуты, войска утомлены — выдержат ли они? Высшее руководство Красной армии и Западного фронта в частности (представленного сплошь кадровым офицерством старой армии с академическим образованием — посмотрите список командующих армиями Запфронта и начальников штабов, как и высшего штабного руководства фронта) вполне отдавало себе отчет в этом — более того, фронт приоритетный, именно здесь идут самые масштабные на этот момент боевые действия, это первый масштабный конфликт международного масштаба. И решение принимается на самом верху – вот как описывает колебания при принятии решения тогдашний Главком Каменев:

 

«Рассматриваемый период борьбы во всем ходе событий оказался краеугольным. По достижении вышеуказанных успехов перед Красной Армией сама собою, очевидно, стала последняя задача овладеть Варшавой, а одновременно с этой задачей самой обстановкой был поставлен и срок ее выполнения "немедленно". Срок этот обусловливался двумя важнейшими соображениями: сведения по части политической суммарно сводились к тому, что нельзя затягивать испытания революционного порыва польского пролетариата, иначе он будет задушен; судя по трофеям, пленным и их показаниям, армия противника, несомненно, понесла большой разгром, следовательно, медлить нельзя: недорубленный лес скоро вырастает. Скоро вырасти этот лес мог и потому, что мы знали о той помощи, которую спешила оказать Франция своему побитому детищу. Имели мы и недвусмысленные предостережения со стороны Англии, что если перейдем такую-то линию, то Польше будет оказана реальная помощь. Линию эту мы перешли, следовательно, надо было кончать, пока эта "реальная помощь" не будет оказана. Перечисленные мотивы достаточно вески, чтобы определить, насколько бывший в нашем распоряжении срок был невелик. Перед нашим командованием, естественно, стал во всю свою величину вопрос: посильно ли немедленное решение предстоящей задачи для Красной Армии в том её составе и состоянии, в котором она подошла к Бугу, и справится ли тыл. И теперь как и тогда на это приходится ответить: и да, и нет. Если мы были правы в учете политического момента, если не переоценивали глубины разгрома белопольской армии и если утомление Красной Армии было не чрезмерным, то к задаче надо было приступить немедленно В противном случае от операции, весьма возможно, нужно было бы отказаться совсем, так как было бы уже поздно подать руку помощи пролетариату Польши и окончательно обезвредить ту силу, которая совершила на нас предательское нападение Неоднократно проверив все перечисленные сведения, было принято решение безостановочно продолжать операцию».

 

Итак, решение пойти на риск было принято вполне осознанно, военные риски (растянутых коммуникаций, истощения войск) вполне осознавались, решение было принято на самом верху, причем не только с учетом военных доводов, но и доводов политических – возлагать вину на одного Тухачевского ИМХО совершенно неверно (хотя безусловно не обошлось и без него).

 

«Без большого риска большие победы на войне невозможны» (с) Мольтке.

 

Принимая во внимание глубину разгрома польской армии – решили рискнуть, и этот риск вполне мог оправдаться. Решили рискнуть и надеясь на политическую «сознательность» польского пролетариата – и здесь ошиблись, ошиблись глубоко – патриотические настроения, особенно мелкой буржуазии и интеллигенции, заметно перевесили «классовую солидарность»

 

Не до конца учли также качество командования и появление французских «военспецов», которым принадлежит немалая заслуга в разгроме советских войск под Варшавой (Какурин, разбирая планы польского командования, и корректировки, внесенные туда Вейганом, отмечал, что Пилсудский был слишком ослеплен лишь непосредственной опасностью на ближайших путях к Варшаве, боясь потерять ее, он слишком цеплялся за город и не видел перспективы и ситуации в целом, как французы – и именно правки, внесенные в планирование глубже мыслящими и дальше смотрящими французами, позволили окончательно оформить тот план действий, который привел к разгрому красных войск под Варшавой)

 

Не до конца учли шероховатостей в управлении – а решающее промедление с поворотом войск Юго-Западного фронта в большей степени было вызвано не столько нежеланием Егорова и Буденного, сколько именно техническими проволочками в работе штабов (этот вопрос подробно, буквально по дням и по часам разбирает Какурин).

 

Итого – были ли шансы на победу? Представляется были – глубина разгрома и морального надлома польских войск, паника в настроении их высших штабов была велика. Вот что писал о состоянии Польши перед началом августовского, решающего наступления упоминавшийся уже выше генерал Фори:

 

«И действительно, в этот период общественная психология Польши переживала настоящую депрессию; рабочий класс, распропагандированный коммунистами, мог легко выступить на помощь красным; крестьянство и то, что на востоке называется «интеллигенция», чувствовали себя усталыми. Все привыкли к легким успехам, и война, шедшая где-то на отдаленных границах, больше никого не интересовала. Армия подвергалась поражению и не имела никакой поддержки с тыла. Она чувствовала себя духовно покинутой, и еще перед решительным наступлением большевиков имелись некоторые симптомы упадка, которые серьезно беспокоили польское командование. Удар противника, нанесенный в подобных условиях, являлся настоящей катастрофой».

 

С другой стороны - расчет на политический раздрай в польском тылу (хотя как видно из предыдущей цитаты – основания рассчитывать на него были), безусловно оказался ошибочным («теперь наступил тот момент, когда рабочий класс Польши уже действительно мог оказать Красной армии ту помощь… но протянутой руки пролетариата не оказалось. Вероятно, более мощные руки польской буржуазии эту руку куда-то запрятали» (с) С.С. Каменев). В целом, ситуация была сложная, стороны буквально балансировали на острие ножа, и итог стал зависеть от малейших и самых незначительных факторов – увы, полякам повезло больше: это и чуть лучшее и главное, психологически более устойчивое, морально не надломленное и не поддающееся панике качество командования (из-за наличия французов), чем то, с которым уже привыкли иметь дело советские военачальники, это и опоздание буквально на пару дней с поворотом ЮЗФ, это и ряд ошибок красных «генералов» (как то у командарма-4 Шуваева) – у красных их в принципе оказалось чуть больше.

 

Итог, полякам удалось вырвать победу – а поскольку истощение войск и напряжение кампании было крайне велико, тем больнее оказалось поражение для советских частей. Тем не менее, Тухачевский — достиг многого, хотя тем более болезненным был удар (во многом для его самолюбия). Тем не менее оценку свою он скорее подтвердил – тогдашнее военное и политическое руководство все-таки более трезво оценивало ситуацию, и видело и свои ошибки – и по итогам Тухачевский, несмотря на поражение под Варщавой – становится одним из главных советских военачальников. И с окончанием Гражданской войны на решение возникающих острых проблем кидают именно Тухачевского – это и Кронштадт, и особенно Антоновщина. Последней темы я коснусь чуть подробнее.

 

Именно подавление Тамбовского восстания является второй – после поражения под Варшавой - из двух главных претензий к Тухачевскому, при этом претензией совершенно другого порядка. Если за Варшаву Тухачевского обвиняют в отсутствии полководческих талантов – в первую очередь сторонники Сталина, то за Тамбов он получил звание «кровавого маршала» от либерально настроенных критиков и любителей Белого движения (это и газы против крестьян, и заложники, и концлагеря и т.д. и т.п.). Между тем звание это представляется скорее пропагандистским ходом, сама ситуация все ж таки сложнее. Оценивать с этических позиций подавление Антоновщины сложно – во-первых повстанцы были и сами далеко не сахар, во вторых, сюсюкание и политика умиротворения вели наоборот к укреплению мнения о слабости власти и росту антисоветских настроений и мятежных действий. Позволить же разрастаться и дальше такому масштабному восстанию, способствовать расширению анархии, в условиях, когда страна была обессилена многолетней Гражданской войной, разрухой – советская власть не могла. Тухачевский же умело сочетал жесткую и твердую политику с обеспечением порядка и привлечением на свою сторону основной массы крестьянства, при этом сумел не перейти границу, за которой последовал бы безудержный террор, лишь озлобляющий население (нередкое явление в годы Гражданской войны). Но разберем вопрос чуть конкретнее.

 

Во-первых – цифры. В Тамбовской губернии потери в боевых действиях распределялись следующим образом (пишу по памяти) – около 10-11 тыс. повстанцев против 4-4,5 тыс. красноармейцев. Эти цифры объяснимы лучшей в целом организацией и оснащенностью регулярных частей. Что касается потерь от красного и повстанческого террора – цифры меньше. 1,5 тыс. человек (повстанцев, пособников, дезертиров, заложников), погибли в результате репрессий советской власти, и 2,5 тыс. красноармейцев, советских работников, членов их семей и просто крестьян, уничтоженных повстанцами. При этом отмечу – что значительная часть вторых была уничтожена за первое полугодие 21 года, и уничтожена крайне жестоким образом (это увы не только расстрелы), т.е. красный террор во многом был ответной мерой.

 

Безусловно с точки зрения нынешнего политкорректного времени действия и той и другой стороны представляются жестокими, и часто более чем подпадают под определение военного преступления. Тем не менее для того времени политика Тухачевского отнюдь не может служить образцом кровавости – выложу данные, которые уже выкладывал на некоторых форумах:

 

«В 1919 году ген. Розанов подавлял восстания в Красноярской губернии с в 5 раз меньшим населением, чем в Тамбовской (цифры численности населения Красноярской губернии взяты из работы Эйхе опрокинутый тыл, Тамбовской – ЕМНИП из сборника документов по антоновскому восстанию). За это время по его приказам (Звягин, «Правоохранительная политика Колчака») было расстреляно около 10 тысяч человек (при Тухачевском и его предшественниках вместе - 1,5 тыс. расстрелянных). Это именно расстрелянные по приказам, а не погибшие в боевых действиях – при этом имели место и расстрелы без приказов, закамуфлированные под боевые действия. Например, согласно белых же документов - потери партизан в одном селе 1000 убитых, потери правительственных войск - 2 легко раненых. По сути речь именно о завуалированных жертвах карательной акции по отношению к мирному (допускаю что нелояльному, но ан масс мирному) населению. При этом тысяча человек по отношению к населению одного села – это значительная часть населения.

 

Не менее показательна выше и цифра в 12 000 сожженных и разоренных хозяйствиз той же работы Звягина – если просуммировать аналогичные цифры по антоновскому восстанию из отчетов Тухачевского, то там есть цифры сожженных и разобранных изб – ЕМНИП цифры колеблются от 250 до 500. Отмечу еще раз – Красноярская губерния на тот момент по населению впятеро меньше Тамбовской, и относительные цифры потерь и ущерба можно считать впятеро большими. Т.е. 10 тыс. расстрелянных (не убитых в боях) для Красноярска то же самое, что было бы 50 тысяч для Тамбова (где было расстреляно, напомню, 1500), 12 000 сожженных и разоренных хозяйств превращаются в 60 тысяч против пускай 500 в реальности в Тамбовской губернии»

 

Тем не менее тогда время было другое – мягкость и неспособность защитить своих сторонников (а именно так и было до прихода Тухачевского в мае 1921 года) создавала у населения впечатление бессилия власти и всесильности повстанцев. При этом жесткость у Тухачевского сочеталась с разумными мерами по привлечению основной массы крестьянства на свою сторону и посему помогла очень быстро затушить мятеж, а общее число жертв оказалось относительно невелико.

 

 

Во-вторых – использование химического оружия «против мирного населения»:

 

А) документально фактов подтвержденного применения мало – буквально два или три, масштабы применения, особенно в лесистой местности, свидетельствуют о том, что главной задачей было моральное воздействие. При этом фактов стрельбы именно по мирному населению не имеется.

Поскольку на практике несколько десятков снарядов, выпущенных по обширной территории, лесистой местности, в отсутствии информации о точном местонахождения противника и вообще в отсутствие концентрации каких-либо войсковых масс – никакого иного воздействия, кроме психологического – принести не могли (сравните с крупнейшими эпизодами применения химоружия в ПМВ, когда снаряды выпускались десятками тысяч (или десятками тонн из газобаллонного оружия) по местам заранее известного скопления войск – и речь действительно шла о тысячах отравленных.

 

Б) химическое оружие – хотя и было запрещено до ПМВ согласно Гаагской конвенции, в ходе Первой мировой стало считаться жестоким, но обычным, достаточно эффективным оружием – и какого-то ужаса перед его применением у командного состава любой из сторон не было. Достаточно сказать, что подтвержденные факты применения химического оружия в Гражданскую войну имеют место за два года до Тухачевского – в апреле 1919 года в Сибири при подавлении партизан в районе Тайшета (карательный отряд Красильникова при поддержке чешской батареи), в мае 1919 года в Крыму в районе Аджимушкая («знатное химическое местечко» (с) numer140466) англичанами по просьбе русских офицеров при стрельбе непосредственно по населенному пункту, осенью того же года в боях под Кромами частями Добровольческой армии, в том же году – но точно не скажу сейчас дату – на севере России при штурме одного из монастырей, занятых красными (впрочем, ЕМНИП, там все же речь шла о запросе белыми у англичан, но не о факте применения), о применении англичанами же на Севере, причем иприта, есть информация из архивов в работе Хайрулина про авиацию Гражданской войны. Есть эпизод в воспоминаниях Хадлстона Уильямсона о предложении Врангелю использовать химические снаряды в боях под Царицыным, с восторгом принятом последним. При том, что последние случаи все же применение в боях против регулярных частей, то первые два полный аналог использованию хим. оружия Тухачевским – в боях против партизан и более того – против населенного пункта с мирным населением.

 

В общем-то – ничего экстраординарного в применении химического оружия против комбатантов (а повстанцы были именно комбатантами, фактов применения против мирного населения и вовсе не имеется) в той ситуации нет, масштабы крайне незначительны и скорее основная цель применения – моральное воздействие (а вообще очень надеюсь, что ВИЖ опубликует таки очень информативную и интересную статью ув. Александра Бобкова про сабжу, которая закроет многие вопросы).

 

И в третьих - собственно выводы – Тухачевский подошел к вопросу как профессионал – как быстро и с минимальными потерями решить задачу, при этом задачу сложную – ведение противопартизанской борьбы всегда было одним из наиболее непростых видов военных действий. Он решил ее быстро и эффективно, снизив тем самым потери и среди мирного населения, и быстро замирив край. Как профессионал он понимал, что одним террором вопрос не решить, но и что демонстрация уступчивости и непоследовательная политика приведет лишь к расширению волнений и повстанческого движения. Главное в его политике - последовательность, жесткость («не делайте невыполнимых обещаний и угроз, но если сделали, доводите угрозы до конца») – но при этом четкое расслоение на своих и чужих. Если население идет навстречу советской власти – то попадает под ее защиту, если сопротивляется, то попадает под жесткие, но не чрезмерные, репрессии, которые прекращаются сразу же после выявления антисоветских элементов. Ну и кроме этого военные действия – быстрота реагирования, последовательный разгром наиболее крупных вооруженных формирований, энергичное и безостановочное преследование противника, использование технического превосходства (авиация, бронемашины, автоматическое оружие). Демонстрация силы и сочетание политики кнута и пряника, в сочетании с ошибками повстанцев (существенным моментом было например то, что в самом начале восстания последние разграбили множество продовольственных складов и раздали зерно населению, завоевав его симпатии, но позже – столкнувшись с проблемами в продовольственном обеспечении, вынуждены были проводить свою «продразверстку», при чем часто куда более жестоко, чем советская власть) – в общем все это имело своим следствием отход симпатий населения, уставшего от войны, от повстанцев и завоевание их советской властью, обеспечившей наконец порядок.

 

 

Ну и в заключение коснусь немного вопроса окружения Тухачевского в годы Гражданской войны (в первую очередь речь о штабных работниках, информация о которых более доступна). С одной стороны у Тухачевского не наблюдается таких явных и постоянных соратников как у Фрунзе, с другой - наблюдаются некоторые любопытные закономерности, да и конкретные привязанности также имеют место быть.

 

Окружение

 

Тухачевскому в годы Гражданской войны пришлось поработать со множеством штабных работников – это и такая экзотическая личность, как «румынского Генштаба Шимунич Рудольф», это и доставшиеся ему в наследство от Гиттиса полковники-генштабисты – на Кавказском фронта Афанасьев, и на Западном Шварц, это и те, с кем ему пришлось поработать очень недолго – как например Меженинов или Любимов. Я не буду рассматривать здесь всех – но на некоторых остановлюсь поподробнее.

 

Итак, в июне 1918 года Тухачевский получает назначение на Восточный фронт, командующим 1-й армией. Первым наштармом у него тот самый Шимунич, с которым они впрочем работают недолго, до муравьевского мятежа. Следующий наштарм – это капитан старой армии И.Н. Захаров, окончивший подготовительные курсы академии Генштаба. С июня и по 10 июля 1918 года он начальник оперативного отдела, затем до 15.08 наштарм. Эту должность он занимает недолго, чуть больше месяца – но от Тухачевского не уходит и служит консультантом при командарме. Когда Тухачевский уходит из 1-й армии, Захаров остается – а через какое-то время становится инспектором пехоты армии, и занимает должность до марта 1920 года. В марте 1920 года Тухачевский вспоминает о нем, и забирает к себе – помощником командующего войсками сначала Кавказского, а затем Западного фронта, где Захаров и сменяет Тухачевского, которого кидают сначала в Кронштадт, а затем на Тамбовщину.

 

Вернемся к 1-й армии – следующий наштарм у Тухачевского Н.И. Корицкий, очень любопытная личность – молодой кадровый офицер, штабс-капитан, не академик, сын генерала и придворной фрейлины, внук героя Бородинской битвы. С такой аристократической родословной с декабря 1917 года Корицкий переходит к большевикам – инструктор в Красной гвардии, сотрудник Пензенского военкомата, в июле 1918 знакомится с Тухачевским (через общего дореволюционного знакомого) и начинает службу в 1-й армии – начальником штаба Симбирской группы войск, начальник штабного поезда особого назначения и начальник оперативного отдела штаба армии, начальник штаба армии. Во главе штаба армии он проходит с Тухачевским наиболее трудный и насыщенный период руководства армией – с 15 августа до конца ноября 1918 года. Незадолго до ухода Тухачевского в 8-ю армию на Южный фронт Корицкий также покидает ее, сдав свою должность генштабисту Шафаловичу, будущему генерал-лейтенанту Советской армии. Впрочем после возвращения Тухачевского на Восточный фронт, в 5-ю армию – Корицкий практически сразу же возвращается к нему – в распоряжении РВС 5-й армии, начальник инспекции военно-учебных заведений по подготовке командных кадров 5-й армии Восточного фронта. После ухода Тухачевского Корицкий остается в Сибири - начальник и военный комиссар Управления военно-учебных заведений Сибири, затем руководит подавлением крестьянских восстаний в Сибири и Поволжье. С Тухачевским он снова сходится уже по окончании активных боевых действий Гражданской войны – когда будущий машал после подавления тамбовского восстания становится начальником Военной академии, то он забирает к себе Корицкого и назначает его начальником военно-научного отдела Академии. Во время Великой Отечественной войны Корицкий получает звание генерал-майора, а в 60-е годы он пишет интересные и содержательные мемуары о своей совместной службе с Тухачевским в годы Гражданской войны.

 

Далее начальниками штабов у Тухачевского служит целый ряд бывших офицеров (подполковник Генштаба Шафалович, капитан Лейб-Гвардии Литовского полка, тоже генштабист Меженинов, капитан, окончивший ускоренный курс АГШ Мей) – впрочем с ними Тухачевский служит недолго и практически не встречается в дальнейшем в ходе Гражданской войны. Кроме Мея, который в дальнейшем попадет на Западный фронт и дождется там Тухачевского, занимая при последнем должность начальника школы высших курсов комсостава Запфронта – Тухачевский, сам по молодости не получивший высшего военного образования, тем не менее придавал большое значения подготовке командного состава, и практически везде – начиная еще с Восточного фронта, создавал различные курсы для повышения квалификации своих командиров.

 

Следующей интересной фигурой стал подполковник Генштаба П.И. Ермолин. Ермолин окончил то же самое Александровское училище, что и Тухачевский, но на 10 лет раньше, служить попал в тот же Лейб-гвардии Семеновский полк, где позже стал служить и Тухачевский. К большевикам пошел добровольно, и когда Тухачевский в конце 1918 года покинул Восточный фронт, он наоборот, пришел туда на должность начальника штаба 5-й армии, куда спустя несколько месяцев придет и Тухачевский. С Тухачевским, который принял армию в апреле 1919 года, он служит до июля 1919 года, когда откомандировывается в Академию Генштаба для ведения практических занятий. Когда Тухачевский получает Кавказский фронт, он «выписывает» к себе и своего старого наштаба, который состоит в распоряжении командующего Кавказским фронтом. Перейдя на Западный фронт – Тухачевский забирает Ермолина с собой – помощником начальника штаба, а затем – с конца 1920 года – Ермолин становится начальником штаба. Летом 1921 года Тухачевский забирает Ермолина в Военную академию, в 30-е годы он получает звание комбрига, а в 1938 г. репрессирован.

 

Сменщиком Ермолина на посту начальника штаба 5-й армии становится служивший там же с октября 1918 года начальником оперативного отдела капитан Ивасиов Я.К., окончивший ускоренный курс Академии Генштаба. Ивасиов умирает от тифа буквально через несколько дней после того, как Тухачевский покидает 5-ю армию.

 

На Кавказском и на Западном фронт начальники штабов, оба полковники Генштаба достаются Тухачевскому «в наследство» и с обоими он в общем-то, похоже, срабатывается: от Шорина – Афанасьев, которого он вскоре делает своим заместителем, а от Гиттиса – Шварц.

На Кавказском фронте после Афанасьева (про которого я подробнее напишу позже, в разделе про Шорина) начальником штаба на недолго время становится капитан Генерального штаба В.В. Любимов, а затем тоже капитан Генштаба Пугачев (оба окончили в 1914 году 2 класса Академии Генерального штаба). Пугачев с мая 1919 года служил вместе с Шориным и Афанасьевым – в штабах сначала 2-й армии, Особой группы Южного фронта, а затем Юго-Восточного (Кавказского) фронта – будучи там начальником оперативного управления, т.е. вторым лицом после Афанасьева, он вполне логично сменил последнего, ушедшего на должность помкомфронта – и остался на Кавказском фронте и после ухода оттуда Тухачевского. В РККА в 30-е годы получил звание комкора, в 1937 году был репрессирован.

 

Со Шварцем Тухачевский проходит практически всю активную часть польской кампании. Впрочем, больше Тухачевский с ним не встречается – про Афанасьева я напишу дальше, а Шварц в дальнейшем занимает преподавательские должности, и становится генерал-лейтенантом Красной армии. Со Шварцем вообще Тухачевский все время служил где-то рядом – первый долгое время служил начальником оперативного отделения Восточного фронта, где Тухачевский командовал 5-й армией, затем он помощник начальника штаба Кавказского фронта, куда вскоре придет Тухачевский. Впрочем там они если и пересеклись, то ненадолго – поскольку затем Шварц занимает должность начальника оперативного управления на Юго-Западном фронте (у Петина), а с 25.02.1920 года – он у Гиттиса наштафронтом – где через 2 месяца и дожидается Тухачевского. После завершения активных боевых действий Шварца на 2 месяца сменяет полковник Генштаба Соллогуб. С Тухачевским он очень ненадолго пересекался еще в самом начале Гражданской войны, когда в течение нескольких недель был начальником штаба Востфронта у Муравьева, а затем с приходом Гиттиса на Запфронт он попадает туда же, а с августа становится командующим 16-й армией. 16-й армией он командует и при Тухачевском, а после Тухачевского его забирает к себе Фрунзе, у которого он служит начальником штаба ВСУК с декабря 1920 года.

 

В марте 1920 года Тухачевского кидают на подавление Кронштадского восстания и ставят во главе 7-й армии – начальником штаба к себе он берет Перемытова, капитана с ускоренными курсами АГШ за плечами, который до этого продолжительное время руководил оперативным управлением штаба Западного фронта. Отправленный подавлять восстание Антонова на Тамбов, Тухачевский также берет с собой начальником штаба проверенного офицера – полковника Генерального штаба Н.Какурина – последний, перешедший в Красную армию из галаицийских формирований лишь в январе 1920 года, с лета 1920 года (с началом июльского наступления Западного фронта) служит на Западном фронте и делает там быструю карьеру – в распоряжении командарма-16 (Соллогуба), начальник 8-й и Тамбовской стрелковых дивизий, в октябре 1920 года командарм – сначала, ненадолго, 3-й армии, затем – на 2 месяца - 4-й, а с конца декабря он 2-й помощник командующего фронтом. В начале 20-х он руководит борьбой с басмачами в Средней Азии, затем на преподавательских должностях – ИМХО один из лучших и на сегодняшний день военных историков Гражданской войны. В 1930 году он становится одним из главных фигурантов дела «Весна», из которого ОГПУ хочет получить показания на Тухачевского, а в 1936 году умирает, так и не выйдя на свободу.

 

В заключение отмечу две особенности. Первая – в самом начале Гражданской войны его окружают в основном молодые офицеры, хотя например того же Фрунзе окружает сплошь «белая кость» старой армии – генералы и полковники Генерального штаба, занимавшие в ходе Первой мировой высокие штабные и командные должности. Не то Тухачевский - по всей видимости молодой «поручик-командарм» некомфортно чувствует себя рядом с маститыми генштабистами старой армии, с иронией относящимися к его взлету. Ему проще со своими ровесниками или лишь чуть более старшими офицерами: Захаров – капитан, окончивший лишь подготовительные курсы Академии Генштаба, Корицкий и вовсе штабс-капитан без академического образования, Ивасиов – также капитан с ускоренными курсами АГШ за плечами – выбивается лишь подполковник Генштаба П.И. Ермолин, которого кстати связывают с Тухачевским иные «узы» - они оба закончили одно и то же военное училище (хоть и в разное время) и служили в одном полку. Впрочем и Ермолин – академию закончил лишь незадолго до войны (в 1912 году) и всю войну воевал на не очень высоких штабных должностях (наштадивом он стал лишь после Февральской революции – до этого потолок – ст. адъютант дивизионного штаба).

 

Более «спокойно» к старым генштабистам Тухачевский относится лишь к концу войны, возможно почувствовав уверенность в своих силах и завоевав какой-никакой авторитет – и это вторая особенность. Во время польской кампании все высшее фронтовое и армейское командование это генштабисты старой армии, при этом среди них уже немало и старых, высокопоставленных офицеров. Начальником штаба у него полковник Генштаба Шварц, его помощником был подполковник Генштаба Ермолин П.И., начальником оперативного управления штаба фронта – капитан Перемытов для особых поручений при нем – подполковник Виноградов А.Н. (1882 г.р.) - оба окончили ускоренный курс АГШ в 1917 году, начальником оперативного отделения был штабс-капитан Лбов (окончил АГШ в 1914 году по 2-му разряду). Начальником управления военных сообщений был полковник генштаба Дьяков В.А., в том же управлении служил инспектором капитан Сергеев В.В., а начальником управления связи фронта – капитан Скворцов Б.Н., оба окончили ускоренный курс АГШ в 1917 году, помощником начальника снабжений Западного фронта с 15 января 1920 года был генерал-лейтенант Генштаба Огородников Ф.Е.. Кроме того, кадровые боевые офицеры с высшим военным образованием занимались и подготовкой квалифицированного комсостава для частей и соединений Запфронта – капитан Волков Б.И., окончивший ускоренные курсы АГШ в 1916 году, с июля возглавлял высшие курсов для подготовки старшего строевого начальствующего состава фронта, окончившие ускоренные курсы в 1917 году капитаны Умнов К.А. и Мей П.А. возглавляли соответственно управление военно-учебных заведений и школу высших курсов комсостава Запфронта. Почти та же картина наблюдается и на уровне армий этого фронта – до сентября 1920 года включительно армии и их штабы врзглавляли следующие офицеры: 3-ю армию - подполковник Генштаба Лазаревич В.С., а ее штаб – полковник Рошковский А.И. и штабс-капитан Лисовский (окончил АГШ в 1914 году по 2-му разряду), 4-й армией командовал подполковник Сергеев Е.Н. (1887 г.р., окончил АГШ в 1914 году по 2-му разряду), а ее штабом руководил подполковник генштаба Шуваев А.Д., затем командармом становится Шуваев (с 31.7.20). Должность наштарма занимают Горчаков (врид), Ветвинский (врид) и Меженинов (капитан Генштаба). Во главе 15-й армии стояли эстонцы – командарм Корк А.И., подполковник генштаба, и его начштаба капитан старой армии Кук А.И. (учился в АГШ в 1914 году и продолживший обучение в ней в 1916-17 гг.). Командармом-16 был полковник генштаба Соллогуб Н.В., начальником штаба – полковник Баторский М.А. (1890 г.р., закончил АГШ в 1914 году по второму разряду), помощником начштаба капитан генштаба Шиловский Е.А. У меня нет информации о Горчакове и Ветвинской (врид наштарма-4), но все остальные сплошь генштабисты – исключений три: сам комфронта, наштарм-3 (с 12.06 по 4.7.20) Рошковский (полковник старой армии) и помощник командующего фронтом гвардеец, генерал-лейтенант старой армии Чернавин В.В. Впрочем, наличие большого количества генштабистов это скорее не столько пожелание самого Тухачевского, сколько вообще желание командования Красной армии укрепить руководство войсками на наиболее важном фронте – похожая ситуация сложилась и на Юго-Западном фронте (на польском фронте), хотя там имелись и такие командармы, как Буденный и Кузьмин, не занимавшие офицерских должностей в старой армии, имелись и просто кадровые офицеры – т.е. концентрация генштабистов была поменьше.

 

Подытоживая тему о Тухачевском еще раз отмечу, что хотя это фигура сложная и противоречивая, не любимая многими уже в то время - «барин», «белоручка, чуждающийся черновой работы», самолюбивый «аристократ», не чуждый интриг и закулисной борьбы и готовый шагать по «трупам» для достижения своих целей и убирать конкурентов и оппонетов в не очень порядочной борьбе (как того же Свечина). Тем не менее чаще его ругают не за то, за что он заслуживает. В Гражданскую войну он проявил себя как энергичный и способный военачальник – и карьера не зря его шла по нарастающей, причем кидали его на наиболее важные участки фронта. Также я бы не стал его обвинять в излишней и патологической жестокости – в реалиях того времени он не скажу что выделялся гуманностью, таковых тогда вообще практически не было ни с той ни с другой стороны – но жесток был, если так можно выразится, в разумных пределах. И одной из ведущих фигур в руководстве Красной армии в последующие годы Тухачевский становится в общем-то не зря.

[eugend]

7. Надежный Дмитрий Николаевич

 

(1873-1945) Кадровый военный старой армии, Генштаба генерал-лейтенант. В Красной армии генерал-лейтенант.

 

238 дней занимал должности командующих Северным и Западным фронтами

 

Из дворян, окончил кадетский корпус, элитное Павловское военное училище и Николаевскую академию Генштаба (1901; по 1-му разряду). Участник русско-японской войны 1904-05, был ранен. После русско-японской войны Дальний Восток был для него не чужим – за исключением 2 лет службы делопроизводителем при ГУГШ и цензового командования батальоном все остальное время до ПМВ служил в штабе Приамурского ВО и возглавлял в командировке группу русских военных инструкторов в Манчжурии. Вскоре после начала войны получил в командование 40-й пех. Колыванский полк своей дивизии, через год бригаду, и с мая 1916 года – дивизию, во главе дивизии участвует в Брусиловском прорыве. Награжден Георгиевским оружием (ВП 09.03.1915). После Февральской революции получил под командование корпус и чин генерал-лейтенанта. С 12.10.1917 командир 42-го арм. корпуса.

 

Весной 1918 добровольно поступил в Красную армию,

 - начальник обороны Финляндского района, военрук Уральского окружного комиссариата. В июне-июле 1918 член военной коллегии Северо-Урало-Сибирского фронта,

 - 26.11.1918-19.02.1919 командующий Северным (НШ Доможиров Н.Н. 21.10.18-19.2.19),

 - 19.02-22.07.1919 - Западным фронтом (Доможиров Н.Н. 19.2.-26.5.19, Петин Н.Н. 26.5.-17.10.19).

 - В распоряжении Главкома

 - 17.10-17.11.1919 врид командующего 7-й армией, оборонявшей Петроград от войск ген. Н.Н. Юденича. (НШ Александров Л.К. 17.10-14.11.19, затем Харламов С.Д.)

 

Состоял в Военно-Исторической комиссии. В 1919-21 инспектор пехоты Полевого штаба РВС Республики. Включен в списки Генштаба РККА от 15.07.1919 и 07.08.1920. После окончания Гражданской войны - помощник главного инспектора РККА. Впоследствии генерал-лейтенант Советской Армии.

 

Заметки на полях.

 

Надежный один из самых опытных генералов Первой мировой из данного списка – до Февральской революции командовал последовательно полком, бригадой, дивизией. После Февральской революции как «демократически настроенный» генерал получил корпус, а после Октябрьской революции вскоре поддержал большевиков и весной 1918 года вступил в РККА, где сразу занимал высокие должности – в частности военного руководителя Уральского военного округа. С началом боевых действий на Восточном фронте он некоторое время служил там, но позднее назначен командующим Северным фронтом, объединявшим 6-ю армию, воевавшую на Севере России, и 7-ю армию, оборонявшую Питер. После окончания Первой мировой войны с очищением немцами Белоруссии и Прибалтики на западе появляется практически новый ТВД, и Северный фронт переформировывается в Западный, основное направление которого это оборона Питера и боевые действия против прибалтийских республик и Белоруссии – на севере же 6-я армия становится отдельной, поскольку север является совершенно самостоятельным ТВД.

 

Таким образом, хотя с одной стороны Надежный (как и Егоров) формально командовал вроде бы одним фронтом, на самом деле – как и у Егорова – задачи (а также ТВД и основной противник) у него поменялись принципиально. На Западном фронте перед Надежным стоят задачи обороны Питера (в мае 1919 года против Родзянко), установления Советской власти в Прибалтике, в первую очередь в Латвии, и наведения порядка в южных армиях своего фронта – Армии Советской Латвии и Белорусско-Литовской советской армии. С последними двумя задачами Надежный по сути не справляется (в том числе и по объективным причинам) – и в итоге он снимается со своего поста и заменяется Гиттисом, а сам отправляется в резерв Главкома. Итог деятельности Надежного на деятельности начальника Запфронта можно подвести, продублировав цитату (приводившуюся выше в отрывке, посвященном Гиттису) из доклада Главкома от 7 мая 1919 года: «Западный фронт представляет в настоящее время для нас весьма большую угрозу ввиду того, что формирования местных национальных советских правительств Литвы и Белоруссии оказались никуда не годными, и переданные им для укомплектования две дивизии совершенно развалились, от Литовской дивизии уцелели только три штаба, солдаты обратились в мародеров. Таким образом, на Западе фронт наш от Вилькомира до параллели Минска считается крайне угрожаемым, и придется снять резервы с какого-нибудь фронта менее угрожаемого».

 

Однако с активизацией и успехами Юденича под Питером Надежный вновь возвращается на знакомый ему ТВД – руководство РККА и Запфронта решает укрепить командование войсками на главном направлении – недавно назначенный на пост командарма-7 С.Д.Харламов (полковник Генштаба и будущий генерал-майор Красной армии) назначется командующим группой войск 7-й армии, долженствующей наносить главный удар по правому флангу Северо-Западной армии, а недавний командзап становится командующим 7-й армии вместо него. Это последняя строевая должность Надежного, далее он занимает инспекторские и преподавательские должности, а позднее станет советским генерал-лейтенантом.

 

В заключение отмечу еще один факт – Надежный, в бытность командующим Северным фронтом, заметил там начальника штаба 6-й армии бывшего полковника Петина – и когда доставшийся ему в наследство от Парского наштафронта Доможиров был арестован – заменил его именно Петиным. Петин же, который вместе с Гиттисом навел порядок на Западном фронте, был замечен – и в октябре 1919 года, в кризис на Южном фронте – был отправлен туда к Егорову начальником штаба главнейшего на тот момент фронта Республики.

[eugend]

Четвертая группа – лица, командовавшие одним из ключевых фронтов сроком свыше месяца:

 

 

8. Самойло Александр Александрович

 

(1869-1963) Кадровый военный старой армии, Генштаба генерал-майор. В Красной армии генерал-лейтенант.

 

З54 дня во главе 6-й армии (с того момента, как она стала Отдельной, без учета кратковременного пребывания во главе Восточного фронта в мае 1919 г.)

 

 

Дворянин, из семьи военного врача. Окончил Московское военное училище (1892), Николаевскую академию генштаба (1898; по 1-му разряду), гвардеец.

Относительно демократического происхождения и воспитания – из семьи врача (пусть и военного), заканчивал не кадетский корпус, а гимназию, вольнослушателем посещал лекции на классическом отделении историко-филологического отделения Московского университета, да и Александровское военное училище пользовалось репутацией более «демократического». До начала Первой мировой войны занимался разведывательной работой по Австро-Венгрии. С началом войны занимал высокие штабные должности - штаб-офицер для производства и поручений в управлении ген-квартирмейстера (аналог начальника оперативного управления) Ставки Верх. Гл-щего, затем и.д. помощника ген-кварт. штаба армий Западного фронта (в будущем одного из лучших военачальников и организаторов РККА П.П. Лебедева), в 1917 ген-кварт. штаба 10-й армии, начальник штаба 10-й армии, и.д. ген.-кварт. штаба армий Западного фронта. В качестве эксперта участвовал в переговорах с германской делегацией в Брест-Литовске (04.12.1917-04.02.1918).

 

В 02.1918 добровольно вступил в РККА.

 - С 02.1918 помощник начальника военрука Западного участка Завесы.

 - В 10.05.-11.08.1918 начальник штаба Беломорского ВО.

 - В 06-07.1918 командующий сухопутными и морскими силами Архангельского района.

 - Начальник полевого штаба Сев-Вост. участка отрядов завесы (11.08-11.09.1918).

 - В 11.09-22.11.1918 начальник штаба 6-й армии (развернутой на базе С.-В. участка завесы).

 - В 22.11.1918-02.05.1919 и 26.05.1919-30.03.1920 командовал 6-й армией. (НШ Петин Н.Н. 29.11.18-23.5.19, Яцко И.В. и, Лисовский Н.В.)

 - В 02.05-26.05.1919 командовал Восточным фронтом. (нш Лебедев П.П.)

 

В 04.1920 член комиссии по мирным переговорам с Финляндией. Прикомандирован к Полевому штабу РВСР 28.04-11.05.1920. В 11.05.1920-25.06.1920 2-й Помощник начальника полевого штаба РВСР. В 25.06.1920-16.02.1921 врид начальника Всероглавштаба. Включен в списки Генштаба РККА от 15.07.1919 и 07.08.1920. В 16.02.1921-15.06.1922 3-й помощник Начальника Штаба РККА

 

Заметки на полях.

 

Один из старых и высокопоставленных разведчиков царской армии, во время ПМВ занимавший высокие штабные должности (в штабе Запфронта, в непосредственном подчинении П.П. Лебедева, и также в основном связанные с разведывательной деятельностью) – сотрудничать с большевиками стал практически сразу же, участвуя в переговорах в Брест-Литовске в качестве эксперта, а затем в феврале 1918 года вступивший в РККА.

 

Несколько позже, уже в бытность Самойло командующим 6-й Отдельной армией, один из его противников, военный прокурор Северной области Добровольский в своих воспоминаниях писал про сознательный выбор генералом стороны в Гражданской войне:

"...Члены комиссии никак не могли понять, как можно осудить за принадлежность к "большевизму" лиц, не принадлежащих к Российской Коммунистической партии большевиков. Пришлось терпеливо приступить к долгим объяснениям, что с точки зрения закона приходится иметь дело с двумя преступными сообществами, из которых одно именует себя Российской Коммунистической партией (большевиков), а другое - Советской властью. Ядро второго сообщества составляют Ленин и другие, но, кроме них, в состав его входят не только партийные коммунисты, но и другие лица, сознательно, а не в силу принуждения или из-за куска хлеба примкнувшие к этому сообществу, причем иногда не в силу каких-либо идейных соображений, а просто потому, что они в порядке борьбы поставили ставку на Советскую власть. Деятельность таких лиц в объективном смысле приносит не меньший вред, и в оценке ее судебная власть не исходит из партийной принадлежности, но лишь разрешает вопрос, поскольку данное лицо является сознательным агентом Советской власти. Для иллюстрации своей мысли я просил членов комиссии ответить, чья деятельность является более преступной: какого-нибудь коммуниста или командующего против нас красными войсками генерала Генерального штаба Самойло".

 

В Красной армии он почти сразу же попал на север, где и прослужил практически всю войну – сначала начальником штаба Беломорского ВО (военрук Ф.Е.Огородников), затем его военруком, а затем короткое время начальником штаба 6-й армии (в подчинении у Гиттиса) и почти всю войну ее командующим. За собой он же привел туда и полковника Петина, с которым вместе служил в ПМВ в штабе Западного фронта – последнего впрочем через полгода забрал к себе Надежный.

 

Короткое время Самойло успел послужить командующим Восточным фронтом, где судьба свела его еще с одним сослуживцем по старой армии – генерал-майором Лебедевым, его бывшим начальником. Лебедев служивший во Всероглавштабе, назначение на должность начальника штаба Восточного фронта получил на несколько дней раньше, чем Самойло предложение возглавить Восточный фронт. Возможно – служивший в ВГШ Лебедев приложил свою руку к продвижению Самойло – впрочем как уже было написано выше – на Восточном фронте не заладилось (нелады и с РВС, принявшем сторону предыдущего комфронта Каменева, и с подчиненными – в частности с ершистым молодым «поручиком» Тухачевским). Прокомандовав там всего месяц, он вернулся назад.

 

Север, представлявший собой пусть и не главный, но важный и самостоятельный ТВД, практически все время, вплоть до окончательного разгрома там белого движения, управлялся б. генералом Самойло, после окончания там боевых действий Самойло снова работает вместе с Лебедевым в руководимом последним Полевом Штабе РККА.

 

А уже много позже после Гр. войны Самойло получит звание генерал-лейтенанта Красной армии и – в 1942 году – был награжден орденом Ленина за непрерывную 50-летнюю службу Отечеству.

 

 

9. Ольдерроге Владимир Александрович

 

(1873-1931) Кадровый военный старой армии, Генштаба генерал-майор. В РККА – последняя должность – начальник Объединенной военной школы им. Каменева.

 

153 дня во главе Восточного фронта.

 

Из дворян, окончил кадетский корпус и 2-е военное Константиновское училище (1894), Николаевскую академию генштаба (1901; по 1-му разряду). Практически с самого начала служил в гвардии. Капитан ГШ (ст. 04.08.1900. Участник русско-японской войны 1904-1905, на театр войны отправился добровольно. С русско-японской войны и до 1912 года занимал в основном должности, связанные с военными сообщениями. (Есть известия что уход О. с должности зав. передвижениями был связан с расследованием дела по поставке казне недоброкачественных шпал, в котором О. был замешан) Затем служил в пехоте, с началом ПМВ участвовал в походе в Вост. Пруссию и сражении при Гумбинене, был награжден Георгиевским оружием и в октябре 1914 года получил под свое командование полк. С марта 1916 года командовал стрелковой бригадой, после Февральской революции с июля 1917 года - 1-й Туркестанской стр. дивизией.

 

С весны 1918 добровольно в РККА.

 

 - Военрук Новоржевского участка Завесы (1,5 мес.).

 - Командир Новоржевской (позже Псковской и Литовской) стр. дивизии (10,5 мес.).

 - Начальник штаба Вост. Фронта (1 мес.). В распоряжении РВС Вост. Фронта (4 мес.).

 С- 15.08.1919 по 15.01.1920 командующий Вост. Фронтом. (НШ Гарф В.Е.)

 

Позже возглавлял Западно-Сибирский ВО (с 27.01.1920), состоял для особых поручений при командующем Южным Фронтом (с 25.10.1920). Включен в списки Генштаба РККА от 15.07.1919 и 07.08.1920. С 18.01.1921 инспектор пехоты, командующий войсками Украины и Крыма.

 

Заметки на полях.

 

Высокопоставленный гвардейский офицер, генерал Генштаба, во время ПМВ строевой начальник, он также к большевикам пошел добровольно и практически сразу. На Восточный фронт он попал вероятно весной 1919 года, в августе – после отделения Туркестанского фронта под командованием Фрунзе - стал командующим фронтом. С завершением разгрома основных сил Колчака фронт расформировывается, а довершение разгрома возлагается на 5-ю армию. Командарм-5 Тухачевский уходит добивать Деникина, а его непосредственный начальник Ольдерогге становится Зап-Сиб. ВО. Когда Фрунзе осенью 1920 года отправляют добивать Врангеля, он среди других своих бывших соратников-военспецов выписывает и Ольдерогге, на должность помкомфронта. Позже Ольдеррогге так и остается на Украине, хотя карьера его уже скорее идет по нисходящей. В 20-е годы он руководит Объединенный военной школой им. Каменева (одним из двух основных центров переподготовки комсостава РККА) и там же становится главным фигурантом дела «Весна» , потянувшим за собой множество других военспецов.

 

Интересно отметить, что в 20-е годы Ольдерогге оказывается замешанным в организацию нелегального ипподрома и тотализатора – вкупе с упоминавшемся выше делом о поставке недоброкачественных шпал еще при старом режиме – все это создает образ человека, мягко говоря не очень чистоплотного в денежных вопросах.

 

В общем, как мне представляется – типичный карьерист – пошедший с большевиками не столько из-за каких-либо патриотических соображений (как например Лебедев или Соллогуб), сколько – как написано выше про Самойло – «сознательно, а не в силу принуждения или из-за куска хлеба примкнувший к этому сообществу, не в силу каких-либо идейных соображений, а просто потому, что они в порядке борьбы поставили ставку на Советскую власть.»

 

 

10. Шорин Василий Иванович

 

(1870-1938) Кадровый военный старой армии, полковник, окончил Офицерскую стрелковую школу. В РККА последняя должность – заместитель командующего Ленинградского военного округа (1925).

 

115 дней во главе Юго-Восточного (Кавказского) фронта.

 

Из мещан, окончил второразрядное учебное заведение - Казанское пехотное юнкерское училище (1892), позже еще Офицерскую стр. школу. Участник русско-японской войны 1904-1905, мировой войны. В последнюю командовал батальоном и полком, награжден Георгиевским оружием. В 01.1918-04.1918 выборный начальник 26-й пех. дивизии.

 

В 09.1918 добровольно вступил в РККА.

 

 - В 27.09.1918-16.07.1919 командовал 2-й армией на Вост. фронте.

 - С 07.1919 командовал Особой группой Южного фронта во время августовского контрнаступления Южного фронта.

 - С 10.1919 командовал Юго-Вост. фронтом. В 01.1920 командовал Кавказским фронтом.

 

За бои против войск адм. Колчака награжден орденом Кр. Знамени (1919) и почетным революц. оружием (1919). В 02-04.1920 и 11.1921-01.1922 пом. главкома Вооруж. силами республики. В 04.1920-11.1921 пом. главкома Вооруж. силами республики по Сибири. Руководил подавлением антисоветских восстаний (Рогова в Причумышье 1920; Народной повстанческой армии на Степном Алтае 1920; Западно-Сибирское восстание 1921) и борьбой с войсками барона Унгерн фон Штернберга. В 02-10.1922 командовал Туркестанским фронтом. Награжден Военным орденом Хорезмской нар. респ. (1923). В 1923-1925 заместитель командующего войсками Ленинградского военного округа. В 1925 уволен по возрасту в запас с пожизненным оставлением в списках РККА (Приказ наркома обороны СССР М.В. Фрунзе №140 от 24.02.1925).

 

Заметки на полях.

 

Строевой офицер, фронтовик, выпускник юнкерского училища, без высшего военного образования – в общем «рабочая лошадка» той войны, «трудяга», делавший свою небыструю карьеру своими руками. В Красную армию пошел добровольно – но довольно поздно, в сентябре 1918 года. Вполне вероятно – решение осознанное, а не автоматом, как многие переходили весной 1918 года. Более того, пошел практически сразу воевать на фронты Гражданской войны – и вероятно был приглашен Каменевым. По крайней мере попадает сразу на внутренний, Восточный фронт, и одновременно с приходом туда Каменева. Да и позднее – как только Каменев уходит на Главкома, вскоре вслед за ним с Восточного фронта уходит и Шорин, уходит на направление, непосредственно курируемое Полевым штабом и Главкомом. Шорина ставят во главе группы армий Южного фронта, получающей его имя (восточной, в противовес западной группе, Селивачева) – которая по задумке командования должна наносить главный удар. Ранее уже писалось – что данный вариант – наступления через казачьи области – считался ошибочным многими военными уже тогда, тем не менее у Главкома были свои резоны – в подкрепление новой группы он отправлял дивизии, освободившиеся после достижения перелома над колчаковскими войсками в ходе Челябинской операции, и расформирования 2-й армии – в условиях Гражданской войны с катастрофическим состоянием транспорта перебросить их на соседний географически участок было гораздо проще. Кроме того, как отмечал Какурин, в той ситуации над красным командованием еще довлел призрак угрозы потенциального соединения колчаковских и деникинских войск, поэтому оно хотело укрепить именно правый фланг Южного фронта.

 

На Востфронте руководит подавлением ижевско-воткинского восстания. Командует армией середнячком – он не демонстрирует и таких провалов, как 3-я армия, и не успевает поучавствовать в успешных боях, как южная группа Восточного фронта. Но при этом прикрывает важное – с точки зрения Главного командования, направление – на Казань. В ходе наступления 5-й армии вторая идет уступом сзади нее, и опять не получает лавров победителя. Тем не менее Каменев Шорина ценит – и забирает на повышение именно его. Для Шорина же назначение командующим группой войск явный шаг вперед – к командованию фронтом, что он и получает с разделением Южного фронта на две части. Примечательно, что обоими вновь образовавшимися фронтами на самом важном направлении руководят Егоров и Шорин - простые полковники старой армии без штабного опыта, высшего образования и провоевавшие почти всю войну на должностях командиров батальонов и лишь под конец – полков. Такие же впрочем, как и командзап Гиттис.

 

Во главе своей группы Шорину не удается выполнить задумку Главкома – в том числе и потому, что рейд Мамонтова отвлек практически все резервы, планировавшиеся для подкрепления его армий. С октября 1919 года группа армий становится Юго-Восточным фронтом, а Шорин – его командующим. С самого конца 1919 года основная роль в завершении разгрома ВСЮР ложится именно на Юго-Восточный фронт (география), а Южный фронт переориентируется в большей степени на запад и против Крыма. Впрочем зимой 1920 года наступление против донских частей и остатков Добровольческой армии забуксовало под Ростовом, Шорин ссорится с Буденным и Ворошиловым, считая, что именно они – не удержав свои части от грабежей в захваченном Ростове, потеряли крайне ценные несколько дней и тем самым дали белым оправится и привести свои силы в порядок. Буденный с Ворошиловым наоборот считали виновным Шорина, бросившего Конармию в неподходящие для нее лобовые атаки. Так или иначе – но убрали Шорина. Возможно, посчитали, что он не смог обеспечить управляемость своих войск, возможно виной тому были Буденный и Ворошилов, сумевшие в обход Шорина нажаловаться на него на самом верху (чз Сталина-?), возможно наверху решили что лучше оставить на месте руководство Первой конной – на тот момент наиболее боеспособной части Красной армии, а Шорина можно заменить и другим комфронтом, и загасить таким образом конфликт. Так или иначе, но на Юго-Восточный (а точнее теперь Кавказский) фронт прибывает победитель Колчака недавний командарм Тухачевский, чтобы снискать лавры победителя Деникина, а Шорина Каменев вновь забирает к себе – помощником Главкома Вооруженными силами Республики.

 

Впрочем, как и у Егорова есть свой грамотный и опытный начальник штаба, так и Шорина практически везде сопровождает подполковник Генштаба Ф.М. Афанасьев. Афанасьев впрочем не такая «звезда» как Петин и во многом он того же поля ягода что и сам Шорин: Афанасьев не выходец из высших слоев, до поступления в армию он закончил 4 класса духовной семинарии в Оренбурге, затем Казанское пехотное юнкерское училище (то же, что и Шорин, но на 12 лет позже), также участник русско-японской войны. Также как и Шорин, Афанасьев стремиться сделать военную карьеру и получить дополнительное военное образование – но если Шорин закончил лишь Офицерскую стрелковую школу, то Афанасьев – Академию Генштаба, по 1-му разряду, непосредственно перед войной. Благодаря этому Первую мировую он провел в штабах, с февраля 1916 года начальник штаба дивизии, в момент Февральской революции (с ноября 1916 года) – начальник связи 11-й армии. К большевикам он пошел раньше чем Шорин – в феврале 1918 года, но в октябре 1918 года он получает назначение во 2-ю армию (куда незадолго до этого пришел Шорин) начальником связи армии, а через месяц становится начальником штаба. С этого момента он практически постоянно рядом с Шориным – и во 2-й армии, и на Южном, а затем Юго-Восточном фронте. Интересна реплика Тухачевского, принимавшего фронт, в разговоре с Ладухиным, бывшим офицером военного времени, состоявшем для поручений при Афанасьеве: «Вам, молодому командиру, состоять для поручений при таком начальнике, да еще в непосредственной близости к Шорину – все равно что кончить военную академию.»

 

В апреле 1920 года Шорин получает новое назначение с конкретными задачами – теперь он помощник Главкома по Сибири, и являясь высшим военным руководителем в Сибири, до ноября занимается там подавлением различных восстаний. Афанасьев, с момента ухода Шорина с Кавказского фронта бывший там заместителем Тухачевского – с новым назначением Шорина опять приходит к нему начальником штаба.

 

Впрочем по окончании Гражданской войны карьера Шорина не заладилась, как мне представляется именно вследствие конфликта с Буденным и Ворошиловым, и в 1925 году он увольняется из РККА «по возрасту в запас с пожизненным оставлением в списках РККА» (предваряя конспирологические мысли - увольняется он еще приказом Фрунзе, а не Ворошилова). Чуть раньше, в связи с неизлечимой болезнью, из РККА увольняется и Афанасьев. Кстати до своего увольнения Афанасьев некоторое время работает в Военной Академии, руководимой Тухачевским, помощником начальника Академии. Любопытен следующий эпизод – в 1922 или 1923 году Моссовет просил Военную академию официально сообщить, признает ли Красная Армия военные заслуги А. В. Суворова - в связи с ходатайством потомков генералиссимуса по жилищному вопросу. Сотрудниками Афанасьева был составлен положительный ответ, который тот подписал и добавил от себя лишь одну фразу: «Красная Армия всегда будет изучать победы генералиссимуса, не знавшего поражений, и чтить его как гениального полководца и замечательного патриота».

 

В 1938 году Шорин арестован и расстрелян, Афанасьеву вероятно повезло не дожить до репрессий – он умер своей смертью в 1935 году.

 

 

На Шорине у нас заканчивается ТОП-10, и по большому счету это не просто круглая цифра. Именно десять этих военачальников можно назвать ключевыми красными военачальниками Гражданской войны, следующие далее фигуры уже играли заметно меньшую роль, зачастую более слабо проявляли себя (почему и не удержались надолго на высоких должностях, либо же выросли ближе к концу Гражданской войны и командовали войсками на ТВД, отнюдь не являвшихся ключевыми). Поэтому их мы будем рассматривать уже менее подробно:

[eugend]

11. Свечников Михаил Степанович

 

(1882-1938) Кадровый военный старой армии, Генштаба полковник. В РККА – комбриг.

 

101 день во главе Каспийско-Кавказского фронта.

 

Потомственный казак, из семьи офицера, окончил Донской кадетский корпус, Михайловское арт. училище (1901), Императорскую Николаевскую военную академию (1911; по 1-му разряду). Участник похода против Китая 1900-01 и русско-японской войны 1904-05. Участник мировой войны, в основном на штабных должностях. Награжден Георгиевским оружием и орденом Св. Георгия 4-й ст. (за отличия и.д. начальника штаба Осовецкой крепости). После Февральской революции полковник ГШ, и.д. начальника штаба 106-й пех. дивизии (Тампере, Финляндия), с декабря 1917 выборный командующий той же дивизии (07.12.1917). Член РСДРП(б) с 05.1917. Фактически руководил финской красной гвардией в ходе гражданской войны в Финляндии.

 

В РККА

 

 - С 05.1918 — начальник управления формирования войск в Петрограде.

 - С 08.1918 - начальник 1-й Петроградской пехотной дивизии.

 - С конца 11.1918 года — командующий войсками Каспийско-Кавказского отдела Южного фронта; в 12.1918 - 03.1919 — командующий войсками Каспийско-Кавказского фронта.

 - С 03.1919 — начальник штаба Казанского УР; с 07.1919 — комендант Курского УР.

 - В 09-10.1919 при проведении орловско-курской операции — начальник Сводной стр. дивизии 13-й армии.

 - В конце 1919 — помощник коменданта Тульского УРа (По Списку лиц - Команд. Тамбовск. укр. р.). Начальник штаба Петроградского УР.

 

В распоряжении нач. Полевого Штаба РВСР. В распоряжении нач. Всероглавштаба. С 03.1920 — военный руководитель Донского, а с 06.07.1920 — Кубанско-Черноморского областных военных комиссариатов. Включен в списки Генштаба РККА от 15.07.1919 и 07.08.1920. С 09.1920 — начальник штаба Наркомвоенмора Азербайджана. Помощник военного атташе в Иране. На 01.03.1923 в резерве Штаба РККА. Преподаватель Военной Академии им. М.В.Фрунзе.

 

Заметки на полях.

 

М.С. Свечников фигура по своему уникальная – это практически первый большевик из столь высокопоставленных военных – в партию он вступил в мае 1917 года, когда ее роль в будущих событиях была далеко не столь очевидна, как даже 3-4 месяца спустя. То есть решение было вполне осознанным – и Свечникова вполне можно отнести к очень и очень редкому типу офицера – к офицеру-идейному большевику. Вопрос тем более интересный, что речь идет о кадровом потомственном офицере, генштабисте, представителе военной элиты старой армии. Свечников сыграл важную роль в событиях Октябрьской революции – обеспечив охрану В.И.Ленина и наличие организованных войск из состава своей дивизии во время самого переворота и последовавшего затем противостояния с казаками Краснова. Он также участвовал в ожесточенной борьбе между красными и белыми в Финляндии, которая кстати во многом приняла национальный характер и закончилась изгнанием большевиков за финские пределы, а затем служил в Питере в различных частях.

 

В ноябре 1918 года он становится командующим Каспийско-Кавказским фронтом – где ему противостоит зародившаяся, но еще не окрепшая до конца Добровольческая армия. Свечину достается весьма сложный участок – его войска при всей их многочисленности, представляли собой скопище крайне недисциплинированных партизанских частей, одних из наименее организованных во всей Красной армии (следствие удаление от центра, наличия большого числа партизанских украинских отрядов). Наладить управление этой массой войск было крайне сложно, недисциплинированность и разложение личного состава имели своим следствием и то, что кубанские казаки оказались настроены резко против советской власти. Ухудшал положение Каспийско-Кавказского фронта и необеспеченный тыл – он вынужден был опираться на пустыню и слабые линии снабжения. В итоге в скором времени несмотря на свою многочисленность, многократное численное превосходство войска фронта были полностью разгромлены. «Разбухшая армия, скорее орда, чем армия, столкнулась с правильно организованными деникинскими войсками и в течение нескольких недель рассыпалась в прах» (Троцкий про ККФ). И хотя эту причину Какурин например относит к причинам объективного порядка – «к разряду тех явлений, для изживания которых потребно было время и условия спокойной работы, чего как раз не было ни у командования, ни у войск Каспийско-Кавказского фронта», как и необеспеченный тыл - но имелись и причины субъективного порядка, как группировка войск, во многом предопределившая катастрофичность поражения.

 

«Таким образом, к половине февраля 1919 г. главные силы Кавказско-Каспийского фронта перестали существовать как организованное целое, что на долгое время определило пассивное значение северокавказского театра в последующем ходе гражданской войны … Неудача Каспийско-Кавказского фронта в чисто фронтовом масштабе носила размеры катастрофы, надолго подорвавшей боеспособность и активность этого фронта».

 

Но самое главное заключалось в другом:

 

«Непосредственным результатом неудач Каспийско-Кавказского фронта в течение зимней кампании 1918/19 г. явилась оперативная свобода действий Добровольческо-Кубанской армии, чем она не преминула воспользоваться, перенеся центр тяжести приложения своих освободившихся сил на Южный фронт гражданской войны, который для обеих сторон в силу причин, освещенных нами в своем месте, приобретал особо важное значение…

 

В том положении, какое складывалось на Восточном и Южном фронтах гражданской войны в начале кампании 1919 г., армии Каспийско-Кавказского фронта могли бы сыграть роль регулятора событий на Южном фронте, оттягивая на себя значительные силы противника в течение продолжительного времени. Их значительное численное превосходство давало им полную возможность для этого, если не для решительного поражения противостоящего им в лице Кубанско-Добровольческой армии противника, чего требовало от них красное главное командование. Однако этого не случилось в силу причин, нами подробно затронутых в своем месте. Боевой коэффициент этих армий совершенно не оправдал самых скромных расчетов главного командования. Исчезновение на продолжительный срок столь внушительного на вид маятника-регулятора, само собой разумеется, ускорило весь ход нарастания кризиса на Южном фронте, первым признаком которого была беспрепятственная переброска на Южный фронт главных сил Кубанско-Добровольческой армии, что спутало все карты главного красного командования».

 

По всей видимости именно неумение Свечников взять в свои руки массу войск ККФ, навести там порядок и его ошибки как военачальника и как следствие разгром подчиненных ему войск, сильно осложнивший положение советской Республики в целом – все это и послужило причиной того, что в дальнейшем карьера Свечникова не задалась, и в ходе Гражданской войны он больше не поднимался выше начдива или коменданта УР.

 

 

12. Антонов-Овсеенко Владимир Александрович

 

(1863-1938) В старой армии подпоручик, но после окончания училища практически не служил. Профессиональный революционер. В РККА после Гражданской войны не служил.

 

101 день во главе Украинского фронта.

 

Антонов-Овсеенко В. А. (1863-1938) - член РВС Республики (сент. 1918 - май 1919),

 

 - командующий Советской армией Украины (с нояб. 1918),

 - Украинским фронтом (янв. - июнь 1919);

 

Далее пред. Тамбовского губисполкома (окт. 1919 - апр. 1920); член коллегии наркоматов труда, НКВД, РКИ (апр. 1920 - февр. 1921); зам. пред. Малого Совнаркома (февр. - авг. 1921);

 

Заметки на полях.

 

Еще один неудачник, чье командование фронтом продлилось недолго, итоги командования оказались неутешительны, фронт как самостоятельная единица прекратил свое существование, а военная карьера самого персонажа не то, что пошла под уклон, а и вовсе прекратилась.

 

Хотя формально Антонов-Овсеенко может быть назван кадровым военным (он закончил военное училище задолго до ПМВ) – тем не менее он практически сразу же дезертировал из армии и избрал карьеру профессионального революционера. Несмотря на свое образование и происхождение (из офицерской семьи) – увы, военная жилка Антову-Овсеенко не передалась и дезертировал он по всей видимости не зря. Комфронта А-О – по некоторым данным – стал вместо отказавшегося Бонч-Бруевича, но замена оказалась сильно неравноценной. Будучи руководителем советских войск на Украине – он удостаивался только нелестных отзывов и по сути развалил порученное ему дело, так и не создав там полноценной вооруженной силы. Итоги деятельности Антонова-Овсеенко на Украинском фронте были подведены к лету 1919 года:

 

«Западная часть юга нашей Республики, т. е. Украина, насчитывающая до 40 млн граждан, развивает свои успехи в духе самостийности. Выставленные Украиной весьма незначительные сравнительно с численностью ее населения силы разбросались по огромнейшему пространству западной половины нашего юга, и в стратегическом отношении Украина представляется более слабой, чем то кажется на первый взгляд. В настоящее время Украинскому фронту [его руководством] поставлена задача продвижения через Буковину в сторону Будапешта, но эту задачу Украинский фронт решить не может за отсутствием таких войск, которым была бы по силам такая задача. Мои [Главкома] указания о необходимости создать стратегический резерв встретили заявление со стороны командующего Украинским фронтом Антонова, что для создания такого резерва он должен будет очистить всю Украину. Против Петлюры успехи украинских войск приостановились, и Петлюра висит угрозой Киеву с северо-запада, что в связи с мятежом северо-восточнее Киева ставит последний под прямой угрозой. За последнее время поступают донесения о начавшихся активных действиях Петлюры со стороны Галиции в общем направлении на Киев. Восстание северо-восточнее Киева, по-видимому, разрастается, и для подавления этого восстания пришлось послать расположенную в Черниговской губернии третью дивизию из состава штатных формирований Российской Социалистической Федеративной Советской Республики, вследствие чего части этой дивизии не могут быть своевременно переброшены в направлении Донецкого бассейна, где они в настоящее время чрезвычайно необходимы. Восстание северо-восточнее Киева, по-видимому, длится уже давно и, по донесениям Антонова, у мятежников имеется восемь орудий; вероятно, их имеется гораздо больше. Число восставших неизвестно, подавить же это восстание до сих пор не удается. Таким образом, этим мятежом в тылу Украинского фронта в настоящее время создаются такие же неблагоприятные обстоятельства, какие создались в тылу Южного фронта в Донской области. … В настоящее время в весьма слабой степени обслуживает задачи обороны Российской Республики Украинский фронт, который до сих пор сформировал около трех регулярных дивизий — точных сведений добиться невозможно. Этот фронт располагает ресурсами сорокамиллионного состава граждан и огромнейшим запасом военных материалов, захваченных на территории Украины и в юго-западной и южной областях бывшей Российской империи. … Надеяться на то, что Украинскому фронту удастся создать Украинскую регулярную армию, не приходится, да и, кроме того, нет надобности в настоящее время в том, чтобы Украинский фронт закладывал бесконечное количество дивизий, гораздо целесообразнее существующие в Красной Рабоче-Крестьянской Армии РСФСР доводить до штатного состава за счет украинских призывных контингентов».

 

Итого – полный провал по всем направлениям деятельности, военные поражения на всех участках, распыление усилий, организационная «импотенция», самодеятельность и неподчинение центральному руководству. Результаты его деятельности оказались скорее отрицательными и в итоге, фронт был ликвидирован, а «блаженный главковерх» (по меткому замечанию Снесарева) более военных должностей он не занимал.

 

 

 

13. Егорьев Владимир Николаевич

 

(1969-1948) Кадровый военный старой армии, Генштаба генерал-лейтенант. В РККА после Гражданской войны на военно-научной работе.

 

90 дней во главе Южного фронта.

 

Сын отставного коллежского советника, окончил кадетский корпус, 3-е военное Александровское училище (1889), Николаевскую академию генштаба (1901; по 1-му разряду). Выпущен в артиллерию. Гвардеец. С декабря 1903 года по 1910 год почти непрерывно служил в Главном Штабе (Помощник столоначальника, столоначальник, помощник начальника отделения ГУГШ, помощник делопроизводителя и делопроизводитель ГУГШ). В 1910 был командирован в Черногорию, оставался здесь до 1914, занимал высокие посты в черногорской армии: главный начальник военно-учебных заведений, генерал-инспектор народного образования, командир кадетского корпуса. С марта 1914 начальник штаба 3-й гренад. дивизии, затем с ноября командир полка. Через год снова начальник штаба дивизии и с февраля 1917 года начальник штаба 3-го арм. корпуса. С мая 1917 года, пользовавшийся большим доверием новых властей и как показавший себя "сторонником демократических преобразований", назначен командующим 171-й пех. дивизии, а после выступления Л.Г. Корнилова, получил назначение командиром 39-го арм. корпуса и непосредственно перед октябрьской революцией чин генерал-лейтенанта.

 

После прихода к власти большевиков остался в армии и в 12.1917 избран командующим Особой армией. С 01.1918 главком Юго-Западного фронта. Добровольно вступил в РККА.

 

 - В 04.-09.1918 начальник Западного участка завесы. (НШ Свечин А.А., Новиков А.В.)

 - В 04.-07.1919 врид инспектора пехоты Полевого штаба РВСР.

 - В 07.-10.1919 командующий Южным фронтом. (Пневский Н.В.)

 - С 11.10.1919 в распоряжении Главкома.

 

Участник переговоров с Польшей и Финляндией. Включен в списки Генштаба РККА от 15.07.1919 и 07.08.1920. С 01.12.1921 состоял для особых поручений при РВСР.

 

 

Заметки на полях.

 

Также представитель элиты старой армии – сделавший там хорошую карьеру. Штабной работник, и судя по всему типичный карьерист-приспособленец (что не исключает наличия военных способностей, но тем не менее). Хотя навешивать ярлыки наверное нехорошо – но в пользу данного довода говорит (кроме определения его как «сторонника демократических преобразований» после Февральской революции) и следующая цитата из дневников Снесарева (сведения, почерпнутые от Е.З. Барсукова): «Влад. Ник. (Егорьев) все кричал о своем социализме, плакался, что не родился большевиком, был при осаде Киева нач. штаба у Муравьева, гнул офицеров, урезывая их крохи, заигрывал с малыми, говорил, что у него чешуться руки подраться с чехословаками, и сдрейфил, когда ему это предложили… (Каменев – в этом же роде)»

 

Так или иначе, один из создателей Красной армии (Западной завесы – оставивший интересные воспоминания о том времени), инспектор пехоты Полевого штаба – с усложнением ситуации на юге и переводом Гиттиса на Запфронт становится командующим Южным фронтом, самым главным фронтом Республики. В целом, ситуация во время его командования не стабилизируется, а ухудшается еще далее. Поскольку ситуация на ТВД контролируется по сути лично Главкомом и Полевым штабом, при этом на сам фронт разделен на две группы – Шорина и Селивачева, то по всей видимости принимается решение упразднить дополнительный штаб, как лишнюю инстанцию. Место Егорьева занимает Егоров, получающий в свое управление бывшую группу Селивачева, а сам Егорьев отправляется в резерв Главкома и более не занимает командных должностей.

 

Из второго десятка нашего топа фигура Егорьева наверное наиболее интересная и достойна если не войти в топ-10, то приблизиться к нему – он командовал важнейшим фронтом в самое критическое время - командовал может быть и не очень удачно, но не так катастрофично, как Антонов-Овсеенко или Свечников, командовал в отличие от них, а так же от упомянутого ниже Парского - более важным фронтом, командовал им в более сложное время чем Сытин или Славен, и дольше чем последние. Он сыграл важную роль в создании Красной армии, руководя созданием Западной завесы, во многом послужившей становым хребтом будущей армии, сохранившей офицерский состав, зачатки организованных вооруженных сил для нее. Тем не менее его роль в руководстве фронтами Гражданской войны все же наверное меньше, чем у перечисленных в первом десятке, и на завершающем ее этапе его имени практически не слышно.

 

После ГВ судьба его оказалась более счастливой, чем у некоторых его коллег – редактор военных изданий, на военно-научной работе, он благополучно дожил до 1948 года, не будучи затронут ни одной из волн репрессий.

 

 

14. Славен Петр Антонович

 

Кадровый офицер старой армии, полковник. В конце Гражданской войны эмигрировал в Латвию.

 

76 дней во главе Южного фронта.

 

 - 5 армия Восточного фронта, (16.VIII—20.Х.18) (НШ Андерсон А.К.)

 - Командующий Южным фронтом (против Деникина) -- 9.XI.18—24.1.19) (НШ Тарасов В.Ф.)

 - 15 армия Западного фронта (Армия Советской Латвии), командующий - 10.111—25.VI.19) (НШ Майгур П.М., Харламов С.Д.)

 

В связи со сдачей Риги освобожден от занимаемой должности. Впоследствии эмигрировал из СССР и по некоторым данным, умер от тифа в 1920 году.

 

Выдвиженец постреволюционного периода, креатура Вацетиса. Последний, назначенный на должность командующего Восточным фронтом, естественным образом окружает себя проверенными и близкими ему латышами – в частности, для формирования штаба фронта он использует штабы формировавшихся под Казанью латышских стрелковых бригад. Славен, начальник отдела снабжения Латышской стрелковой дивизии, с назначением Вацетиса получает задание сформировать и возглавить Казанскую дивизию. Но не успевает – именно в это время разгораются ожесточенные бои за Казань, которая в итоге переходит в руки белых. Казань – пункт наибольшего напряжения белых и красных сил на Восточном фронте, для Вацетиса задача отбить Казань – номер 1. Именно под Казань перебрасывается большая часть латышских полков, которые составляют значительную и наиболее боеспособную часть вновь формируемой 5-й армии. Каждый третий боец последней был латышом – в середине августа общая численность 5-й армии составляла 8918 человек, в том числе боевой состав – 3200-3500 штыков и 270 сабель, 15 орудий, а численность входивших в ее состав латышских частей (5 стрелковых полков, 1 кавалерийский, 3 батареи) – 3400-3500 человек, в том числе 1-45 штыков, 210 сабель, 12 орудий – каждый третий штык, и подавляющая часть кавалерии и артиллерии. Вполне естественно – на должность командарма на наиболее важном участке получает латышский полковник Славен.

 

Итак, первое серьезное назначение – в августе 1918 года на должность командарма 5-й армии, ведущей бои за Казань. Славену, в том числе благодаря помощи латышских частей – удается отбить Казань. Тем не менее, по всей видимости это следствие не только его полководческих качеств или организаторских талантов, сколько усиленного внимания в этому участку со стороны командования Восточного фронта и руководства страны в целом, энергичности и участию самого Вацетиса, а также приоритета в получении подкреплений и большого удельного веса одних из наиболее боеспособных частей тогдашней Красной армии – латышских стрелков.

 

Что касается руководства Славена и его организаторских успехов, то по всей видимости он не особо блистал, в частности – с точки зрения стройной организации можно отметить например тот факт, что дивизии с единой структурой в 5-й армии появились позднее всего на Восточном фронте – и кажется уже после ухода оттуда Славена. Возможно конечно это связано с тем, что он позже стал руководителем армии и имел меньше времени на ее организацию – но и дальнейшая полководческая карьера Славена не дает примеров его особых и выдающихся талантов.

 

Ставший Главкомом Вацетис забирает с собой и Славена и ставит его командующим Южным фронтом, ведущим бои против донских казаков Краснова. На этой должности он впрочем задерживается 2,5 месяца, и перед после активизации и наступления против воронежской группы белых Вацетис заменяет его командармом находившейся на направлении главного удара 8-й армии Гиттисом (а на место последнего ставит Тухачевского). Тем не менее своего соратника он не забывает и через полтора месяца ставит во главе создаваемой армии Советской Латвии, куда собираются латышские части со всей страны. Однако результат деятельности во главе этой армии увы печален – латышские части, успевшие прославиться своими боевыми качествами на фронтах Гражданской войны, в составе своей национальной армии преображаются в худшую сторону – в армии царит комитетчина, успешно изживаемая в остальных частях Красной армии, части малоуправляемы, личный состав разлагается и разбегается. Практически занявшая территорию всей Латвии, армия вскоре оставляет Ригу, а затем и откатывается на российскую территорию.

 

По некоторой информации, за сдачу Риги Славена снимают с должности командарма, происходит это незадолго до крушения самого Вацетиса. Вскоре он эмигрирует (либо перебегает) в Латвию, и умирает там. Поднявшийся в водовороте первых месяцев Гражданской войны, Славен, по всей видимости не обладая военными и организаторскими талантами, не сумел закрепиться на верхушке советской военной иерархии и быстро скатился вниз.

 

Интересно отметить, что вокруг Славена всплывают те же фамилии, что рядом с Вацетисом –В.Ф. Тарасов, П.М. Майгур. Последний практически одновременно с ним уходит из 15-й армии, как раз во время чистки военной верхушки от окружавших его «молодых академиков», и после этого он занимает уже более низкие должности - пом. начальника штаба охраны железных дорог Республики, начальник отдела, затем пом. начальника штаба ВНУС. Более интересна судьба Тарасова – исполнявший должность начштафронта в течение пары недель затем на длительное время он пропадает из поля видимости, и следующая информация о нем – это назначение на должность начальника разведывательного отдела при формировании Полевого штаба. Впрочем буквально через несколько дней Вацетис отправляет его на Южный фронт вместе со Славеном на должность начальника фронта (). Впрочем на этой должности Славена Тарасов пересиживает – и занимает должность наштафронта до июня 1919 года – до своего ареста. Вскоре после ареста он впрочем освобождается и назначается начальником штаба 8-й армии того же фронта, с командармом которой, бывшим полковником Ратайским в октябре 1919 года он, почти одновременно, перебегает к белым.

 

Кстати, чуть позже за В.Ф. Тарасовым в штаб Южфронта к Славену приходит еще один «молодой академик» - тоже б. капитан, А.М. Перемытов, и занимает вторую должность в штабе фронта – начальника оперативного управления. Он впрочем пересиживает и Тарасова – и уходит лишь осенью – на аналогичную должность в штаб Западного фронта, к Гиттису.

 

 

 

15. Парский Дмитрий Павлович

 

(1866-1921) Кадровый военный старой армии, Генштаба генерал-лейтенант, умер от тифа в 1921 году.

 

72 дня во главе Северного фронта.

 

Из дворян, окончил кадетский корпус, 2-е военное Константиновское училище (за 6 лет до Ольдерроге), Николаевскую академию Генерального штаба (1893; по 1-му разряду). На штабных должностях. Участник русско-японской войны 1904-05(ст. адъютант управления ген-кварт. 3-й Маньчжурской армии), после войны до 1908 года служил в Главном Штабе. Командир пехотных полка (с 1908 года), бригады (с 17.06.1910), дивизии (с января 1915 года), ген-лейтенант (ст. 31.01.1915). С 20 февраля1916 года командир Гренадерского корпуса (сменил А.Н. Куропаткина, назначенного Гл-щим Северным фронтом), награжден Георгиевским оружием. После февральской революции командовал 12-й (с 20.07.1917) и 3-й армиями (с 09.09.1917). После Октябрьской революции отказался начать мирные переговоры и 08.11.1917 был отстранен ВРК от должности и заменен большевиком С.А. Анучиным.

 

С 1918 добровольно в РККА.

 

 - В 02.-03.1918 командовал красногвардейскими отрядами под Ямбургом и Нарвой. С 05.1918 военный руководитель Северного участка отрядов завесы. (НШ Александров Л.К.)

 - С 09.1918 командующий Северным фронтом.

 

С 1919 ответственный редактор Военно-исторической комиссии по описанию войны 1914—1918. В 1920 член Особого совещания при Главкоме Вооруженных сил Республики.

 

Заметки на полях.

 

Самый старый военачальник из списка, и в списке же - самый опытный и высокопоставленный генерал царской армии – он единственный командовал корпусом (до Февральской революции), причем одним из лучших в старой армии.

 

В РККА он также пришел одним из первых, можно сказать, «по призыву Бонч-Бруевича» – и именно он организовывал сопротивление немцам под Псковом и Нарвой. Вот как вспоминал о его приходе Бонч-Бруевич: «…Михаил Дмитриевич, – начал он <Парский>, едва оказавшись на пороге, – я мучительно и долго размышлял о том, вправе или не вправе сидеть сложа руки, когда немцы угрожают Питеру. Вы знаете, я далёк от социализма, который проповедуют ваши большевики. Но я готов честно работать не только с ними, но с кем угодно, хоть с чёртом и дьяволом, лишь бы спасти Россию от немецкого закабаления...

– Вы явились как нельзя кстати, Дмитрий Павлович, – обрадовано сказал я. – Беритесь за Нарвский фронт».

 

И после этого он служил в основном в Петербурге – руководителем Северного участка Завесы и созданного на его базе Северного фронта. Фронтом он руководил относительно недолго и вскоре был сменен б. генералом Надежным, вероятно по причине большей лояльности последнего большевикам. Парский же больше не занимал должностей, связанных с руководством войсками, а в декабре 1921 года умер от тифа.

 

 

16. Сытин Павел Павлович

 

(1870-1938) Кадровый военный старой армии, Генштаба генерал-майор. В РККА после ГВ занимался преподавательской и военно-научной деятельностью.

 

59 дней во главе Южного фронта.

 

Окончил 1-е реальное училище, Киевское пех. юнкерское училище (1892), выпущен в артиллерию, окончил Николаевскую академию генштаба (1899; 2 класса по 1-му разряду с выполнением работы доп. курса). Участник русско-японской войны 1904-05, контужен. После РЯВ до 1909 года на штабных должностях, с 1909 года преподаватель Елизаветградского кав. училища. С 1913 года на штабных должностях, по некоторым данным исключен из Генерального Штаба за нечистую игру(?) и переведен в строй. В ПМВ командир батареи (6 мес.), арт. дивизиона (с 21.01.1915; 1 г. 5 мес.), арт. бригады (с 08.07.1916; 1 г. 3 мес.). Награжден Георгиевским оружием (ВП 24.02.1915). Незадолго до октябрьской революции назначен командующим 37-й пех. дивизией, затем выборный командир корпуса.

 

В 01.1918 добровольно вступил в РККА.

 

 - Являлся управляющим делами в штабе обороны и охраны железных дорог. С 03.1918 руководил группой Брянских отрядов в составе войск Завесы. В 05.1918 глава делегации при ведении мирных переговоров с герм. командованием в Харькове.

 - С 07.1918 - начальник 2-й Орловской пех. дивизии, формированием которой он руководил (в Брянске).

 - 30.08.1918 назначен военруком южного участка отрядов Завесы.

 - С 11.09.1918 и до начала 11.1918 командовал Южным фронтом созданным на базе южного участка Завесы.

 

При поддержке Троцкого отстаивал свои командные полномочия от притязаний Сталина и Ворошилова. После бегства полк. Носовича в расположение войск атамана Краснова (ок. 04.11.1918) С. заключен под домашний арест и 07.11.1918 переведен в Москву в распоряжение Троцкого. Включен в списки Генштаба РККА от 15.07.1919 и 07.08.1920. До конца 05.1920 исполнял обязанности начальника военно-административного отдела в управлении делами РВСР. Затем в 1920-1921 военный представитель РСФСР в Грузии. Инспектор-Инструктор местных органов военного управления Инспекции Красной Армии и Красного флота.

 

Весьма своеобразная личность – однокашник Деникина, он пошел в Красную армию одним из первых. В среде русской эмиграции (см. например отзывы Деникина, Геруа, Носовича) пользовался дурной репутацией – причем не столько как военный, сколько как человек – приспособленец, нечистый на руку офицер, карьерист. Безусловно, эмигранты не любили многих «красных» офицеров и генералов – но столько дурных отзывов, похожих друг на друга - о других офицерах я по-моему не встречал.

 

Не встречал я и особых положительных отзывов о нем – и от советских военных деятелей – впрочем, если кто меня подправит – буду рад.

 

Тем не менее он – как и Парский и Егорьев – руководил одним из участков Завесы, и приложил свою руку к созданию Красной армии. Он же стал первым командующим Южным фронтом, но проруководил им недолго, и в общем-то не особенно успешно – и после того, как Вацетис стал Главкомом, он сменил Сытина своим протеже латышом Славеном. Сытин, при поддержке Троцкого, конфликтовал со Сталиным и Ворошиловым, после бегства полковника Носовича был заключен под домашний арест – и после этого почти до самого конца Гражданской войны исполнял обязанности начальника военно-административного отдела в управлении делами РВСР. Не сделал он особой карьеры и после Гражданской войны, а в 1938 году был репрессирован.

[eugend]

И здесь мы переходим к последней группе – командующих войсками на самостоятельных, но второстепенных (или даже третьестепенных) ТВД – НРА ДВР и войсками Туркестанской республики.

 

 

17. Эйхе Генрих Христофорович

 

(1893—1968) В старой армии офицер военного времени, штабс-капитан. В РККА после 1924 года не служил.

 

310 дней во главе НРА ДВР.

 

Родился в семье рабочего. Окончил Рижское коммерческое училище (1914) и Петергофскую школу прапорщиков (1915). Участник 1-й мировой войны, командовал ротой, штабс-капитан.

 

После Февральской революции 1917 был избран членом полкового комитета, а во время Октябрьской революции 1917 — председателем Военно-революционного комитета 245-го пехотного полка. В ноябре 1917 избран членом Совета солдатских депутатов 10-й армии, был членом коллегии по формированию Красной Гвардии и участвовал в подавлении мятежа Польского корпуса генерала И. Р. Довбор-Мусницкого. В марте 1918 добровольно вступил в Красную Армию. В РККА - командир 1 революционного полка (III.— VIII.18 г.), командующий Шихранской группой войск (VIII.— Х.18г.), командир 3 бригады 26 стр. дивизии (XI.18 г.— IV.19 г.),

 

 - начальник 26 стр. дивизии (IV.— XI.19г.), (НШ Егоров Ф.В., Белогуров А.Е.)

 - командующий 5 армией (25.XI.19 г.— 2.II.20г.), (НШ Ивасиов – еще от Тухачевского, Кутырев)

 -главнокомандующий вооруженными силами Дальневосточной республики (III.20г.— V.21 г.). С марта 1920 по апрель 1921 главнокомандующий Народно-революционной армией Дальневосточной республики. (НШ Пеленкин П.Я., капитан старой армии)

 

В 1921—23 командовал войсками Минского района, войсками Ферганской области. С 1924 в Наркомвнешторге.

 

 

Блюхер Василий Константинович

 

(1890 - 1938) В старой армии унтер-офицер. В РККА - Маршал Советского Союза.

 

261 день во главе НРА.

 

Член ВКП(б) с 1916, из крестьян, русский, комиссар отряда Красной гвардии в Самаре (с декабря 1917 г.),

 

 - командовал отрядами в боях против Дутова,

 - южно-уральскими отрядами (с марта 1918 г.),

 - 4 Уральской дивизией (сентябрь – октябрь 1918 г.),

 - 30 стрелковой дивизией (декабрь 1918 г.—январь 1919 г.), (Леонтьев А.Я., Цветков С.П.)

 - затем помощник командующего 3 армией, (ком3А – Лашевич, Меженинов, НШ - Алафузо)

 - начальник 51 Перекопской стрелковой дивизии (июль 1919 г. —май 1921 г.), (много)

 - 1921-1922 военный министр и главком НРА ДВР, (НШ Токаревский и Фельдман)

 

1922-1924 командир 1-го стрелкового корпуса, начальник Петроградского УР, 1924-1927 главный военный советник при китайском революционном правительстве

 

 

Белов Иван Панфилович

 

(1893-1938) В старой армии унтер-офицер, в РККА - командарм 1-го ранга.

 

193 дня занимал должность командующего войсками Туркестанской республики.

 

Русский, член ВКП(б) с 1919, обр. среднее, унтер-офицер ц.а., из крестьян, Высшие академические курсы РККА,

 

 - В 1918 г.—начальник Ташкентского гарнизона, комендант Ташкентской военной крепости.

 - Командующий войсками и член Реввоенсовета Туркестанской республики (8.IV—18.Х.19 г.), (НШ Домогатский, Иванов Б.Н., Благовещенский П.В.)

 - начальник 3 Туркестанской стрелковой дивизии в Семиречье, (15.1—7.VII.20) (НШ Янушев К.И.)

 

командующий Бухарской группой войск Туркестанской республики (VIII—IX.20 г.), 1921-1922 командир 2-й стрелковой дивизии, 22-й стрелковой дивизии, 9-й стрелковой дивизии, Белов И. П. (1894—1938)—в КПСС с 1919 г.

 

 

Уборевич Иероним Петрович

 

(1894-1937) В старой армии офицер военного времени, подпоручик. В РККА – командарм 1-го ранга.

 

97 дней во главе НРА

 

Студент, подпоручик ц.а. (Константиновское артиллерийское училище),

 

 - В 1918 г.—командовал батареей, бригадой

 - 18 стрелковой дивизией на Северном фронте (дек. 1918 - сент. 1919)

 - Командовал 14 армией (6.Х.19 г.— 24.II.20 г., 17.IV—7.VII.20 г., 10.XI—15.XII.20 г.),

 - 9 армией (1.III— 5.IV.20 г.),

 - 13 армией (10.VII—12.XI.20г.),

 - 1921 помощник командующего Вооруженными Силами Украины и Крыма (янв. - апр. 1921);

 - зам. командующего войсками Тамбовской губ. (май - июль 1921)

 - командующий 5 отд. армией и войсками Восточно-Сибирского воен. округа (авг. 1921 - авг. 1922); 27.VIII.21— 14.VIII.22

 - военный министр Дальневосточной республики и главнокомандующий Народно-революционной армией ДВР (авг. - нояб. 1922) 17.VIII—22.XI.22

 

вновь командующий 5 армией (нояб. 1922 -дек. 1923, февр. - июнь 1924); ...

 

Итак - Эйхе, Блюхер, Белов, Уборевич – командовали Народной Революционной армией Дальневосточной Республики и (Белов) войсками Туркестанской Республики. НРА ДВР – это уже завершающий этап Гражданской войны на удаленном ТВД, Туркестанская Республика – хоть и была полностью самостоятельным ТВД (какое-то время и вовсе отрезанным от Советской России) – но все же не оказывала особого влияния на итоги Гражданской войны, судьба которой решалась в другом месте, да и масштабы боевых действий в Средней Азии все-таки не сопоставимы с таковыми же в Европейской России и Сибири. Соответственно и роль этих военачальников все же несравнима с ролью перечисленных в топ-10, и потому я прокомментирую коротко и по всем сразу.

 

Сразу отмечу - в этой последней группе ни одного кадрового офицера: 2 офицера военного времени и 2 унтер-офицера. И – с моей точки зрения - более интересны карьеры Блюхера и Уборевича – на зря и позднее они сделали в РККА более яркие карьеры, чем Белов и Эйхе, но начну все-таки с последних.

 

Эйхе – штабс-капитан старой армии, шел прямо, никуда не сворачивая, делая постепенную карьеру в одной армии – сначала командир полка, затем бригады 26-й дивизии, затем в своей же дивизии ее начальник, в ноябре 1919 года принял от Тухачевского 5-ю армию, в которой служил практически с самого начала – и позже весьма логично с поста командарма 5-й Отдельной армии, основной боевой силы Красной армии в Сибири, попал на должность военного министра буферной ДВР и Главкома НРА. Почти весь 1919 г. Эйхе рядом с Тухачевским (они кстати ровесники) – да и позднее Тухачевский забирает Эйхе к себе на должность начальника Минского района. Ровная и постепенная карьера – без дерганий, резких взлетов и падений, перебросок между разными частями или тем паче ТВД. После Гражданской войны ушел из армии, благополучно пережил репрессии, а уже после ВОВ написал целый ряд неплохих работ по истории Гражданской войны.

 

Белов – унтер-офицер старой армии – командовал войсками Туркестанской Республики относительно недолго. И не без помощи военспецов – членом РВС был генерал старой армии Востросаблин, а начальником штаба одно время также старый «туркестанец», полковник Генштаба Благовещенский – впрочем, другие начальники штаба при Белове – это поручик старой армии Б.Н.Иванов и землемер, а рами рядовой Домогатский – не отличались большим профессиональным военным опытом. Так или иначе дальнейшая карьера Белова в годы Гражданской войны, после налаживания сообщения с Туркестаном – начальника дивизии – ИМХО показывает и реальный масштаб его деятельности в Туркестане.

 

Блюхер – из унтеров вырос до начдива и практически всю войну прослужил начдивом (за исключением первой половины 1919 года – на должности замкомандующего 3-й армией), командовал дивизиями на колчаковском фронте, а затем южном, против Врангеля – т.е. на достаточно сложных участках с умелым противником (у того же Белова ситуация была в этом отношении все же попроще). Причем неплохим начдивом – в частности, генерал-лейтенант Генштаба Доставалов, бывший начальником штаба у Кутепова – не называя имен – высокого оценивал деятельность руководства 51-й дивизии во время летом-осенью 1920 года. Карьера у него также оказалась поярче, чем у Белова – воевал он в более сложных условиях и достиг к концу Гражданской войны большего. Да и после Гражданской – хотя поначалу он также был командиром корпуса, но после командировки в Китай он резко ушел в отрыв от Ивана Панфиловича.

 

Но самая интересная карьера в этой группе – это И.П. Уборевич

 

Самый молодой представитель ТОП-20, выходец из крестьянской семьи, поступает в один из престижнейших технический вузов того времени (Петроградский политехнический институт), на технологический факультет, но вскоре призван в армию и попадает в Константиновское артиллерийское училище (в артиллерийских училищах и во время войны кстати по 4 мес. не учились, курс был более продолжительным). Училище (артиллерийское, не пехотное, и тем более не школу прапорщиков) он закончил по всей вероятности одним из лучших – по 1-му разряду, да еще и получив сразу же звание подпоручика и на фронт попал весной 1916 года – т.е.успел отвоевать в одну из наиболее насыщенных для русской армии кампаний и получить боевой опыт, отличный от опыта многих офицеров военного времени выпуска конца 1916-1917 гг.

 

Практически сразу после революции связывает свою судьбу с большевиками – т.е. сознательный и идейный сторонник советской власти, но не отнюдь профессиональный революционер (как тот же Фрунзе, например). В 1918 году во главе одного из многочисленных красногвардейских отрядов воюет с румынами и австро-венграми, будучи раненым, попадает в плен, бежит и в августе поступает в РККА, начиная карьеру с командира батареи и инструктора артиллерии.

 

После этого последовательно проходит ступени через командира бригады, начальника дивизии (на Северном фронте) и через год становится командармом. Причем армию он получает на одном из важнейших направлений – именно его армия оказывается в эпицентре решающих боев во время Орловского сражения, именно на участке его армии наносится контрудар (причем тот же Какурин высоко оценивает его деятельность по организации боевых действий). В феврале 1920 года он получает 9-ю армию, которая участвует в довершении разгрома Деникина, а в апреле возвращается в свою 14-ю – которая вновь оказывается на одном из главных участков – на польском фронте. С активизацией боев в Северной Таврии Уборевича бросают туда (июль 1920 г.), назначают командармом-13, он один из основных победителей Врангеля, после окончания боев – заместитель Фрунзе, затем - во время подавления антоновщины – его ставят замом к Тухачевскому, а после окончания боев на Тамбовщине отправляют в Сибирь, и с активизацией боевых действий на Дальнем Востоке отправляют туда, для «окончательного решения….» etc. Пожарная команда в одном лице.

 

На самом деле это действительно одна – на мой взгляд - из самых (если не самая) впечатляющих карьер из списка. Младший офицер, не кадровый, который поднялся так высоко.Во-первых – большая часть списка – кадровые военные старой армии, большей частью генштабисты – сразу получали высокие должности. Тот же Блюхер – с одной стороны он вообще унтер-офицер, но по сути на протяжении Гражданской войны не поднимался выше командира дивизионного уровня. Фрунзе вообще не служил в армии ранее – но в Красной армии благодаря революционному прошлому он сразу же занял высокие стартовые позиции – командарма. Тухачевский – тоже младший офицер, хоть и кадровый – также сумел воспользоваться постреволюционным хаосом и поймав волну , также сумел изначально занять высокую должность – и хотя удержался на ней благодаря своим способностям, и поднялся выше – тем не менее стартовая позиция у него была все же высокой сразу же.

 

А вот Уборевич начал с командира батареи – и прошел лесенку почти с самого низу, при этом не имея революционного прошлого, он прошел ее, зарекомендовав себя как военный профессионал, и до должности командарма он поднялся быстрее – чем тот же Эйхе, да и командовал не одной, своей родной, армией – а несколькими, постоянно будучи перебрасываем на сложные участки. В общем, ИМХО – не зря впоследствии его так высоко ценили все – иностранцы, эмигранты, Сталин – уже после репрессий как профессионала, наши маршалы – прошедшие войну.

[eugend]

ПОДВОДЯ ИТОГИ

 

Отдельно отмечу несколько моментов.

 

Например то, что оба Главкома – выходцы с Восточного фронта. Что впрочем вполне объяснимо – Восточный фронт гораздо быстрее сорганизовался и раньше показал свою значимость для выживания Республики. Там гораздо раньше войска стали регулярными – с обеих сторон, гораздо быстрее боевые действия стали масштабными.

 

Без таланта не удерживались – поднявшиеся очень быстро наверх в неразберихе послереволюционного времени, в условиях тогдашнего дефицита кадров и времени, не имея способностей и талантов – быстро скатывались вниз.

 

Точно так же и без опыта и профессиональных знаний и навыков – высоко не поднимались. Чему свидетельство отсутствие унтеров и офицеров военного времени в верхней части списка (Фрунзе – исключение, которое подтверждает правило).

 

Ну и еще немножко статистики:

 

На важнейших участках, в так сказать основное время – из 16 военачальников все кроме двоих - Фрунзе и (с оговоркой) Антонова-Овсеенко (он впрочем занимал свой пост недолго и проявил себя никудышно) – все кадровые офицеры

 

Кадровые офицеры впрочем разные – от элиты старой армии – гвардейцы, выпускники кадетских корпусов, военных училищ – часто элитных, закончившие Академию Генштаба (Парский, Каменев, Надежный, Самойло) – до выбившихся в люди потом и кровью «трудяг» без какого-то либо основательного бэкграунда, выпускники часто юнкерских училищ, из мещанских семей, чье общее образование часто ограничено буквально 4-6 классами какого-либо учебного заведения (Гиттис, Шорин, Егоров, Вацетис).

 

Первых – тех, кто и до ПМВ входил элиту старой армии и либо сделал там хорошую карьеру, либо имел все шансы на нее - подавляющее большинство:

 

Каменев – дворянин, потомственный военный, окончил кадетский корпус и Александровское военное училище, АГШ

Надежный – дворянин, кадетский корпус и Павловское военное училище, АГШ.

Парский – дворянин, кадетский корпус, АГШ.

Самойло – потомственный военный, гвардейский офицер, АГШ

Ольдерроге – дворянин, кадетский корпус, гвардейский офицер, АГШ.

Свечников – потомственный казак и офицер, кадетский корпус, артиллерист (а в артиллерию шли лучшие выпускники военных училищ), АГШ

Егорьев – сын коллежского советника, кадетский корпус, гвардейский офицер, АГШ

Тухачевский – дворянин, кадетский корпус, Александровское военное училище, гвардейский офицер.

 

8 человек, все окончили кадетские корпуса, минимум 5 дворян (Свечников, Егорьев и Самойло вероятно тоже дворяне), минимум четверо гвардейские офицеры, 7 закончили Академию Генерального Штаба по 1-му разряду (у меня мало сомнений что в иной ситуации- будь постарше - ее закончил бы и Тухачевский). Здесь можно вспомнить, что генеральские должности в Русской императорской армии практически монополизировались гвардейцами и генштабистами – чему подтверждение и этот список, даже здесь пятеро дослужились до генералов.

 

Промежуточная фигура – Сытин – не дворянин, не оканчивал кадетского корпуса, не служил в гвардии, закончил не военное, а юнкерское училище – но попал после него в артиллерию (т.е. продемонстрировал хорошие результаты во время учебы) и сумел попасть и закончить Академию Генштаба. Карьера отчасти похожа на карьеру его однокашника Деникина (последний впрочем был все же сыном офицера). Так или иначе, если бы не личная нечистоплотность - у него были шансы пробиться наверх.

 

Хочу отметить, что двое из «трудяг» - Шорин и Вацетис смогли получить дополнительное военное образование – Офицерскую стрелковую школу и ВАГШ.

 

Из 14 кадровых военных 5 воевали в РЯВ (Надежный, Свечников, Шорин, Ольдерроге, Парский).

 

В ПМВ большая часть (6 человек) войну начала на должностях командиров рот и батальонов, закончила командирами полков – большей частью именно «рабочие лошадки» - Вацетис, Гиттис, Егоров, Шорин, Славен. «Гвардеец» и генштабист Егорьев полком прокомандовал год, остальное время служил в штабах. Тухачевский не успел подняться выше взводного командира, в противном случае вполне вероятно мог дослужиться до командира батальона либо окончив ускоренный курс АГШ, закончить войну в штабах дивизионного или корпусного уровня. В целом, утверждение что «красные» полковники победили «белых» генералов – имеет право на жизнь.

 

Интересно отметить, что именно представители этой группы занимали в Гражданскую командные должности на наиболее ответственных участках и наиболее продолжительное время (минус Егорьев плюс Каменев).

 

Еще четверо также практически всю войну провоевали в строю, но на более высоких должностях – Ольдерроге и Сытин до февральской революции успели продолжительное время покомандовать бригадами (пехотной и артиллерийской), Надежный – дивизией, Парский – корпусом.

 

Трое офицеров наоборот, почти все время (до Февральской революции) занимали различные штабные должности – Каменев, Самойло, Свечников.

 

По последней группе - как уже отмечал выше, как раз здесь нет ни одного кадрового офицера, практически все – выдвиженцы Гражданской войны, 2 офицера военного времени и 2 унтер-офицера.

 

Возвращаясь ко всему списку в заключение хотел бы отметить что, ИМХО, именно топ-10– это те люди, которые сыграли решающую роль в победе большевиков в Гражданской войны. Из второй половины ТОП-20 я бы особо выделил наверное генералов старой армии Егорьева и Парского, а также молодого подпоручика Уборевича, но тем не менее они все-таки вне десятки. Возвращаясб к первой десятке - фигуры Гиттиса и Шорина кажутся мне незаслуженно забытыми и недооценными, а роль Тухачевского сильно искаженной в последнее время.

 

И если взять высших штабных работников, то в этот список я бы добавил Лебедева, Костяева и Раттеля - итого - «чертова дюжина»:

 

Каменев,

Лебедев,

Раттель,

Вацетис,

Костяев,

Гиттис,

Фрунзе,

Егоров,

Тухачевский,

Надежный,

Самойло,

Ольдерроге,

Шорин.

 

Те, кто руководил Красной армией и обеспечил ее победу в Гражданской войне.

[Игорь]

2eugend

что оба Главкома – выходцы с Восточного фронта. Что впрочем вполне объяснимо – Восточный фронт гораздо быстрее сорганизовался и раньше показал свою значимость для выживания Республики. Там гораздо раньше войска стали регулярными – с обеих сторон, гораздо быстрее боевые действия стали масштабными.

можно расширить этот тезис? С одной из сторон (со стороны белых) силы чехословацких мятежников нельзя натянуть на собственно белое движение.Они формально подчинялись месьё Жанену и являлись структурой Антанты,а не России.Структуры Гришина-Алмазова и Иванова-Ринова,а также Дутов "подтянулись" значительно позже образованного красными 13.06.18 Востфронта. И то давили в основном разрозненные группы Красной гвардии на обломках триумфального шествия Соввласти. А Донская и Добровольческая армии Юга были созданы весной 1918 года.Через пару недель после образования Востфронта красных они (2-й Кубанский поход) с блеском освободили Екатеринодар.

Так что,не соглашусь с Вами относительно более ранней сорганизации РУССКИХ белых на Востоке.

[Chernish]

2eugend

Да, видел ответ. И свой камент оставил - что в таком случае под сомнение ставятся сами критерии отбора. Не соответствуют заданной теме топа ("Кто ковал победу"). Извините, без Троцкого никакой победы никакие бывшие военспецы не наковали бы.. как в меньших масштабах без ИВС (тем более Фрунзе - такой же партайгеноссе на фронте - в опросе почему-то присутствует)

[eugend]

можно расширить этот тезис? С одной из сторон (со стороны белых) силы чехословацких мятежников нельзя натянуть на собственно белое движение.Они формально подчинялись месьё Жанену и являлись структурой Антанты,а не России.Структуры Гришина-Алмазова и Иванова-Ринова,а также Дутов "подтянулись" значительно позже образованного красными 13.06.18 Востфронта. И то давили в основном разрозненные группы Красной гвардии на обломках триумфального шествия Соввласти. А Донская и Добровольческая армии Юга были созданы весной 1918 года.Через пару недель после образования Востфронта красных они (2-й Кубанский поход) с блеском освободили Екатеринодар.

Так что,не соглашусь с Вами относительно более ранней сорганизации РУССКИХ белых на Востоке.

 

Про чехословацких мятежников логика вообще-то странная )). Даже не оспаривая Ваше утверждение о том, что их нельзя «натянуть на собственно белое движение» - как факт их (не)принадлежности к белому движению исключает факт их наличия как организованной военной силы, противостоящей советской власти? ))

 

Значит ли факт, мягко говоря, более чем своеобразности Махно как «союзника» красных, что при изучении военного руководства операциями Русской армии П.Врангеля их наличие на ТВД принимать во внимание не нужно?

 

Впрочем по сути вопроса. Летом 1918 года именно Восточный фронт (чехи и отдельные части поволжской армии под руководством Каппеля, Махина и т.д.) стал представлять из себя сразу же наиболее серьезную угрозу для выживания советской власти – и оставался таковой вплоть до весны-начала лета 1918 года (апрель-май-июнь).

 

Под прикрытием чехов и поволжской армии именно в Сибири удалось раньше создать достаточно полноценный государственный и военный аппарат, отстроить регулярную (насколько это слово верно в условиях начального этапа Гражданской войны) армию, и армию многочисленную – Добровольческая армия к этому пришла все же позже, а ее влияние на ходе ГВ – в сравнимой с Восточным фронтом степени - стало сказываться с весны 1918 года.

[eugend]

2eugend

Да, видел ответ. И свой камент оставил - что в таком случае под сомнение ставятся сами критерии отбора. Не соответствуют заданной теме топа ("Кто ковал победу"). Извините, без Троцкого никакой победы никакие бывшие военспецы не наковали бы.. как в меньших масштабах без ИВС (тем более Фрунзе - такой же партайгеноссе на фронте - в опросе почему-то присутствует)

 

И я ответил ))).

 

ТОП узкоспециализированный - военные профессионалы, обеспечивавшие военное руководство.

 

ТОП с Троцким, Сталиным и Лениным - это был бы уже другой ТОП, и его я бы разбавил и многими другими фигурами - поскольку считаю, что победа в ГВ была выиграна во многом не на полях сражений, а так скажем внутри Республики Советов - администраторами и политиками.

 

Тем не менее мой ТОП был изнчально посвящен именно военным, что в принципе видно и из самлгл текста. Да, название возможно несколько шире содержания - но в целом все же соответствует действительности )).

[Svetlako]

2Chernish

2eugend

 

Ребяты! Тяжело метаться между двумя площадками, чтобы заценить дискуссию. Если не затруднит - копипастьте ответы, коли вопросы возникают "тут", а репликуются "там". С уважением.

[Svetlako]

2eugend

 

Масштаб событий в Гражданскую менялся от года к году. Фронт 20-го и "фронт" 18-го могли сильно отличаться. Это я к тому , что фигура из более известных мне, как записному "свидомофобу" - тов.Муравьев Михаил Артемьевич, из левых эсеров и т.д. всего ТРЕХ дней не дотянул до попадания в четвертую категорию... Хотя его присутствие в списке ИМХО было бы весьма симптоматичным.