Великая депрессия тридцатых

[Anton]

Любопытно было бы узнать какой исторический опыт можно использовать для борьбы с текущим экономическим кризисом.

[xcb]

эт, тут тем таких уж несколько.

[Anton]

На самом деле в историческом ни черта не нашел, в офтопе - да .

Тему захотелось создать с 1 целью узнать нужна ли история, или все что в данном предмете изучается больше для собственного обогащения, чем для реальной пользы.

 

П.С. возможно в чем-то не прав, тогда извините.

[Aleksander]

moderatorial

Тему переименовал. Каждый кризис индивидуальный поэтому имеет смысл поговорить о самом крупном. Ну что будут желающие рассказать о Новом курсе Рузвельта? Не повредит и в качестве практического опыта.

[Aleksander]

Для затравки статья о Новом курсе президента Рузвельта.

http://www.finansy.ru/publ/macro/004smirnov.htm

Изменено 4 декабря, 2008 пользователем Aleksander

[Дмитрий 82]

http://globook.narod.ru/

 

Отличные материалы Егишянца о кризисе, но там есть хорошая глава про Великую депрессию.

 

Вопреки расхожим представлениям, первой реальной мерой президента Рузвельта были отнюдь не макроэкономические мероприятия, а банальный дефолт. Здесь нужно отметить, что по причине доминирующего положения американского доллара в мировой валютной системе всякий дефолт в США обычно принимает форму девальвации, то есть обесценивания валюты. Механизм прост: допустим вы англичанин и у вас был 1 млн. фунтов стерлингов, которые вы обменяли на доллары по курсу 2 доллара за фунт. Полученные 2 млн. долларов вы вложили в американские облигации и через год получили их обратно вместе с небольшим доходом – допустим, 100 тыс. долларов. Но за это время американское правительство провело полуторакратную девальвацию своей валюты, так что теперь за 1 фунт дают уже не 2, а 3 доллара. В результате ваши 2.1 млн. долларов превращаются всего лишь в 0.7 млн. фунтов, в то время как изначально вы имели 1 млн., так что итогом всех ваших операций становится убыток в размере 30%.

 

В день своей инаугурации 5 марта 1933 года свежеизбранный президент Рузвельт объявил о почти двукратном снижении курса доллара по отношению к золоту – или, что то же самое, об удорожании золота. До этого момента цена золота в долларах была жёстко зафиксирована, и правительство категорически не имело права её менять. Более того, президентским декретом население обязывалось сдавать все имевшиеся у него золотые слитки и монеты государству - причём по старой, гораздо более низкой цене золота. Ослушавшимся этого приказа грозили 10 лет тюрьмы и огромные штрафы. Спустя 4 года всё отобранное государством золото было торжественно свезено в специально построенное хранилище Форт-Нокс, что в штате Кентукки. По оценкам экспертов, на конец второй мировой войны там хранилось около 20000 тонн золота, то есть около 70% мировых запасов. Сколько в Форт-Ноксе золота сейчас - никто не знает, ибо с тех пор и по сей день нога постороннего там не ступала.

 

Одновременно с золотым “ограблением века” были объявлены недельные банковские каникулы (то есть попросту принудительные выходные в финансовых учреждениях), из-за которых ни один частный вкладчик не мог в экстренном порядке извлечь свои враз обесценившиеся сбережения. Ну как вам “антикризисные мероприятия”? Вот-вот, а вы говорите “Геращенко”… Ещё раз подчеркну, что, в отличие от ситуации в России 1998 года, решение Франклина Рузвельта прямо противоречило американским законам. Совокупные убытки держателей ценных бумаг составили тогда около 60 млрд. долларов - сумма, в текущих ценах эквивалентная 800 млрд. долларов. Поэтому вполне понятно, что обманутые вкладчики подали в суд на администрацию и Конгресс США.

 

Дело дошло до Верховного Суда США, который и постановил 2 года спустя: президент и Конгресс нарушили Конституцию, но были в этом противозаконном акте… абсолютно правы! Потому как всё равно ничего сделать было невозможно, а главное, “они приняли решение, исходя из национальных интересов США”. Этот вердикт следовало бы отпечатать во многих экземплярах и всякий раз тыкать в него носом всех утверждающих, будто дикая Россия вечно кидает инвесторов, а вот цивилизованный Запад, мол, такого себе не позволял никогда. Сравните к тому же величину убытков от американского дефолта и от нашего (в сопоставимых ценах штатовский “весит” на порядок больше) - и станет ясно, что уж чья бы корова мычала о цивилизованном поведении финансовых властей, но американская бы молчала. А ведь это был не первый и не последний дефолт в истории США…

 

Вернёмся, однако, к нашим баранам: за дефолтом последовали примерно семь десятков законов, которые и составили пресловутый “новый курс” Рузвельта. Некоторые из них были весьма экзотическими. Например, была создана Национальная администрация восстановления промышленности, которая принудительно связала всю американскую промышленность серией картельных соглашений под общим названием “кодексы честной конкуренции”. Вся промышленность делилась на 17 отраслевых групп, в каждой из которых устанавливались монопольные цены, жёстко фиксировался объём производства и распределялись рынки сбыта. При этом фирмам было категорически запрещено продавать товары ниже установленных “кодексами” цен.

 

Трудовая часть “нового курса” устанавливала минимум заработной платы и максимальную продолжительность рабочего дня, обязывала работодателей заключать коллективные договора, резко расширяла права на создание профсоюзов и содержала комплекс мер помощи безработным. Наконец, учреждалась Администрация по регулированию сельского хозяйства, которая точно так же устанавливала цены на сельскохозяйственные продукты и фиксировала объёмы производства.

 

Меры эти если и дали какой-то эффект, то скорее психологический - это был своего рода удар бича по заторможенному перманентным кризисом сознанию людей. В любом случае, для американской экономики все эти меры были уж слишком крутыми, поэтому в 1935-36 годах предпринимателям удалось через Верховный суд США отменить все основные мероприятия в рамках “нового курса”. Гораздо большее значение для реальной экономики имело резкое увеличение государственных расходов, которое создало миллионы рабочих мест и заметно увеличило совокупный спрос американцев. Вот только действия эти начал предпринимать ещё президент Гувер за 3 года до Рузвельта - но тогда они не принесли успеха (позже мы увидим, почему).

 

В это же самое время знаменитый впоследствии экономист Джон Кейнс обнародовал свою нетрадиционную экономическую теорию - кстати, как раз в 1933 году его концептуальную статью опубликовала газета “Нью-Йорк Таймс”. В 1934-1937 годах американская экономика определённо подросла, но в конце этого периода Рузвельт, опасаясь большого дефицита бюджета, сократил государственные расходы. Кейнс немедленно предсказал падение производства - каковое падение тут же и случилось. К войне экономика США подошла в неважной форме: производственные мощности простаивали, а экономику лихорадило, занятость была невысокой.

 

Вторая мировая война стала спасением для американской экономики. Дело, впрочем, тут не в войне как таковой, а в том, что в стране было очень много простаивавших мощностей, которые можно было без ущерба для мирного производства загрузить военным. Власти вынуждены были забыть про бездефицитный бюджет и пуститься во все тяжкие: военные затраты за 6 лет (с 1939 по 1945 год) выросли в 80 раз, составляя временами до 5/6 бюджетных расходов. Дефицит бюджета вырос за те же 6 лет почти в 14 раз, зато безработица упала в 10 раз и к концу войны составляла менее 2% трудоспособного населения. Сбережения людей взлетели до небес, потому как реализовать их во время войны было затруднительно: мирное производство почти не развивалось, да и мобилизационное настроение времён войны не способствовало чрезмерным тратам. Зато как только война закончилась, на американскую экономику пролился золотой дождь частных денег, который обеспечил мощнейший рост на 10 лет вперёд, прерванный лишь небольшим локальным спадом 1948-49 годов.

 

Самое время теперь попытаться решить более сложную задачу - проанализировать великую депрессию. Насчёт неё существует масса заблуждений, предрассудков и легенд, в то время как это был всего лишь очередной - пусть и чрезвычайно глубокий - циклический кризис. В начале 1920-х в Америке случилась первая после I мировой войны рецессия, однако она была непродолжительной и легко преодолимой. После этого власть сторонников консервативных экономических взглядов привела к бурному росту в США в середине 1920-х годов. Однако начиная с середины 1926 года начали появляться первые признаки разворота тенденции. Сначала принялся сокращаться объём жилищного строительства - как обычно, рынок недвижимости в период роста взлетел и достаточно быстро насытился. Затем стали падать объёмы продаж автомобилей - и в этой сфере люди, имевшие достаточно денег, успели закупиться. Наконец, с конца года начали сокращаться уже и производственные инвестиции.

 

После этого экономика вступила в обычную для такого развития событий фазу “болтанки”, которая не обещала ничего особо драматичного - ну да, циклический кризис, но сколько их было. В 1927 году финансовые власти США, как и следовало ожидать, начали предпринимать стандартные меры по противостоянию рецессии. Вот только никаких кейнсианцев тогда не было, а были предтечи нынешних монетаристов, которые жуть как не любят фискально-бюджетные меры стимулирования экономики. Конёк монетаристов - денежно-кредитные манипуляции; вот ими-то они и занялись с должным упоением. В 1927 году Федеральная резервная система (ФРС, сокращённо “Фед”) США предприняла мощный накат кредитной эмиссии на экономику. Меры эти спровоцировали неорганизованные колебания в течение примерно полутора лет, по прошествии которых в начале 1929 года был зафиксирован достаточно заметный рост потребительского спроса. Победа? Увы…

 

Львиная доля дополнительных денег ушла на фондовый рынок, который с конца лета 1928 года полетел наверх со страшной силой. На бирже играли огромные массы народа: к осени 1929 года акциями владели около четверти американских семей, а полтора миллиона человек непрерывно спекулировали акциями через посредство брокерских компаний (население США тогда составляло 120 миллионов человек). Росли цены на все акции без разбору - на реальные финансовые результаты и показатели платёжеспособности компаний никто не обращал внимания. Особенно популярны были крупные инвестиционные фонды, которые привлекали деньги населения и скупали на них акции самых разных компаний. Причём некоторые из таких фондов добивались за счёт этих действий участия в управлении фирмами - и использовали эту привилегию как возможность заставить правление компании “действовать в интересах акционеров”, то есть всячески способствовать дальнейшему росту курсов акций. В целом по разным участникам экономического процесса в США происходил колоссальный рост задолженности - все, кто мог, брали кредиты для игры на бирже.

 

Такое развитие событий убедило власти США в том, что ситуация выправляется и новая волна роста уже не за горами. В августе 1929 года умиротворённый Фед начал политику ограничения безумно раздутой денежной массы. Осенью, однако, стало ясно, что ФРС попросту обманула рынок: “сжатие” кредита случилось на фоне не улучшения, а скрытого ухудшения финансового состояния многих должников. Американские банки оказались в крайне сложной ситуации: в 1926-1929 годах они с трудом справлялись с резким увеличением вала невозвратных кредитов, а тут ещё и процентные ставки подняли. Часть должников не могла немедленно вернуть взятые кредиты, но могла их рефинансировать - то есть брать новый кредит и из него расплачиваться по старому. Теперь же из-за подскочивших процентных ставок они не могли этого сделать и просто прекращали выплаты по ранее взятым займам. Особенно много таких неудачливых должников было среди компаний финансового сектора, которые до этого бездумно залезали в долги, уповая на бешеный рост цен на акции.

 

Крупнейшие банкиры США отреагировали соответственно: они вывели все свои деньги с фондового рынка, переложив их в золото, после чего 24 октября 1929 года вообще перестали выдавать финансовым компаниям какие-либо кредиты со сроком погашения более одного дня. Наступил мгновенный паралич финансово-кредитной системы, ответом на который стал катастрофический обвал фондовый биржи Нью-Йорка 28 и 29 октября 1929 года. Такое развитие событий положило конец иллюзиям насчёт окончания кризиса - увы, слишком дорогой ценой. Впрочем, кому война, а кому мать родна: вовремя сбежавшие с тонущего корабля крупнейшие олигархи (Ротшильды, Рокфеллеры, Морганы, Кеннеди, Барухи и т.д.) неплохо поднажились - например, состояние Джозефа Кеннеди с 1929 по 1935 год выросло в 25 раз. Однако и они полагали, что отчасти спровоцированный ими обвал фондового рынка останется лишь приятным для них эпизодом, за которым всё вернётся на круги своя. Не тут-то было.

 

Огромные сбережения людей вмиг обратились в пыль, а за этим с полугодовой задержкой случился крах всей кредитной пирамиды - отдавать-то занятые деньги стало нечем теперь уже почти всем. Понятно, что последовали массовые разорения банков, навыдававших кучу кредитов, которые теперь попросту превратились в ничто. Президент Герберт Гувер после короткого шока принялся проводить энергичные попытки государственного стимулирования экономического роста - вопреки расхожему мнению , которое почему-то считает, что Гувер ничего не делал, кроме произнесения сладкоголосых речей о силе американской экономики.

 

Когда стало ясно, что кредитная политика ФРС потерпела крах, власти снизили налоги, увеличили государственные расходы, не останавливаясь перед созданием самого большого за всю предшествующую историю США дефицита бюджета мирного времени. Более того: когда и это не помогло, по инициативе президента Конгресс принял программы помощи фермерам, общественных (прежде всего строительных) работ, потребительских займов - то есть всё то, что впоследствии принесло Рузвельту репутацию спасителя нации. Но всё было бесполезно, ибо политика властей США в 1920-е годы сделала невозможным успешное вмешательство государства в ход развития кризиса. Причин тут несколько - и главные из них следующие.

 

Прежде всего, как уже говорилось выше, для преодоления кризиса нужно, чтобы масштабы спровоцированных государством дополнительных расходов были выше, чем величина естественного падения расходов частных. Но вот это-то как раз и было невозможно: политика всяческих “монетаристов” означает минимизацию функций государства и одновременно стимулирует быстрый рост производства и общественного дохода. В результате к концу 1920-х годов частные расходы настолько превосходили государственные, что никакое увеличение последних не могло и близко сравниться с потерями от снижения первых.

 

И только в 1933 году, когда физические масштабы экономики США сжались до двух третей предкризисного уровня (а в текущих ценах даже до половины), массивные государственные вливания наконец-то стали заметны - и привели к изменению ситуации. Да и то случилось это далеко не сразу, несмотря на брутально советские мероприятия президента Рузвельта (принудительное замораживание цен, доходов и объёмов производства). Но “слабое государство” было далеко не единственной причиной тяжёлого развития событий. Усугубило снижение частных расходов социальное расслоение: более 40% населения США ещё до великой депрессии жило ниже уровня бедности - а как мы видели в главе про экономическую теорию, такое положение дел способствует снижению совокупного спроса.

 

Наконец, едва ли не главная причина, по которой в 1928-1929 годах не случилось разворота ситуации в сторону роста. Как уже отмечалось выше, основа выхода из кризиса после нескольких лет энергичного вмешательства государства - это реализация отложенного спроса, который накопился за время кризиса. А вот его-то и не было: бурный взлёт потребительских затрат в 1924- 1926 годах позволил всем, у кого были деньги, купить себе и дом, и автомобиль - в результате весь спрос на эти ценности был удовлетворён, и на будущее ничего не осталось.

 

Именно поэтому даже беспрецедентная накачка экономики деньгами была бесполезна: ну купили американцы немного колбасы и много акций, а толку- то? Раздуванием неустойчивого спроса на повседневные товары экономику не вылечишь - и тем паче это не может сделать всеобщее сумасшествие на почве биржевой игры, которое к тому же происходит взаймы. Нельзя не отметить ещё и странную политику ФРС США , которая до 1933 года безучастно наблюдала за обвалом национальной экономики, не пытаясь даже вернуться к политике денежной накачки как раз тогда, когда для этого были хоть какие-то резоны.

 

Итак, обычный циклический кризис разросся до масштабов национального бедствия потому, что механизмы обычного воздействия на процесс со стороны государства не работали: расходы властей были слишком малы из- за “слабого государства”, а отложенный спрос был уничтожен отчасти гипертрофированным экономическим ростом середины 1920-х годов, а отчасти бездумной кредитной эмиссией ФРС. Последствия хорошо известны: “спираль сжатия” закрутилась на славу - ВВП упал в полтора раза, цены - на столько же, большинство людей находилось на грани физического выживания. А чтобы стало понятно, что такое великая депрессия не на языке макроэкономики, а на простом человеческом, опишу некоторые характерные штрихи.

 

В великую депрессию производство в тяжёлых отраслях промышленности от сталелитейной до автомобильной сократилось в 4-5 раз. Урожай основных зерновых культур (пшеницы и кукурузы) снизился в 1.5-2 раза. Разорилось около 5500 банков и примерно 1 млн. ферм. Около 25% трудоспособного населения были безработными, а ведь было ещё несколько миллионов “почти безработных”. Если учитывать членов их семей, то к 1933 году безработные составляли около половины населения США. Люди готовы были делать всё, что угодно и за любые деньги, лишь бы хватило на пропитание и кров.

 

Впрочем, с кровом было плохо: многих людей выселили из свежекупленных домов из-за того, что они не смогли выплатить кредит – напомню, что дефляция наносит страшный удар по должникам, поскольку номинально они платят столь же, но в реальности каждый доллар стоит со временем всё дороже и дороже. Катастрофическое снижение частных доходов привело к массовому голоду, от которого только в одном Нью-Йорке умерло от 5 до 10 тыс. человек. Акции протеста нарастали быстро и агрессивно: в 1933 году в забастовках участвовало более 1 млн. человек, обычным делом стали массовые “голодные марши на Вашингтон”.

 

Выход из депрессии потребовал колоссальных расходов – и это несмотря на изрядное сжатие масштабов экономики. В течение первых двух лет антидепрессивных мероприятий только сверхнормативные государственные затраты на специальные программы составляли около 8% ВВП. Были созданы специальные молодёжные трудовые лагеря, через которые всего за 2 года прошло около 3 млн. человек в возрасте от 18 до 25 лет – они получали спецодежду, 1 доллар в день на руки (между прочим, на наши нынешние деньги это около 200 рублей в день) и занимались отчасти дорожным строительством, но в большей степени освоением земель. А по программе общественных работ уже в начале 1934 года было занято около 5 млн. человек. Напомню, что к началу кризиса население США составляло примерно 1 20 млн. человек. Наконец, в результате великой депрессии власть крупных корпораций была несколько урезана: стали активно организовываться профсоюзы, появлялись социальные льготы и т.д.

 

Как видите, дело было весьма и весьма серьёзное – а ведь в некоторых странах Европы положение было ещё хуже: если в Штатах максимум безработицы был 25% рабочей силы, то в Европе случалось и 35%. А выход из кризиса потребовал экстремальных шагов, для которых, в свою очередь, пришлось на время отправить в тень местных олигархов. И только вышеописанные меры администрации Рузвельта, сработавшие на крайне низком уровне состояния экономики, помогли стране хотя бы выжить - а реальный рост обеспечила II мировая война.

Изменено 4 декабря, 2008 пользователем Дмитрий 82

[Аналитик]

была создана Национальная администрация восстановления промышленности, которая принудительно связала всю американскую промышленность серией картельных соглашений под общим названием “кодексы честной конкуренции”. Вся промышленность делилась на 17 отраслевых групп, в каждой из которых устанавливались монопольные цены, жёстко фиксировался объём производства и распределялись рынки сбыта. При этом фирмам было категорически запрещено продавать товары ниже установленных “кодексами” цен.

 

Трудовая часть “нового курса” устанавливала минимум заработной платы и максимальную продолжительность рабочего дня, обязывала работодателей заключать коллективные договора, резко расширяла права на создание профсоюзов и содержала комплекс мер помощи безработным. Наконец, учреждалась Администрация по регулированию сельского хозяйства, которая точно так же устанавливала цены на сельскохозяйственные продукты и фиксировала объёмы производства.

резкое увеличение государственных расходов, которое создало миллионы рабочих мест и заметно увеличило совокупный спрос американцев.

Самое забавное вот всем этом то, что призывая общество опираться на мировой опыт, наши "сектанты рынка"(с) как то умалчивают, что мировой опыт выведения экономики из кризиса несколько не похож на "невидимую руку рынка"(с).

[Chernish]

2Аналитик

Самое забавное вот всем этом

То, что нынешний кризис весьма похож структурно на великий кризис 1929 г. - в т.ч. и у нас в России. Ну кое-чем отличается - но в худшую сторону - в 1929 г. не было деиндустриализации и предшествующий рост не был фиктивным - "новую экономику" и "постиндустриальное общество" никто не впаривал людям )

[old17]

Chernish

предшествующий рост не был фиктивным

ЕМНИП фиктивным-то в части он как раз был за счет почти такого же непропорционального развития потребкредита в США. Жизнь в долг - лозунг и система американцев 20-х... Так что совпадения очень даже большие.

Кстати, был не менее интересный опыт Германии по выходу из великой депрессии.

[Legionnaire]

Кстати, был не менее интересный опыт Германии по выходу из великой депрессии.

 

Да, Гитлер оказался "неплохим" антикризисным менеджером.

[Archi]

2Legionnaire

Да, Гитлер оказался "неплохим" антикризисным менеджером.

Как раз умри он немного раньше и он остался бы в памяти немцев как один из величайших канцлеров.

[Legionnaire]

2Archi

 

Да, я не спорю. Просто я взял "неплохим" в кавычки именно потому, что он не умер немного раньше, чем начался глобальный ахтунг.

 

2All

Дык чтож получается? Если по аналогии с прошлым кризисом в нынешней ситуации выход один - глобальная война? Но это как-то не позитивно. Как там Эйнштейн кажется говорил "Не знаю чем будут воевать в третью мировую, но в четвертую точно палками и камнями".